Дикая жизнь Гондваны

Горчев Дмитрий Анатольевич

Логично было бы предположить, что «мороз и солнце день чудесный» написал Наземный Пушкин — но нет! Наземный Пушкин занимался исключительно игрой в карты, еблей баб и стрельбой с дантесом.

А кто тогда написал все остальные произведения Пушкина? Вот это никому, совершенно никому так до сих пор и не известно. Возможно даже, что их никто не написал.

Любовь и Космос

В городе моего детства с неба часто спускались Космонавты.

Стоишь бывало вечером

на балконе, а в небе над соседним домом летит охваченный пламенем спускаемый аппарат, и Космонавты внутри его смотрят на тебя сквозь языки пламени и радуются, что вот наконец-то они и дома.

Впрочем, космонавты никогда не приземлялись на центральной площади нашего города, а улетали дальше — в Кургальджинские озёра, где и по сей день может быть бродят розовые фламинго с кривыми клювами. Там космонавты падали в озеро и, дожидаясь спасателей на вертолётах, рассматривали сквозь круглые иллюминаторы, как изумрудная жаба мечет икру и как подводный паучок носит в свой дом пузырьки воздуха с далёкой поверхности.

Потом космонавтов вылавливали из озера и они улетали в Москву за золотыми звёздами Героев Советского Союза.

Но однажды мимо наших окон пролетел вдруг очень страшный спускаемый аппарат: не светились в нём окошки, не выглядывали из них космонавты, и упал он не в озеро, а прямо в степь и раскололся на две части. И лежали внутри него мёртвые Космонавты: Волков, Пацаев и Добровольский.

В булочной рассказывали (а в булочной всегда про всё на свете знают), что Космонавт Пацаев будто бы умер ещё в космосе, а Волков с Добровольским хотели вытолкнуть его тело через люк космического корабля, но не учли того, что в космосе нет воздуха и тоже умерли. Это всё было очень страшно.

И с тех пор что-то такое случилось с космосом — вроде бы и летает там кто-то всё время, а кто? Как их фамилии? Зачем? Говорят, что за много миллионов долларов туда могут отправить кого угодно, даже если он самый последний подлец и мерзавец. Дрянь, в общем, а не космос. И Гагарин давно умер.

«Ну и где же тут любовь?» — спросит автора недоумевающий читатель.

«Любовь, она везде», — пожмёт плечами автор, плюнет на пол и уйдёт не попрощавшись.

Шарик

У бабушки моей на серванте с хрусталём стоял всем известный шарик: внутри него домик, собачья будка, ёлочки, и всё это залито глицерином. Когда потрясёшь такой шарик, начинает падать пенопластовый снег. Если трясти сильно, то внутри шарика начинается настоящий снежный буран — вообще ни зги не видно. А потом всё потихоньку успокаивается и опять падает снежок, а потом жизнь там и вовсе останавливается.

Через много лет я купил похожий шарик своей, тогда совсем ещё небольшой дочке — очень уж он ей понравился. Этот шарик был несколько усовершенствованным: трясти его было не нужно, потому что он стоял на подставке а сбоку была ручка. Если покрутить ручку, с шарикового неба начинал падать всё тот же снег под бессмертную песню про элизу.

Кстати сказать, Бетховен был действительно нечеловеческим гением: даже когда не останется вообще

никакой культуры, эта песня всё равно будет звучать для услаждения античеловеческих киборгов.

Да, про шарик. Если вращать ручку очень-очень быстро, в нём тоже начиналась буря, но вот что интересно — песенка оставалась такой же унылой и монотонной. Потом буря прекращалась и снег прекращался, а песенка всё играла, играла, блядь и играла.

Хочу Всё Знать

Когдато очень давно, в прошлом, что ли, веке, перед кинофильмами обязательно показывали киножурнал. Перед взрослыми фильмами был скучный сатирический журнал «фитиль» под редакцией вечноживого Сергея Михалкова, а перед детскими на экране появлялся неестественного размера грецкий орех и к нему тут же прилетал в ракете пионер с задорным женским голосом и, вынув из кармана огромнейшую кувалду (как она там помещалась — одна из главнейших загадок моего детства), по очереди выколачивал из этого ореха слова «ХОЧу!» «ВСЁ!» «ЗНАТЬ!». От четвёртого удара орех этот наконец лопался, и все могли убедиться, что внутри него ровно ничего нету — пустой.

Пионер этот с тех пор давно состарился или, может быть, улетел в какие-то другие счастливые места, в Северную Корею, или на Кубу, или же вообще навсегда покинул нашу капиталистическую галактику в поисках заоблачного своего Артека, но дело его не пропало: все те, кто его видел, и даже те, кто его никогда не видел и не увидит, и по сю пору обязательно ХОТЯТ ВСЁ ЗНАТЬ.

Правда, как раз те знания из химии, физики и астрономии, которые навязчиво предлагал зрителям забытый пионер, никого давно не интересуют: нет более бесполезных наук, чем эти, разве что математика. Зато все хотят всё знать про всё остальное.

Что мог узнать человек о мире в стародавние времена? Что Клавка родила не от Петра, а от Николая, Василий побил жену оглоблей, а председатель третий день как запил.

Теперь же пред тобою весь огромный мир, полный разнообразнейших происшествий, тайн и загадок — выбирай любую, какая нравится. Сколько миллионов долларов висит в каждом ухе Ксении Собчак? Пьёт ли президент Путин? Или, может быть, хотя бы курит? Чем в тюрьме кормят Ходорковского? На ком женился футболист Кержаков? Сколько зубов во рту Саддама Хусейна? Летал ли Гагарин в космос? Устроилась ли личная жизнь Кристины Орбакайте, в кого снова влюбился Игорь Николаев и когда это наконец кончится?

И вот парит человек над личным своим этим мирозданием, всеведущ и вездесущ, с пультом в одной руке и мышкой в другой, как Дух над водами. Хочет — свет сделает, а хочет — тьму, щёлк — и нету никого. Хорошо!

Ну что тут поделаешь, раз желаешь всё знать — знай. Но только вот от таких непомерных знаний мало-помалу развивается в человеке страшная скорбь.

Вот тебе прекраснейшая из Блондинок с во-о-от такими грудями. А вот она же с прыщом на носу и целлюлитом на жопе. Вот балерина изящной ножкой ножку бьёт, а за ремонт платить никак не хочет. Вон певец — плясал-плясал до тех пор, пока нос у него не отвалился, так он стал тогда малых мальчиков за пиписьки хватать.