Дикая магия. Особо демоническое Рождество
Шрифт:
Там я его и находила. Лежащего лицом в куче бумаг, обляпанного чернилами и со стаканом горлораздирающего травяного сбора в ослабших пальцах. Сбор этот ему передался в наследство вместе с кабинетом, столом, именной печатью и хронической усталостью. И Карпов невольно прикипел к бодрящему напитку, не дававшему сомкнуть глаз за рутинной работой.
Я выглянула из окна, пытаясь за вихрем белых хлопьев рассмотреть кое-какой секретный участок леса. И различила фигуры Брендана и Энди, тащивших длинную секцию из заговоренного металла. Еще
Боги, неужели у нас все получится? От одной мысли, что удастся провернуть задуманное, перехватывало дыхание и дрожали колени.
Каждый день я ждала, что Карпов поймает нас с поличным. А там уже моя «охотница до приключений» точно не отделается легким испугом. Получит по полной программе.
Но Андрей был так погружен в споры с Большим попечительским советом, что пропускал нечто важное, творившееся прямо перед демоническим носом.
Глава 2
– Можем идти, – с мрачной решимостью объявил Карпов, материализуясь на пороге.
Всем своим видом он выражал готовность к мучениям этого дня. Однажды Демон опрометчиво пообещал, что будет стараться делать меня счастливой. И честно пытался держать слово.
Так уж сошлись звезды, что свадьба Джен была назначена на канун Рождества. Сегодняшним утром в Оранжерее Вяземских должна была состояться официальная церемония: новый статус Питера Кавендиша обязывал пригласить весь магический свет.
А вечером по плану были елки, гирлянды и снеговики в Пункте Связи. Маленькое торжество только для своих. Тихое и настоящее.
У меня на вечер тоже имелись кое-какие планы, в которые я Карпова благоразумно «забыла» посвятить. Иначе бы он почернел сильно заранее и перепугал томных оранжерейных барышень, слетевшихся под своды стеклянного дворца.
Когда мы, наконец, переместились к месту церемонии (в телепортах меня начинало укачивать, так что Карпов сдерживал себя и закручивал воронку медленно, аккуратно), Джен, нервная и зеленая, бешеной белкой бегала по внешнему кольцу.
– Зря я согласилась на всю эту пышность «как в каталогах», – ухватив мой локоть, беспокойно зашептала подруга. – Теперь меня трясет от волнения. Так сильно, что даже подташнивает. Может, еще не поздно все переиграть?
– Уже определенно точно совершенно поздно, – «успокоила» Джен, поглаживая подругу по подпрыгивающим голым плечам.
Платье тетя Аманда сделала невероятное. Белое, легкое, открытое, летящее. Казалось, материя жила своей жизнью, постоянно складываясь в новые причудливые волны.
Оно выглядело столь хрупким и невесомым, что я не представляла, как Джен собирается протянуть в нем до вечера. А потом еще и снеговиков лепить! И откуда в ней только взялся этот праздничный энтузиазм?
Зато молодая невеста решила обойтись без магической инкрустации. Ворчливо заявила, что «вот только толстых наглых фазанов ей на столах и не хватало». А потом добавила, что бабочек
– А вдруг получится не «как в каталогах», и нас потом еще год будут высмеивать в «Трибьюн»? – застонала Джен, держась белой ладошкой за горло. Похоже, ее и вправду мутило. – Ох… Нужно было получше подумать, прежде чем арендовать летнюю резиденцию Вяземских…
Компания для самобичевания ей была не нужна, Джен и в одиночку отлично справлялась. Но я все равно стояла рядом и старательно запихивала обратно в горло вот это гордое и ненужное «А я тебе говорила, да-да».
– Моя извилина, видно, совсем отказала, – трясла невеста красиво уложенными волосами. – Я едва соображаю последнее время. Надо было сопоставить всю ту чушь, что писали в газетах, с именем графа и дворцовой оранжереей…
– Дженивьева, Анна! – к нам подоспела перевозбужденная Элизабет и строго сдвинула брови. Мы с Джен мигом вытянулись по струнке и придали себе невинный вид. – Нас все ждут внутри, а вы болтаете…
– Ей плохо.
– Я волнуюсь! Того и гляди, сбегу куда-нибудь… Будете ловить…
– Прекращайте разводить панику, мисс Абрамс, – прозвучало мрачное из-за моей спины, и Лиз тоже на всякий случай вытянулась по струнке.
– Но как же не разводить, когда… – Джен захлопала глазами и сглотнула.
– Питер Кавендиш ныне лорд. Единственный мужчина, представляющий свой род и фамильный дар, – строго, в духе лекции проворчал Андрей, отчаянно мрачнея. Но это у него просто аллергия на Оранжерею начиналась. – К тому же, теперь он очень состоятельный человек. Никто, в том числе и Вяземский, не станет так сразу портить с Питером отношения. Сначала попробует договориться по-хорошему. Уверен, о вашем бракосочетании будут самые лучшие отзывы.
Я мысленно добавила: «Не то что о нашем».
Надо признать, что «Трибьюн» не бил в открытую. Я даже не сразу поняла, что все эти домыслы и теории заговоров, что публикуются на последней странице в колонке сплетен, – творение самой редакции. И ладно бы с ними, но Элизабет как-то сказала, что последнюю желтую полосу люди всегда открывают первой. А значит, у графа было самое сильное оружие наших дней.
Внушение, которому поддавались добровольно. Воля, которой следовали, не замечая того. Идеи, которые незаметно пробирались в дом любого, кто был включен в магическое сообщество.
Власть над разумом тысяч. Не та, что имелась у почившего Блэра… Совсем другая. Но не менее опасная.
***
К счастью, ни бабочек, ни фазанов (как магически стабилизированных, так и самых натуральных) на церемонии не «вылупилось». На праздник не заявился ни один тролль. А арканы, если и присутствовали, то хорошо скрывались. И даже стадо камнехвостов не пробежало.