Дикая сердцем

Такер К. А.

Характерный скрип двери раздается снова – сегодня вечером он стал почти фоновым шумом в «Пивном домике», – и брови Тоби поднимаются.

– Ого. А вот такое, думаю, случается впервые.

Я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, кто вошел.

И вздрагиваю при виде Роя Донована, стоящего в дверях и обозревающего толпу.

– Что он тут делает?

Я обращаю внимание на широкополую ковбойскую шляпу на его голове, чистую сине-красную фланелевую рубашку, синие джинсы, которые кажутся новыми, и ковбойские сапоги – наверняка

начищенные.

– Без понятия.

Тоби бросает взгляд на стол с чили и свою мать, которая слишком занята болтовней, чтобы заметить нового гостя.

Но все остальные его замечают. Несколько голов поворачиваются к двери, и на их лицах застывает любопытство.

Острый взгляд Роя встречается с моим, и, сняв шляпу, Донован направляется прямо ко мне.

– Вот дерьмо, – бормочу я себе под нос, разворачиваясь к стойке и ища убежища в добром лице Тоби. К сожалению, в этот самый момент он бросает меня, чтобы обслужить кого-то на другом конце бара.

– Здесь занято? – спрашивает Рой с уже знакомым мне техасским акцентом, опуская руку на стул, где ранее сидел Джона.

Рой Донован не только здесь, но еще и хочет сесть рядом со мной.

– Э-э… – Я оборачиваюсь, чтобы привлечь внимание Джоны, надеясь, что он увидит, в каком затруднительном положении я нахожусь, но он занят оживленной беседой с Джеком. – Нет, – неохотно признаюсь я. – Здесь свободно.

– Не стоит слишком волноваться на мой счет. – Рой вешает ковбойскую шляпу на крючок на стене рядом с собой и садится на стул. Каблук сапога он ставит на перекладину для ног. – Хотел посмотреть, придешь ли ты сюда.

Правда? Почему? Я делаю большой глоток пива, в основном для того, чтобы не отвечать.

– Выглядишь чище, чем в последний раз, когда мы виделись.

– Ты тоже, – бросаю я в ответ.

Спасая меня от очередной реплики Роя, возвращается Тоби.

– Что тебе принести?

– Бутылку пива. Неважно, какого сорта, но чтобы было недорого.

– Хорошо. Сейчас принесу один «Куз».

Я бросаю на Тоби панический взгляд, умоляющий о помощи.

– Как там поживает твой пес, Рой? – спрашивает Тоби, доставая бутылку из холодильника.

– Неплохо. Он оправился и снова на лапах.

– Благодаря Калле.

Рой издает нечленораздельный звук.

Тоби ставит бутылку «Куз» перед Роем и новую бутылку «Короны» передо мной, подмигивая.

– Выглядишь так, будто готова выпить еще одну.

Думаю, мне понадобится еще двадцать до конца вечера, если этот разговор затянется.

– Вот. – Рой шлепает на стойку двадцатидолларовую купюру. Его обветренные руки выглядят неважно – кутикула топорщится, кожа морщинистая, костяшки пальцев потрескались. – За меня и нее.

– Э-э-э… Спасибо.

Я бросаю быстрый взгляд на Тоби, который отвечает мне не менее удивленным взглядом, прежде чем направиться к кассе. Я думала, что Рой ничего

не дает и не делает по доброте душевной.

Рой пристально смотрит на бутылку в своей руке.

– Как поживает тот старый козел?

Мы что, пытаемся вести светскую беседу?

– Все еще жив.

Рой ухмыляется.

– Вы уже обрезали ему копыта?

– А это нужно делать?

Я содрогаюсь, представляя, как прикасаюсь к этим грязным конечностям.

Рой крутит бутылку в руках, но не пьет.

– Нужно следить за тем, чтобы козьи копыта были подрезаны, иначе животное может подхватить заразу. Бактерии и все такое.

– О. Отлично. Я скажу Джоне.

Я еще могу стерпеть, когда Зик ходит за мной по пятам, но уход за ним – не моя забота.

Взгляд Роя блуждает по фотографиям, прикрепленным к задней стене кнопками, и, кажется, он увлечен.

Значит, Мюриэль говорила, что у него была жена? Мне сложно представить, чтобы у Роя имелась другая, более мягкая сторона, которая смогла бы привести к любовным отношениям. С другой стороны, я ведь тоже не могла понять, что такого привлекательного есть в Джоне, когда впервые встретила этого сердитого йети.

– Возле вашего загона больше не рыскали животные? – неожиданно спрашивает Рой.

– Ты имеешь в виду своего маламута?

Глаза Роя сужаются, и на секунду я задумываюсь, не истратила ли всё его доброе расположение, которое заслужила.

– Не-а. Он на цепи, пока не поправится. Кроме того, ничего он не сделает этому старому козлу. – Рой смотрит через плечо на людей и усмехается. – Все эти приезжие лагерники хранят продукты и мусор неправильно, а это создает проблемы остальным. Вам двоим стоит держать свой мусор в помещении, – предупреждает он.

– Джона вырос на Аляске. Он знает, как тут что.

А я сама – в Торонто, где Тим и Сид залезали в наши мусорные баки при каждом удобном случае, так что я не так уж и несведуща, когда дело касается зверья.

– Мы держим его в мастерской.

– Калла! – доносится до меня сквозь шум хриплый голос Мюриэль. Она машет мне фартуком, который держит в руке, прежде чем ее взгляд натыкается на Роя, и ее глаза сужаются.

– Мама разве не упоминала, что собирается сегодня вечером припахать тебя к работе? – спрашивает Тоби с улыбкой.

– О… нет. Да ладно?

– Если она с чем и не шутит, так это с работой.

Я стону, поднимаясь со стула. Может быть, Мюриэль делает это, чтобы спасти меня от компании Роя? По «доброте душевной», которая для нее заключается в избавлении несчастных существ от страданий радикальным способом.

– Спасибо за пиво, – благодарю я, потому что, в отличие от Роя, не собираюсь быть откровенно грубой.

Его голова медленно покачивается, а внимание все еще сосредоточено на бутылке, которую он держит в руке.