Дикий цветок
Шрифт:
Девушка подняла руку, примеряясь, как бы сподручнее постучать в дверь, когда из-за обоих углов дома выехали всадники. Кое-кого она никогда прежде не видела, другие были ей знакомы. Джессика узнала местного механика хлопкоочистительной машины, дубильщика, владельца таверны и нескольких фермеров. Все уставились на нее в немом изумлении. Хмурые выражения на их лицах сменились полной растерянностью. Несколько секунд она не могла собраться с мыслями. Что здесь делают ночные всадники? Раздалось знакомое негромкое ржание. Девушка повернула голову на звук и увидела черного арабского скакуна Майкла. Тот тряс своей длинной шеей и махал
— Нет… нет… Не верю! — вырвалось у него. — Только не ты, Джессика… Скажи, что это не ты! Ты ведь здесь только для того, чтобы забрать Сару?
Следовало бы соврать, но сейчас Джессика не могла думать ни о чем другом, кроме как о судьбе Сары.
— Что ты с ней сделал? Где она?
— О Господи! Ты, значит, перевозчик, — дрожащим голосом произнес ее брат.
Лицо его стало белее покрытого известью надгробного камня. Даже глубоко посаженные серые глаза Майкла утратили свой металлический блеск. Шок и недоверие придали им оттенок замерзшей солоноватой воды.
— Мы не смогли заставить ее назвать имя того, кто приедет за парнем. Нам пришлось подождать и увидеть самим…
Толстый, короткий палец уперся ей в грудь.
— Сара! — позвала Джессика.
И бросилась через гостиную в кухню. Взгляд ее устремился к распахнутой двери кладовой.
Майкл, схватив сестру за руку, остановил ее.
— Она в своей спальне, — с искаженным лицом грубо сказал он. — Иди к ней. Я послал за лечебной мазью и бинтами. Собери вещи мисс Конклин, помоги ей одеться и проведи в карету. Больше в Виллоу-Гроув она не вернется. Я провожу вас в порт Чарльстона. Вместе мы встретим тетю, а потом я отвезу тебя к отцу.
Джессика рывком высвободила руку и вбежала в спальню.
— Господи! Сара! — сорвалось с ее губ, когда она увидела тело, лежащее на кровати.
Подруга лежала лицом к стене. Ночная сорочка представляла собою лохмотья, пропитанные кровью из ран, оставленных на спине ударами кнута. Снаружи послышался обмен репликами на повышенных тонах. В комнату вошел Майкл со свертком в руках. Джессика развернулась в его сторону.
— Как ты на такое решился?! — завопила она.
— Ты смеешь задавать мне вопросы, сестренка? А ведь это я должен о многом тебя спросить. И наш отец тоже. Поверь мне, он за тебя возьмется.
Майкл бросил сестре пакет.
— Вот. Промой раны. Мои люди погрузят сундук в карету. У тебя полчаса на то, чтобы подготовить твою подругу-аболиционистку к дороге в один конец. Пусть катится куда подальше.
И Майкл вышел. Джессика разорвала бумажную обертку пакета с марлей и лечебной мазью.
— Я им ничего не сказала, Джесси, — простонала Сара.
Джессика поспешно налила в миску воды из стоящего на умывальнике кувшина.
— Они поймали агента и заставили его меня выдать. Он попытался меня предупредить. Я надеялась… молилась, чтобы ты не приезжала, чтобы что-нибудь тебе помешало… чтобы ты придумала, что сказать брату…
— Т-с-с-с! Молчи, Сара.
Джессика опустилась на колени и принялась снимать с подруги остатки ночной сорочки, прежде чем перевязать раны.
— Лежи… Не шевелись. Думай о своем маленьком племяннике. Через несколько
— Они отвели беглеца в Виллоушир, — прошептала Сара, будто не слыша того, что говорила ей Джессика. — Его вернут хозяину. Они увели его связанным, с веревкой на шее… Они заставили негритенка смотреть, как меня секут.
Джессика почувствовала, что еще немного — и ее стошнит. За домиком росла высокая магнолия. Майкл и его головорезы, должно быть, подвесили Сару за руки к одной из толстых ветвей дерева. Никого поблизости не было. Никто не мог услышать свиста кнута и женских криков. Мужчины вволю над ней поиздевались, но Сара никого не выдала. Склонившись над исполосованной спиной подруги, Джессика крепко сжала губы, чтобы не расплакаться.
Сара слабым движением подозвала ее поближе и знаками попросила разговаривать тише на случай, если кто-то за стеной подслушивает. Боясь задеть ее раны, Джессика наклонилась вплотную.
— Я боюсь за Вилли Мей…
— Господи! Что знает Майкл? — вырвалось у Джессики.
— Паренек сказал, что услышал о безопасном доме и пришел сюда. О Вилли Мей он не проговорился, но, если твой брат засомневается и начнет его пытать… парень заговорит.
Джессика почувствовала, как кровь отливает от ее лица.
— За тебя я тоже боюсь, моя храбрая южанка… и за Типпи, — добавила Сара.
Чувствуя легкое головокружение, словно на палубе судна во время сильной качки, Джессика, стоя на коленях у постели пострадавшей, принялась тампоном наносить на раны мазь.
— Не бойся за нас, — сказала она. — Я что-нибудь придумаю. Когда дело касается меня, папа громче лает, чем кусает. Он на меня ужасно разгневается, но потом простит. Я его дочь. У него нет другого выхода.
— О Джессика… дорогая… — простонала Сара.
Глава 15
За завтраком в доме Толиверов, впрочем, как и в других господских домах на Плантаторской аллее, главной темой для обсуждения была внезапная и оттого еще более досадная отмена ежегодных праздничных мероприятий в Виллоушире. Обычно Виндхемы устраивали рождественский бал, чаепитие в честь ежегодного приезда сестры Юнис из Бостона и прием по случаю Нового года, на который приглашалось много важных гостей и знаменитостей. Те, кто удосуживался чести оказаться в списке приглашенных, ожидали этого события весь год. Леди заблаговременно заказывали бальные платья, украшения и придумывали замысловатые прически.
— Как вы думаете, из-за чего все отменили? — поинтересовалась Елизавета, адресуя вопрос домашним, собравшимся за столом.
Сегодня, вместо пиршества в Виллоушире, на завтрак была ветчина с мамалыгой. Женщина с тоской думала о новом бальном платье, висящем в ее гардеробе. Теперь у нее не будет возможности всем его показать. Сегодня, помимо Летти и ее отца, которые были частыми гостями в доме Толиверов, изредка оставаясь даже на ночь, а также двух своих сыновей и внука, Елизавета имела удовольствие видеть у себя Джереми Уорика. После завтрака он и Сайлас собирались обсудить не очень приятные перспективы, открывающиеся вследствие того, что весной караван тронется в путь в Техас без Сайласа и Летти.