Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана»
Шрифт:
«Своими методами»… Я нервно сглотнула. Да что за методы такие, от которых гладкая человеческая спина превращается в... в... вот в это? И как вообще возможно сидеть полчаса и писать в блокнот, когда тебе разъедают спину три десятка мелких, отравленных ядом ран?
– Скажите хотя бы, что они сработали… – продолжая внутренний возмущенный монолог, прошептала профессору.
– Да не особо, – понимающе ответил Карпов. – Но прогулка вышла интересной…
– Догадалась уже.
Выдохнув и уняв дрожь в руках, я взяла баночку с мазью. Смысла обрабатывать каждый порез отдельно не
Мне было бы намного спокойнее «играть в больницу», если бы профессор был сложен как-нибудь попрозаичнее. Обычно волшебники вид имели, честно скажем, хиловатый. Едва ли кто-то из первокровных собирался драться с вурдалаком или лавасилиском голыми руками, им за глаза хватало магии. Крепкое и худое тело напротив, пусть и слегка подпорченное гарпиями, было исключением из всех правил. Это отвлекало и заставляло мысли двигаться в неправильном направлении. В слишком неправильном, если вспомнить, что передо мной был очень взрослый и временами сильно раздражающий преподаватель.
Карпов проблем не создавал. Стоял терпеливо и, что особенно ценно, молча. Пару раз я замечала, как по его спине пробегали мурашки. Странного в этом ничего не было, мазь даже мне прилично холодила пальцы.
Впрочем, можно было списать это на особую нежность моих рук, над которой вечно смеялась госпожа Пламберри. Как-то она заявила, что старшекурсники специально устраивают драки в часы моего дежурства, чтобы я обрабатывала им ссадины и ушибы. Меня эта теория смущала, хотя парни с синяками и впрямь захаживали часто.
– Закругляйтесь, мисс Дэлориан, – с протяжным выдохом, в котором, при хорошем воображении, мог послышаться легкий стон, сказал Карпов. Лично мое воображение было очень хорошим. – У меня десять минут, чтобы закончить с этими книгами, попасть на собрание и вручить вас вашему крестному.
Мне тут же вспомнилось радужное начало этого вечера. Ах да, крестный. Позор. Наказание. Казнь. И все такое.
***
– Вы же не в этом пойдете на собрание? – я указала на изодранную, грязную рубашку, валявшуюся на полу.
– Какая разница, в чем? У меня нет времени на беготню по кабинетам.
Он снова уселся за стол и принялся спешно переписывать что-то из книги в блокнот.
– Давайте я схожу за рубашкой. Миссис Абрамс удар хватит, если вы притопаете на рождественский ужин в таком виде.
– Я не планирую оставаться на ужин, а Джулия как-нибудь переживет. К тому же мой кабинет закрыт.
Ну, не так чтобы накрепко… Кажется, я стремительно начала краснеть.
Конечно, я притворила за собой дверь. После того, как полдня проспала, зарывшись носом в демоническую подушку… Но войти в кабинет сможет любой желающий. Впрочем, признаваться, что сидела в его кресле и спала на его кровати – как какая-нибудь Маша из сказки про медведей, – я не собиралась. Поэтому с серьезным видом заявила:
– Ну так дайте мне… «ключ».
– Мисс Дэлориан, именные жезлы слушаются только… – начал нудную лекцию Карпов и запнулся.
Поднял на меня задумчивые глаза. Потер пальцами подбородок. А потом протянул мне свою палочку.
И я, наконец, поняла, что сморозила даже большую
Ой.
– Не вздумайте с ней сбежать.
– Больно надо… – просипела я не своим голосом, сжимая в руке знакомую «грубиянку» с невидимым шипом. И как в детстве умудрилась не пораниться?
– У вас десять минут, – хрипло поторопил Демон, косясь на меня как-то странно и настораживающе.
Я не ожидала, что он так запросто отдаст мне палочку – волшебники с маниакальным трепетом относились к именным жезлам. К тому же у меня не было уверенности, что она снова станет меня слушаться… С тех пор слишком много воды утекло. Может, я ей разонравилась? Похоже, профессору тоже было интересно это проверить.
Но он не знал, что кабинет открыт. Так что я просто вошла в недавно покинутую спальню, порылась в недавно приснившемся мне шкафу и выудила оттуда свежую, недавно выглаженную рубашку.
А потом не удержалась и подошла к рабочему столу профессора. На дополнительных занятиях я не раз замечала, что Карпов прячет в ящике особо важные документы, зелья, ценные артефакты, и запирает его на именной «ключ».
– Откройся! – велела я, стукнув пару раз палочкой по хрустальной ручке.
Тонкая струйка золотистого света, щелчок… и ящик выскочил мне в руки. Ругая себя на нескольких языках разом – к черту заклятье взаимопонимания! – я одним глазком заглянула внутрь. Россыпь туго свернутых свитков, пара серебряных шкатулок вроде той, в которой я обнаружила «Черный тюльпан»… Ополовиненный бутылек «Золотой эссенции», моя перламутровая пуговица – тут я знатно закашлялась, тоже мне, ценность! – и, в самой глубине, пыльный, обитый синим бархатом футляр. Мизинчиком приподняла крышку. Под ней блеснуло что-то вроде старинной монетки – серебряной, простой, с небольшим мутноватым сапфиром в центре.
Часы в серванте бодро звякнули, намекая, что мои десять минут истекли. Я захлопнула крышку и сунула ящик обратно в стол.
Пока бежала вниз по лестнице, поняла две вещи. Во-первых, палочка Карпова по-прежнему меня слушается. Это… необычно. Я пробовала колдовать жезлом Джен, но не было даже красных искр. Во-вторых, представления о сокровищах у Мрачного Демона весьма специфические…
***
Мне времени на переодевание Карпов не оставил. Быстро натянул принесенную рубашку, сунул «улики» – «игрушечный» жезл, письмо и приглашение, – в задний карман джинсов, набросил мне на плечи свое пальто (видимо, используя в качестве вешалки), зажал подмышкой кипу карт, свитков и бумаг… И, в финале сборов, быстро притянул меня к себе.
На краткий миг стало тепло, уютно и безопасно. Его сердце стучало ровно и гулко, уверенно, надежно… А потом нас подхватил легкий ветерок и мягко закружил. Не успела очухаться от потрясения, как оказалась посреди гостиной Пункта связи.
Чертов Демон! И вот как он это делает?
Отстранившись от меня с задумчивой улыбкой, Карпов быстро направился в столовую, где, судя по гвалту, вовсю шло собрание. Я же так и осталась стоять в его пальто, прислонившись к дверному косяку.
– Анна что…?! – вдруг раздался возглас крестного, явно обсуждавшего меня с профессором. Упс…