Дикая работа
Шрифт:
— Какое красноречие для малограмотной обезьяны… — проворчал Александр уже по-русски, вновь надев маску.
Приблизил изображение группы странных вислоухих ребят похожих одновременно на собак и на морских свинок. В чём-то даже милый народец. Если бы ещё торговлей живым и разумным товаром не занимались, возможно, получилось бы по мирному с ними договориться. А так…
— Что тебе нужно для починки? — спросил он Арджа.
— Мелочь, — тот лениво пожал плечами, — левый экран полетел, его заменить, и визор заработает.
— Мой получится встроить? — почесав в макушке, поинтересовался Александр. — На время.
— Попробовать можно, —
— А медицинские не подойдут? — поднял брови Александр.
Ардж усмехнулся и одобрительно кивнул, соображает человек…
Вдвоём перетряхнули все инструменты, нашедшиеся в утянутом с пиратского корабля барахле. Ардж отобрал пару самых тонких скальпелей и каких-то спиц и, выложив всё это и обе маски перед собой, принялся за работу. Спустя полчаса ковыряний он примерил свою заработавшую маску и удовлетворённо защёлкал. Затем просканировал Александра. Маячок оказался надёжно запрятан в шейном отделе, совсем рядом с позвоночником. Это осложняло дело, сразу и не подберёшься, только если со стороны одной из лопаток подойти…
Кот «продезинфицировал» своей молнией инструменты и с мрачным и решительным видом протянул скальпель Арджу. Тот, задумчиво шевеля жвалами, потянулся за бутылью с водой и полностью осушил её, только кадык равномерно двигался вверх-вниз. Затем отставил посуду и наклонился вперёд, раскрыв пасть, на руки тонкой струёй потекла вязкая белёсая слюна.
— Фу-у, — скривился Александр, с трудом сдержав рвотный рефлекс. — Это омерзительно.
— Ты прав, прав, слюна — не самый сильный антисептик, моча лучше. Погоди, сейчас…
— Нет уж! — рявкнул Кот, с сердитым видом стягивая плащ и футболку. — Давай я лучше молнией пройдусь…
Самин фыркнул и отрицательно качнул головой.
— Забудь об этом, если хочешь сохранить свою шею, — предупреждающе взглянул он на человека.
— Ладно, — процедил Александр, сердито смотря на него, — сойдёмся на середине… Давай, плюй уже свои слюни. Только не вздумай меня этой гадостью обрабатывать, я лучше сам молнией сделаю, — предупредил он, повернувшись к самину спиной, и собрал волосы на один бок, придерживая рукой, чтобы не влезли в рану.
Ардж включил сканер в маске, тщательно смазал руки слюной и, подсев ближе к человеку, принял заново обработанный скальпель. Затем дождался, пока Кот поводит по нужному участку кожи маленькой молнией, обеззараживая, и сделал глубокий надрез.
Надо отдать должное, но к немалому удивлению Арджа Кот, как застыл неподвижным изваянием, так и просидел всю операцию, не проронив ни звука, даже дышал ровно. Хотя из Арджа получился не слишком щадящий хирург. Он, конечно, старался не задевать нервных узлов и окончаний, но буквально шкурой чувствовал, что человеку было и больно, и неприятно, особенно, когда металлическую капсулу вытаскивали на свет. Как только показался её окровавленный край, Ардж подцепил его когтями и быстро извлёк, зажав в кулаке и уже намереваясь запустить в сторону реки.
— Подержи у себя, — сквозь зубы прошипел Александр, пытаясь отвести непослушную лопатку назад, чтобы края раны сошлись, в другой руке уже прыгал белый искрящийся шарик. — Ещё сюда припрутся…
Ардж спрятал капсулу за поясом. Затем помог Коту, взяв его за нерабочее плечо, осторожно потянул на себя. Края раны сошлись, и Александр, сцепив зубы, прижал к ней молнию. Плоть зашипела, сквозь пальцы просочился дымок, явственно
— Эй, тебе ещё мой вытаскивать, — скептическим взором разглядывая Кота, напомнил Ардж-Троу.
— Тогда молись, — с трудом разлепив пересохшие от напряжения губы, посоветовал Александр.
Подниматься ему совсем не хотелось, скорее напротив, было острое желание создать непроницаемый ни для кого и ни для чего кокон, свернуться в нём калачиком и проваляться в забытье хотя бы сутки. Но шуршание камней и тихие голоса внизу заставили сменить приоритеты. Сначала надо избавиться от докучливого хвоста, а потом он отдохнёт. Обязательно отдохнёт…
— Я серьёзно, — приподнявшись, Александр осторожно ощупал свежий шрам, и взглянул на самина, — лучше молись.
Спустя полчаса, следуя за постоянным сигналом, на широкую каменную площадку, удобно нависающую над берегом реки, поднялись несколько Стражей с транквилизаторами наготове. Но площадка оказалась абсолютно пуста, если не считать двух одинаковых капсул размером с лесной орех, мигавших преследователям весёлыми красными огоньками.
А в нескольких километрах выше по течению, в небольшой, вымытой в красноватой породе пещере спали сном убитых двое беглецов. Запертый с ними Чешир пытался выйти из пещерки, но прозрачное силовое поле не позволило. Разочарованно урча, зверь какое-то время смотрел на наступающие сумерки, окутывающие мир в призрачную серую дымку, затем отвернулся и подлез к человеку, устроившись рядом и обняв его хвостом.
Оба саминских корабля поднялись с Алуриум. Весь шквал обстрела Кордоном флагман Великого принял на себя, отвечая на атаки. Несколько нелийских судов рухнули на планету, сбитые со своей орбиты, остальные были вынуждены прекратить преследование и вернуться на Алуриум, чтобы помочь своим. И только на планете было обнаружено страшное преступление, совершённое чужаками: убийство встречавшей делегации и похищение Смотрителя Энтеса, о чём незамедлительно было доложено высшим чинам в Торговой Гильдии.
— Что они намерены делать? — спросил Хэон, прохаживаясь по кабинету Энтеса.
— Им нужно время, — угрюмо ответил помощник, — чтобы решить.
— Хорошенькое дело, — криво усмехнулся Старший Кордона, остановившись перед окном, и смотря на распустившиеся клумбы цветов, — убийцы сбежали, а Гильдия всё ещё надеется вступить с ними в переговоры… Свяжись с кораблём Энтеса.
— Но он же…
— Я знаю, выполняй.
Мару с пленником находились в одном из пустых отсеков нижних палуб, дожидались появления Великого. Комната была просторная, тёмная и практически пустая, если не считать железного кресла-трона в центре. Она нагоняла на запуганного до полусмерти нелийца практически животный ужас. Энтес то и дело нервно дёргался, приподнимая вислые уши и с обречённым выражением на лице оглядывался по сторонам, опасаясь, что из тёмных углов на него может кто-нибудь выскочить, и вот тогда-то точно бедное сердце его не выдержит и разорвётся от страха. Поэтому нелиец практически не отходил от Мару, видя в невозмутимом спокойном самине свою единственную поддержку на этом проклятом корабле.