Дикая фиалка Юга
Шрифт:
Я чуть не прослезилась, до чего же добрый и исполнительный парень! Вот здесь меня, расстроенную, и нашла озабоченная Клери. Потянула в сторону уцелевшей скамьи, которую отчистил и немного отремонтировал все тот же Поль, усадила на нее и спросила:
– А теперь, птичка моя, рассказывайте, что вас так тревожит? Я же вижу, что вы приехали сама не своя!
Глава 17
Особых секретов, кроме одного, самого важного, о том, что Вайолетт вовсе не Вайолетт, от Клери у меня не было, я и рассказала ей обо всем. Почти. Не рассказала только про те странные чувства, что вызывал у меня Грант Данмор. Я пока сама не разобралась, зачем ещё других грузить
Значит, оно кому- то очень нужно. Мсье де Грасси тут такой же подневольный человек. Он по- своему пытается помочь мне, советуя выходить замуж. Только так я могу получить доступ к своим деньгам. Или не получить. Смотря, какой супруг попадется. И вариантов с женихами весьма ограничены - сплошь американцы с плантаций из- за Уичито. И вроде как один официальный. Но тут вообще какая- то темная история.
Я специально ещё раз уточнила у Клери, приезжал или нет Говард Мейфорд в поместье после гибели супругов Лафойе и пожара? Нет, местные утверждали, что никого не было. Да и в Монро он меня видел, со слов Клери, но не подошёл. Для жениха очень странное поведение, не правда ли?
Хотя странностей в этом мире хватает и без неправильного жениха. Например, закона о женской эмансипации так и нет. Женщина здесь считается лишь придатком к мужчине. Сама она не может распоряжаться своими деньгами, пока ей не стукнет двадцать один год. То есть, мне надо продержаться три года. А вот смогу ли? Вопрос ещё тот.
Конечно, мсье Анри позаботился о своей дочери, сделав приписку к договору с банком, о том, чтобы его дочь, Вайолетт, распоряжалась самостоятельно теми деньгами, что достанутся от отца, по достижению ею двадцати одного года. Он пытался оградить дочь от попыток будущего супруга отнять у нее деньги. Да и сам не был намерен умирать так скоро. А мне теперь выкручиваться.
Вот такие мысли я гоняла в голове, пока Клери вещала о каких- то делах. А может, правда, замуж выйти? Но вроде бы, разводов у них нет. Тогда один вариант остается - вдовство. Ну, это я загнула! На такое я не способна. Ладно, оставлю этот вариант, как шанс последней надежды. Что там Клери говорит?
– ...а Годар тогда сказал всем заткнуться и делать, что велела хозяйка. Мол, это ее земли и ей виднее, что на них сеять. Девочка она разумная, пока что все правильно делает. И людям работу даёт.
О чем это она? Я переспросила.
– Клери, а против чего мужики возражали?
– Так Годар всех мужиков отправил землю пахать. Они понять не могли, зачем? А ещё сеять будут, так и вовсе очумеют! Но вот работники, которые на сахарном заводе работают, наоборот, все излишки свеклы подмели не только у себя, но и у всех сельчан скупили. Опять его продавать будем?
– Нет, Клери, продавать пока будем только тростниковый сахар. А на этот у меня есть планы. Деньги нужны на следующий налог. Так что будем новинки производить да продавать. Это несложно, но у нас такого не производят. У нас в пансионе девочка была, она с родителями переехала в США откуда- то из Италии. Вот она нам и рассказывала и угощала сластями с далёкой родины. Вкусно. Я рецепты тогда записала, потом, конечно, забыла. Сегодня вот увидела, как Эжени сыр варит на продажу. Ну и вспомнила про те сладости. Думаю, хорошо пойдут.
Клери, хотя и немного сомневалась, но согласно кивнула. Она тоже переживала за благополучие поместья и была готова канкан сплясать, если бы это принесло деньги. Но на такие жертвы я, разумеется, няню не отправлю, сама смогу сбацать, если что. Пусть только помогает в моих начинаниях.
Всю неделю я крутилась, как
Кстати, потом, при сведении всех цифр, все совпало до килограмма. С оплатой решили поступить так - я оплачиваю стоимость корнеплодов по рыночной цене, но кормовая свекла (как ее тут считают кормовой), стоит совсем недорого. А работу по производству сахара оплачивать, как обычную работу. Рабочих это устраивало, меня тем более.
Самое проблемное место было на полях с посевной. Ранее к посевам этой свеклы относились спустя рукава, поскольку это была не основная культура, а всего лишь дополнительный корм для скота. И сеяли ее, как попало - где густо, где пусто. Никто, конечно, свеклу не прореживал и не пропалывал. И корнеплоды вырастали не слишком крупные. Да, не сравнить это с тем буряком, который рос у нас на полях на Кубани.
Поэтому каждое утро и каждый вечер во время посевной у меня начиналось и заканчивалось на полях. Приходилось нещадно ругаться с рабочими, которые очень удивлялись моим требованиям. Пару раз не выдерживала, срывалась на великий и могучий. Дословного перевода мужики, конечно, не знали, но смутно подозревали, что ничего хорошего я им не говорила. Свалила все на испанский язык, там и в самом деле многие слова звучат не хуже нашего мата, хотя вполне приличные слова.
Помогло только тогда, когда я увидела, как работники высыпают оставшиеся семена в конце поля в кучу и засыпают их землёй, вместо того, чтобы идти с этими семенами на следующее поле. Налетела я на двух здоровых мужиков разъяренной кошкой. Шипела, плевалась, только что не кусалась. Даже, откуда и силы взялись, трясла за грудки этих жлобов, вцепившись руками в их рубахи.
Вы не поверите, но мужики испугались. Вероятно, видок у меня был того... достаточно сумасшедший. Но ещё больший страх они испытали, когда я так же резко успокоившись, холодно сказала, что буду высчитывать из их оплаты работы за испорченные семена и за небрежные посадки. Мужики, опасливо оглядываясь на меня, подались вновь на засеянное поле и принялись выкапывать те семена, что вывалили кучей, просеивать их от земли и сеять на новые борозды.
Я вновь начала ходить за ними, контролируя посевы. Постепенно дело наладилось. Лучше всего дело обстояло на кухне. Но там нет особых сложностей в технологии приготовлении этих лакомств. Первую порцию сгущенки и ирисок мы бессовестно слопали сами, правда, Николя и Поля тоже пригласили. Я и сама с удовольствием выпила чашку чая с куском лепешки, щедро сдобренной сгущенкой.
И плитки мягкого сливочного ириса тоже были приняты с большим одобрением. А наш малыш Жан, уже практически выздоровевший, и только ещё красные рубцы на спине напоминали о зверюге - отце, показал себя настоящим маленьким галантным кавалером. Выданную ему плитку ириса он не стал есть сразу, а потом, увидев в холле пробегающую мимо Ливви, разломил пополам плитку и отдал половину ей.
Жан старался быть полезным всем, чем мог. Больше время проводил на конюшне, где Николя обучал его правильному уходу за лошадьми. Но у меня на мальчика были свои планы. Ведь он был грамотным, и я хотела вырастить из него себе помощника в поместье. Так что постепенно надо привлекать его к помощи мне в работе с документами.