Дикая Морковка
Шрифт:
— Чем ты могла грохнуть Пал Палыча?
— Не может этого быть!
— Райка, а как ты его убила?
— Пал Палыч, бедненький. Из-за какой-то малолетки!
Вопросы гроздьями сыпались на девочку из рая. Один Костик молчал. Он все еще не верил, что такая сопля…
— Ша! — перебила всех она. — Хотите знать как? Тогда топайте за мной!
И Райка двинулась в сторону лагеря.
— Э, нет! — схватил ее за руку Костик, — только под моим пристальным наблюдением.
И они вдвоем пошли впереди. Остальные семенили следом. Последней хромала забытая всеми Санька.
Вокруг уже совсем рассвело. Степь окрашивалась в теплые тона, где-то в траве чирикали первые птички.
— Нам сюда, — указала Рая на лабораторию.
Решительно войдя внутрь, она вытащила из угла коробку с патронами, достала один, со знанием дела выковыряла у него пыж, высыпала дробинки, потом сняла с шеи бусы и, отцепив самую большую, вставила ее в патрон.
— Давай ружье! — сказала сурово, и Костик почему-то не посмел противиться.
Далее было почти что как в вестерне. Выйдя из лаборатории, Райка резко вскинула двустволку к плечу, прицелилась. И тут же шарахнул выстрел.
— Дерьмо, а не ружье, — произнесла она мрачно. — Из такого только по воробьям палить. Вот у наших парней есть такие обрезы — закачаешься! Они мне сто мильёнов раз давали пострелять.
Открыв зажмуренные с перепугу глаза, Санька взглянула на мир. К ее удивлению все кругом были живы. А Костик показывал народу алюминиевую кастрюлю, в стенке которой зияла большая рваная дыра.
— Так я и вашего Пал Палыча ухайдакала! — произнесла печально Райка.
— Девочка Рая нашла пистолет, больше начальника в лагере нет, — изрек Костик, постучав по кастрюле.
Все же продолжали офигевше и заворожено глядеть на Раису. Первой очнулась Аська.
— А за что? — надрывно проговорила она. — За что ты его убила?!
— За дело!
— За какое?!
— За важное! Он мне сказал, что я — Рая из сарая. И вообще я вам больше ничего не скажу, делайте со мной, что хотите! Только я несовершеннолетняя и не подлежу уголовной ответственности!
— Тебя поставят на учет в детской комнате… э-э… милиции! — после некоторой паузы проговорил Мухин.
— А я там и так уже три года состою. За то, что на родительском собрании селитру запустила.
Костик озадаченно почесал в затылке.
— Вот вам истоки терроризма в нашей стране!
И в этот момент с моря раздался низкий тревожный гудок. Все повернули головы и замерли, не веря своим глазам.
— Корабль! — воскликнула Гагарина и припала к Костикову плечу.
ГЛАВА 9
Корабль был тот же самый. Белые борта, чуть скошенная назад труба с красной каймой и трехцветный российский флаг на корме. Костик глянул из-под руки и тут же заулыбался во все свои тридцать настоящих и два золотых зуба.
— Это за мной!
— Что «за тобой»? — не поняла Санька.
Костик потрепал ее по растрепанному затылку.
— Эх ты,
— Слава Богу… Значит, мы едем домой! А что будем с Раисой делать?
Костик равнодушно пожал плечом.
— Да хрен с ней!
— Как это? — не поняла Санька.
Но тут все вдруг запрыгали на месте и закричали:
— Шлюпка! Мы спасены! Они спускают шлюпку!
И действительно вскоре по направлению к берегу заскользила шлюпка с несколькими гребцами.
Костик встречал ее поистине с царскими почестями: галантно предложил руку сидевшему на носу толстяку, поклонился ему, потом шестерым матросам.
— Добрый день, капитан! Рад приветствовать вас, господа! Проходите в наше царство, будете гостями! Жрать, правда, нечего, зато новостей по горло.
Капитану было предложено почетное место на бревне у костра, и Костик в лицах и действиях при великом стечении всего местного народа принялся рассказывать о злоключениях своих подданных. Капитан дивился, в изумлении хлопал себя по толстым ляжкам, туго обтянутых форменными штанами, и вскоре изъявил желание посмотреть на древние драгоценности. Экскурсоводом был Мухин, который тут же придал своему худенькому личику вдумчивое выражение и профессионально-занудливым тоном начал объяснять:
— Перед вами находятся ритуальные предметы времен расцвета… э-э… Боспорского царства. Все они были извлечены из могильника, который был обнаружен Анатолием… э-э… Мухиным в 2000 году после рождества Христова.
Капитан огладил пегую с проседью бороду.
— И во сколько вы, молодой человек, оцениваете все это богатство?
Мухин улыбнулся ласково и скромно.
— Мои подсчеты, конечно, не совсем точны… Но я… э-э… полагаю… С учетом того, что здесь имеются элементы, выполненные из чистого золота… Да и потом отличная сохранность и ореол старинности…
— Так сколько?! — в один голос спросили Костик и капитан.
— Вероятно тысяч… э-э… триста-четыреста долларов, никак не меньше. А по аукционным меркам — и того более.
Такая сумма привела в шок не только Костика и капитана. У всех просто челюсти отвисли, и по глазам стало ясно, что каждый в уме уже переводит доллары на рубли и прикидывает, сколько всякого добра можно было бы накупить на такую уйму деньжищ.
Капитан уважительно потрепал Мухина по плечу.
— Что ж, ваше имя, я думаю, войдет в историю. Подумать только: привнести такой вклад в науку! Да и потом любой другой на вашем месте, попросту говоря, стибрил бы все это добро, да и дело с концом, а вы…
— Что вы! — зарделся Мухин. — Это все принадлежит… э-э… народу!
Капитан с Костиком переглянулись и по очереди пожали Мухину руку.
— Вот что, — сказал наконец капитан, — мы сейчас направляемся в Керчь и захватим с собой и вас, и клад. Так что скручивайте свои палатки и через два часа готовьтесь к отплытию.
Все прокричали ура, и только Аська — смущенная и грустная — подошла к капитану и прошептала ему на ухо:
— А как же тело Пал Палыча? Так и останется там, в склепе?