Дикая любовь
Шрифт:
Поддерживаемая этой мыслью, через полчаса выхожу и вижу нужных мне женщин. Шесть крепких индианок. И Кэмэрин.
– А ты зачем здесь? – спрашиваю удивленно.
– Хочу помочь, - отвечает, кивая в сторону угрюмых и явно недовольных женщин.
– Хорошо. Благодарю тебя.
– Не стоит, о Шаити, - отвечает Кэмэрин, уже второй раз назвав меня диковинным именем.
– Кто такая Шаити? – спрашиваю.
Девушка сначала смущается, а потом отвечает:
– Древняя богиня. Она была обычной женщиной, но спасала жизни и за это боги взяли ее в свои чертоги
– Кэмэрин, я не богиня, поверь, - возражаю устало, вот только буйных религиозных фанатиков мне не хватает для полного счастья.
– Ты не богиня, но в тебе ее частичка и мне этого достаточно, - отвечает средняя сестра мужа.
– Ладно, пусть так. Идемте.
Не вижу смысла пытаться что-то объяснять и увещевать. Время покажет, кто чего стоит. Канги и Муну из ямы достаем быстро. Решаю не нести тела Вэра и Одэкота в поселение, это лишнее на мой взгляд. Мы сооружаем погребальный костер на поляне, в лесу. Со мной рядом давится скупыми слезами отец, глядя на пламя. Его утешает жена, а я просто стою, ощущая тупую боль где-то в районе сердца. Предательство - это всегда тяжело. И вдвойне больнее, когда это близкие люди.
Потом мы возвращаемся в поселение. Здесь я сытно кормлю отца и его жену и предлагаю остаться ночевать, но Канги категорически против.
– Дочь, я искренне благодарен тебе за все, но мы не может остаться. Нас давно ждут в нашем племени, и я боюсь, что там уже пошли слухи о нашей с Муной смерти. Как вождь, я в ответе за своих людей и должен думать, прежде всего, о них, а потом уже о собственных нуждах. Я буду признателен, если ты дашь нам лошадей и припасов в дорогу. Мы хотели бы выехать в течение часа.
Я растеряно киваю и прошу выдать им все, что они хотят. Рвутся последние ниточки привязанностей. Теперь есть только одна – что идет от моего сердца к Арэнку. Провожаю отца, чувствуя легкую грусть, но не более. Понимаю, что мы вряд ли еще увидимся. Слишком много всего теперь между нами. Обнимаю напоследок того, кто мне действительно стал родным и в ответ получаю такое же крепкое объятие. Долго смотрю уезжающим вслед. Муна сидит в седле, как амазонка, а вот отец все так же валится набок мешком с картошкой. Усмехаюсь и возвращаюсь в свой вигвам.
Сразу же ложусь спать. Устала, сил нет. Кажется, только успела закрыть глаза, а уже кто-то кричит над моей головой.
– Мизу! Мизу, проснись!
С трудом узнаю голос Уна.
– Что такое? – спрашиваю хриплым голосом, через силу поднимая, кажется навсегда слипшиеся веки.
– Твой отец вернулся. Говорит: нас окружили! Мизу, нужно готовиться к нападению!
Глава 20
До моего уставшего мозга не сразу доходят сказанные слова. Требуется время, чтобы я осознала и подскочила на ложе, словно меня ужалила змея.
– Как окружили? Кто? Почему?!
Уна выглядит уставшей и, что хуже всего, крайне испуганной.
– Я не знаю. Канги сказал, что будет говорить только с тобой, и я сразу побежала сюда.
– Ладно, хорошо…
Уна подает мне одежду, сообразив, ЧТО я ищу.
– Благодарю, - говорю ей, быстро одеваюсь.
Несколько раз умываюсь холодной водой, чтобы хоть как-то прийти в себя, спешно переплетаю косы. А затем мы бежим туда, где сидят отец и Муна. Вокруг уже собралось множество женщин. Все выглядят обеспокоенными, почти забыв, что совсем недавно относились ко мне с презрением.
– Отец, - я подхожу и обнимаю мужчину, а потом его жену. – Рассказывай.
– Быть может, нам лучше наедине поговорить? – спрашивает Канги, ответом ему служит возмущенный ропот собравшихся.
– Нет. Племя должно знать, что происходит. А мне это сэкономит время, которое я потрачу, пересказывая наш разговор. Слушаю тебя.
– Мы еще не выехали с вашей территории, когда Муна насторожилась. Она хорошо знает местность и увидела следы, говорящие о том, что рядом с вашим поселением был кто-то чужой. Мы слезли с лошадей и, спрятав их в лесу, тихонько, через холмы пробрались вперед. Примерно в пяти милях от вашего последнего поста, под прикрытием леса расположился чужой лагерь.
– Ты уверен, что они пришло со злом?
– Уверен. Там только мужчины, женщин и детей нет, все в боевой раскраске.
– Тогда чего они ждут? Почему не нападают?
– Я так думаю, им должны были дать знак.
– Почему ты говоришь в прошедшем времени? – удивленно спрашиваю Канги.
– Я видел их главного. Это Ахоут.
– Кто? Ты его знаешь?
– Это двоюродный брат Одэкота. Их матери были сестрами, но Манея увез вождь другого племени и много лет мы о ней не слышали. Потом сестры как-то наладили контакт через торговые караваны и даже гостили друг у друга, так что мальчишки иногда виделись.
– Ты думаешь, это все план Одэкота? – чувствую, как холодеет сердце.
– Очень к этому склоняюсь. Я долго не мог понять: зачем он схватил нас с женой и не убил, для чего держал в плену, а потом бросил в эту яму. Наверное, он планировал нас как-то использовать. Возможно, чтобы выманить тебя, если не пойдешь на зов Вэра, или заупрямишься. Одно мне неясно, почему он столько ждал? Почему сразу не начал?
– Я знаю, почему. Ты ведь обратил внимание, что в поселении нет мужчин?
Отец кивает, многие из присутствующих женщина начинают беспокойно шуметь, не хотят, чтобы я раскрыла тайну, но я и не собираюсь.
– Они ушли на охоту. Сутки назад. Думаю, именно этот момент и поджидали Одэкота с братом.
– Но ночью ты сказала, что Арэнк тебе помог, - Канги смотрит на меня непонимающе.
– Отец! Я не могу сказать тебе всего, это не моя тайна. Если твоя жена захочет, она расскажет. Суть не в этом, а в том, что об «охоте» знает только наше племя. Узкий круг. А это значит…
– Что вас предал кто-то из своих, - продолжает мою мысль Канги.
– Да, - выдыхаю огорченно. – Получается, что так.