Дикая сердцем

Такер К. А.

К счастью для нее – и для Джоны в том числе, – он сделал ей замечание и вышел из-за стола, чтобы подойти к нам и попробовать угощения.

А я удостоверилась в том, чтобы Джесси увидела, как я пробую губы Джоны.

– Что тебе сказал Рой?

– Что он в курсе, что ведет себя как сволочь, и поблагодарил за то, что я спасла его собаку.

– Ни хрена себе. – Брови Джоны удивленно вскидываются. – А что он хотел от Мюриэль?

– Я не знаю.

Рой сидел в баре, уставившись на свою бутылку и ни с кем не заговаривая, пока к нему не подошла Мюриэль.

Это был короткий разговор, который прошел вполне цивилизованно, а затем Рой взял свою шляпу и выскочил из «Пивного домика», не оглядываясь по сторонам.

По словам Тоби, его бутылка была все еще полная.

А когда я спросила, о чем они с Роем говорили, Мюриэль лишь натянуто улыбнулась.

Однако мне хочется поговорить не об одиноких алкоголичках, носящих кроп-топы, или о дряхлых стариках.

Мне хочется поговорить о том, что грызло мою совесть весь вечер.

Я провожу ногтем по бороде Джоны, наслаждаясь скребущим звуком.

– Джек кажется славным.

У меня выдалась возможность перекинуться словом с этим человеком. Он оказался тихим, спокойным мужчиной. Совсем не таким, каким я представляла себе охотника на крупную дичь.

– Он хороший парень, – соглашается Джона. – Умный. Слышал, он отличный охотник.

– Он предлагал тебе работать на него?

Джона медлит секунду.

– Да.

– И?..

– И ничего. Мне это не подходит. – Он опускает глаза на свою руку и проводит ладонью по поверхности воды.

– Что это за работа?

– На три недели в сентябре. Полная занятость, делать прогоны каждый день и быть готовым забрать дичь по вызову. По сути, я должен буду обслуживать богатых политиков-засранцев из континентальных штатов.

– Тебе бы очень хорошо заплатили за это.

Джона мрачно кивает.

– Но тебе придется жить в Макграте, – продолжаю я.

– Похоже, ты уже в курсе обо всем. – Он хмурит брови. – Тебе Мюриэль рассказала?

– Нет. Удивительно, но это единственное, о чем она не упомянула.

Зато она поведала мне вообще все обо всех остальных: о рождении, смерти, браках, разводах, скандалах, банкротствах, выигрышах.

– Мне Тоби объяснил.

– Да, ну… – Джона вздыхает. – Жить в Макграте – единственный способ получить эту работу. Это слишком далеко, чтобы летать туда-обратно каждый день, и Джек не может допустить, чтобы плохая погода помешала его пилоту быть на месте. Охотники платят огромные деньги за то, чтобы у них всегда был самолет наготове.

Я делаю глубокий вдох и произношу то, что готовилась сказать весь вечер:

– Если тебе нравится эта работа, то соглашайся.

Но голова Джоны уже качается из стороны в сторону.

– Я же обещал, что не брошу тебя здесь одну.

– Со мной все будет в порядке. – Надеюсь, я звучу более уверенно, чем это ощущаю. – Уверена, Мюриэль будет появляться здесь каждый день, независимо от того, хочу я этого или нет. И я всегда могу улететь домой.

– Твой дом здесь, – хмурится Джона.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Я могу слетать в Торонто на пару недель.

Кажется,

он обдумывает мои слова.

– А как же Бандит и Зик?

– Не знаю. Попрошу Тоби или Мюриэль присмотреть за ними.

Поверить не могу, что мне приходится учитывать в своих планах енота и козла. Теперь, когда погода потеплела, я даже почти не вижу Бандита, поскольку он все время в лесу.

– Мы бы что-нибудь придумали.

Джона стягивает резинку с моего хвоста. Волосы рассыпаются по плечам, их концы погружаются в воду.

– Если я произведу на Джека впечатление, он захочет нанимать меня каждый сентябрь.

Что ослабит нервозность, связанную с необходимостью зарабатывать деньги в долгие и темные непредсказуемые зимние месяцы, а я знаю, что это тяготит Джону.

– Конечно, произведешь.

Но я слышу, что на самом деле говорит мне Джона: что это не разовая работа и я должна быть готова проводить каждый сентябрь без него.

Он жует свою нижнюю губу.

– Не то чтобы ты была заперта здесь в будущем. Ты сможешь ездить когда и куда захочешь, навещать людей.

Я киваю и улыбаюсь, задаваясь про себя вопросом: каких еще людей? Я же никого тут не знаю. Агнес и Мейбл находятся на другом конце штата, и я не смогу добраться до них на машине.

Но я оказалась права: Джона очень хочет получить эту работу.

Он берет мой подбородок большим и указательным пальцами, заставляя меня взглянуть на него.

– Ты уверена, что тебя это устроит, Калла? Потому что если я соглашусь, то это будет уже решенный вопрос. По крайней мере, в этом году.

Я глажу рукой его грудь. Двадцать один день и двадцать одну ночь я не смогу прикасаться к нему вот так. И, вероятно, все это время я буду здесь в одиночестве. Я окидываю взглядом огромное и безмолвное пространство вокруг себя.

Как и Джона.

Посадки вне аэропортов – его специальность, и он действительно получает от этого удовольствие. Удерживать его кажется мне неправильным. Я не смогу пережить, если Джона в будущем станет на меня обижаться за это.

– Это всего лишь три недели.

Сегодня Мюриэль познакомила меня с мужчиной, который регулярно уезжает зимой на несколько месяцев на Северный склон строить ледяные дороги к нефтяным вышкам и оставляет дома своих жену и детей. Когда я слышу подобное, из-за каких-то трех недель я чувствую себя глупой и слабой.

Джона гладит ладонью мое бедро под водой.

– Может быть, это я не хочу оставлять тебя так надолго. Ты не думала о таком варианте?

Я улыбаюсь, слыша, что не только я пострадаю при этом раскладе – Джона ведь тоже будет скучать по мне.

– Ты большой мальчик. Переживешь. Мы оба. То есть, да ладно… Муж Джесси Уинслоу оставляет ее на несколько недель подряд, и смотри-ка, она неплохо справляется.

Джона фыркает.

– Слышал я, как именно она справляется. Ты намекаешь, что, когда я вернусь, ты будешь пить разливное пиво и приставать к Тоби?