Дикая охота
Шрифт:
– Дядя Юра, а так часто бывает?
– спросила она.
– В смысле, что получается неудачный выход?
– По-разному, - он пожал плечами.
– Но в принципе, да, иногда случается. Охота дело непредсказуемое. Хотя перед началом и стараешься учесть все мелочи, но дальше - как повезет.
– А что, этих стрекоз можно поймать только в болотах?
– Да нет, - Юрий налил себе еще одну чашку, отломил печенье и потянулся к вазочке с вареньем.
– Стаи здешних стрекоз летают по многим местам. Просто у них очень тонкие крылья, и если набросить сеть на летящую стаю,
Девочка кивнула.
– Эти ведут себя точно также. А на кочках в болотах они кормятся. Сидят, сложив крылья, и пьют местный нектар. И если накинуть на них сеть именно в этот момент, все будет в порядке.
– А крылья они потом не раскроют? Когда будут внутри?
– Нет. Там есть устройство для распыления специального клея, так что крылья у них будут сразу зафиксированы, в сложенном положении. Весь путь до парка стая проделает со сложенными крыльями, впрочем, кормиться им это не помешает. А когда они поселятся в парке, на своей новой территории, смотритель опрыскает их специальным составом, и клей исчезнет.
– Надо, как интересно...
– Тая подумала, и взяла еще один пряник.
– Я как-то раньше про смотрителей и не думала. Когда бывала в парках, просто смотрела на разных животных и все. А ведь кто-то с ними все время возится...
– В точку.
Юрий одобрительно посмотрел на Таю.
– Знаешь, если подумать, работа смотрителя намного сложнее, чем работа охотника. Содержать животное здоровым в неволе очень сложно. Нужно знать массу разных вещей: в каких условиях ему будет комфортно, что оно ест, как его лечить, если вдруг заболеет. Но высший класс, это когда появляются детеныши.
Юрий мечтательно прикрыл глаза.
– Представь, ты Охотник. Прилетаешь посмотреть, как себя чувствуют те, кого ты когда-то поймала. И вдруг видишь: между взрослыми особями спит маленькое симпатичное существо. А рядом с тобой стоит смотритель. Он молчит, но ты понимаешь его чувства. Огромная радость от рождения малыша, и гордость, за свой тяжелый, но такой необходимый труд.
Тая кивнула.
– Наверное, это всегда так. Когда любишь то, чем занимаешься.
– Точно. Любая, самая трудная работа не в тягость, если она любимая. Главное - найти ее, свою работу. Ту, которая предназначена тебе судьбой.
Они помолчали.
– Ладно, хватит философствовать, - сказал Юрий, вставая.
– Пошли спать. Завтра у нас тобой запланирован выход на следующую точку. Думаю, на этот раз нам должно повезти.
2
Сеансы Джильды с нейросетью длились уже больше недели, но пока ничего нового нейросеть им не сообщила. Элин законно предположила, что пока они там, внизу, полностью не разберутся в проблеме, ничего сообщать и не будут. Нейросети не любили предполагать, они всегда старались разобраться до конца. Поэтому она воспринимала происходящее спокойно, а вот Вэл заметно нервничал. Почему, Элин старалась не вникать.
Все изменилось через две недели. Монтажники к этому времени уже закончили все основные
Сама Элин тоже не бездельничала. Она дважды спускалась вниз, и теперь компоновала большой архив записей для ученых, которые скоро должны были прилететь на планету. Плюс снимала все, что ей показывали. И только Вэл с Джильдой временно оказались не у дел.
Впрочем, они не жаловались. После обязательного утреннего сеанса, взяв с собой термос и бутерброды, пара обычно удалялась на длительную прогулку. Правда, далеко от маяка они не уходили, находясь в пределах прямой видимости. Так что с помощью комма их можно было в любую минуту вернуть назад.
Однако, когда вместо очередного сеанса нейросеть вдруг сообщила, что им нужно обсудить полученные результаты, все поняли, что исследования наконец завершились. Они перешли определенный рубеж.
– Мы разобрались, что именно изменено в мозгу Джильды, - начала нейросеть, когда они чинно расселись в той самой комнате.
– И сейчас достаточно ясно представляем, что именно нужно сделать, что бы вернуть его в первоначальное состояние. Но пока, увы, чисто теоретически.
Это она отреагировала на вскинувшуюся Джильду.
– Да, пока это возможно только теоретически. Дело в том, что пересадка новой матрицы задействовала дремлющие в организме человека гены. Она активировала их. Но кроме этого, были насильственно заглушены многие, ранее активные комплексы. Кстати, именно из-за этого срок жизни первых обращенных был так невелик.
– То есть, чтобы вернуться к первоначальному состоянию, нужно переделать всю генетическую матрицу выбранного индивидуума, - задумчиво произнесла Элин.
– Именно. Это сложная, длительная, и очень опасная операция. Шанс на благополучный исход довольно невелик. Разумеется, пока. Мы будем продолжать работу в этом направлении.
С другой стороны, понимание самого механизма пересадки дает возможность воздействовать на мозг не на прямую, а опосредственно. Скажем, мы можем заметно усилить внутреннюю блокировку, то есть возможность полностью отключать общение, на довольно длительное время. А также можем попытаться разбудить всю внутреннюю память. Скажем, у Джильды она не стерта, а насильственно заблокирована. Думаю, попытка будет вполне успешной. Есть еще несколько интересных направлений, но пока они до конца не изучены, говорить о них рано.
– Что будем делать дальше?
– спросил Вэл.
– Решение за вами. Если Джильда согласна на наши предложения, то в ближайшее время можем заняться ее мозгом.
– Нам нужно подумать, - сказала Элин.
– Это серьезный вопрос.
– Подумайте. Есть еще одно, не относящееся к этому делу, - нейросеть обратилась к ней.
– Мы подготовили для съемки несколько ранее закрытых объектов. Можете спуститься, в удобное для вас время.
– Хорошо, договорились.
Фигура нейросети исчезла.