Дикая сердцем
Шрифт:
– Именно.
Я обегаю взглядом наше окружение. Повсюду, куда бы я ни взглянула, зазубренные пики гор и деревья.
– Где?
Он жует нижнюю губу в раздумье, изучая реку под нами.
– Кажется, впереди было озеро. За тем склоном.
– Кажется?
Здесь же все выглядит одинаково. Люди теряются, спускаясь не по той реке; они врезаются в горы, неправильно определяя расстояние до них и делая неверный поворот.
Джона достает из бокового отделения карту и просит меня открыть ее, пока
– Можешь найти перевал Рейни?
– Я… э-э-э… – Я вожу пальцем по бумаге. – Я не знаю.
В нашем офисе я довольно хорошо научилась читать карты – когда они расправлены. Но в тесном крошечном самолете, когда мы спускаемся к самым деревьям, получается не очень.
– Дай-ка взглянуть. – Джона внимательно отслеживает траекторию нашего полета, поглядывая на реку среди гор. – Да, вот здесь. Кажется, оно должно быть впереди.
Это уже второй раз, когда он говорит «кажется».
– А мы не можем развернуться и полететь обратно в домик?
Его взгляд снова перемещается на индикатор.
– Нет. Ты же пристегнута, да? – Он быстро оглядывается на меня.
Мой адреналин подскакивает, когда перед мысленным взором проносится искореженная груда металла и струйки крови, стекающие по лбу Джоны. Это был страшный день, который я ни за что не хотела бы пережить снова, и все же мы здесь. И на этот раз в горах, где гораздо более серьезные препятствия, чем кучка камней на поле.
– Джона, мы разобьемся? – спрашиваю я с паникой в голосе.
– Нет, Калла. Мы приземлимся.
И он начинает диктовать наше местоположение по рации, пока мы снижаемся.
* * *
– Мы не умерли. – Я испускаю длинный дрожащий вздох, пока мы качаемся на водной глади в полной тишине.
Джона слабо усмехается, вытирая лоб.
– А ты не очень-то веришь в мои способности к пилотированию, а?
– Верю. Но еще мне показалось, что мы сейчас врежемся в те деревья.
Джона посадил нас так близко к линии деревьев, что я не смогла сдержать крика паники. Даже сейчас мою шею покрывает холодный пот, а вероятность того, что меня стошнит, пятьдесят на пятьдесят.
– Я не был уверен, насколько велико это озеро, и не хотел рисковать, делая второй заход, чтобы обеспечить достаточную полосу.
Особенно учитывая, что он вырубил двигатель еще до того, как поплавки коснулись воды. Я услышала достаточно из его радиопереговоров, чтобы понять суть происходящего. Например, слова «красный», «горит» и «заглох».
Ситуация была гораздо серьезнее, чем говорит Джона.
Он кивает в мою сторону.
– Можешь отпускать.
Я смотрю вниз и вижу, что мои руки так крепко обхватывают ремень безопасности, что костяшки пальцев побелели. Я ослабляю хватку и выглядываю в окно.
– Где мы?
Не считая того, что посреди глуши.
– Здесь. – Джона указывает на озеро на карте, окруженное горами и расположенное
– Тот парень обещал прилететь?
Словно по команде, в наших наушниках раздается мужской голос, спрашивающий, все ли у нас в порядке.
Джона сообщает ему наши координаты, а затем отключает гарнитуру.
– Скоро будет здесь. Мне нужно, чтобы ты слушала и передавала мне любые сообщения от него.
– А куда собрался ты? Мы же посреди озера!
– Мне нужно посмотреть, насколько все плохо.
Джона тянется к сумке с инструментами за моим сиденьем. Его рот оказывается в нескольких сантиметрах от моего. В обычной ситуации он бы уже успел поцеловать меня. Он всегда так делает, когда достает что-нибудь за моим сиденьем.
Но не в этот раз.
И мне очень хочется думать, что это потому, что он слишком сосредоточен на нашей текущей проблеме с двигателем, однако я не могу не беспокоиться, что это может быть и из-за другой, более серьезной проблемы.
Поддавшись импульсу, я наклоняюсь вперед и целую его сама. Джона отвечает – коротким поцелуем, и его тихий вздох пробегает по моей щеке, когда он отстраняется.
– Слушай этого парня, Сэма, хорошо?
– А ты не упади.
Кто знает, насколько глубоко это озеро, а поплавки самолета наверняка скользкие от воды.
Он открывает дверь и уходит. Оставляя меня одну с беспокойством, глодающим меня изнутри.
* * *
– Что это за самолет?
Я изучаю горчично-желтый одноместный самолет, который направляется к нам вдоль озера. Он похож на ярко раскрашенный истребитель, с маленьким люком для пилота сверху.
– «Фаер Босс»[5]. – Джона наблюдает за его приближением, стоя на поплавке. – Их применяют, чтобы тушить лесные пожары. Пилоты пролетают очень низко над озером, набирают в поплавки воду, а затем сбрасывают ее на огонь с высоты. Довольно круто.
Слова Джоны контрастируют с его ровным голосом и мрачным выражением лица. Что бы он ни обнаружил под панелью двигателя, наверняка он сейчас проклинает Барта, механика «Дикой Аляски».
Тишина затягивается, пока мы ждем.
– Так, насколько все плохо? – наконец спрашиваю я.
– Пока не знаю. Мне нужен Тоби, чтобы разобраться.
Желтый самолет садится на воду метрах в шести от нас, и Джона крепче хватается за перекладину, когда нас раскачивают едва заметные волны. Люк открывается, и лысый мужчина в нем машет рукой.
– Не самый лучший денек, а?
Ты даже не представляешь, насколько.
– Спасибо, что отозвался, Сэм, – кричит Джона в ответ.
– Без проблем. Вас нужно отсюда забрать? Я могу вернуться на другом самолете, но это займет какое-то время. Или я могу позвонить своему другу, он тут недалеко.