Дикий глаз
Шрифт:
– Вон его «Мерседес» стоит. Обычно Аркадия Семеновича привозит шофер и сопровождает его до квартиры.
В кадре застыло лицо трупа. После паузы появился ведущий в студии.
– Напрашивается простой вопрос. Где же был шофер? Если машина осталась во дворе, может быть, это его встретил обитатель подвала в подворотне? Или водитель по непонятным причинам в ночь убийства не захотел отвозить хозяина домой? Боялся? Значит, что-то знал. Или он и есть убийца? По логике вещей шофер Голованова вполне подходит под категорию подозреваемых. Солидный мужчина заходит ночью в свой
Теперь закономерный вопрос. Почему господин Голованов должен быть напуганным? Вспомним наш вчерашний репортаж. Перед вами труп известного предпринимателя Саида Хабирова, руководителя известной парфюмерной фирмы. По некоторым непроверенным сведениям, Хабиров импортировал не только духи и дезодоранты из стран Запада и Ближнего Востока, но и печально известный афганский героин. Убитый сегодняшней ночью Аркадий Семенович Голованов был правой рукой убитого сутками ранее Хабирова. Уж он-то наверняка знал причины, по которым убрали его шефа. А тут такая беспечность. Один, ночью, без охраны приезжает домой. Убийца, стоящий за спиной Голованова, не мог быть посторонним человеком.
Наша редакция продолжает следить за событиями, мы начали вести свое собственное журналистское расследование. Первые вопросы будут заданы службе безопасности парфюмерной фирмы. Смотрите наш дневной выпуск в четырнадцать часов.
Таня выключила телевизор. Отлично закрученный детектив. Свои крутые триллеры она записывала в дневник, который вела уже третий год, и там позволяла себе быть откровенной и эмоциональной. Что касается ее книг, то они писались для домохозяек и строились на чувствах. Действительности хватает на экране. Страна утопает в насилии, а людям нужны сказки с хорошим концом, торжество добра над злом.
Скинув халатик, Таня пошла в спальню досматривать оборванный будильником сон. Сегодня ей снилось что-то приятное. Редкий случай.
3
Опять его разбудил этот проклятый тошнотворный звонок в дверь. Данила вскочил. Глупая мысль о возвращении Сони улетучилась, как только он открыл дверь. На пороге стоял Андрей Стромов, с которым они простились под утро. В руках он держал большой сверток.
– Вижу, ждал ты не меня.
– Я уже давно никого не жду. Сколько времени?
– Половина второго. Я так и буду стоять у порога?
– Заходи. Не обращай внимания на мою халупу. Я знаю людей талантливее себя, живущих еще хуже.
– Бывает хуже? – оглядываясь по сторонам, спросил гость.
– Вчерашний бомж, к примеру, – засмеялся Данила, натягивая джинсы. – И мне в постель не подбрасывают покойников. Чего приволок?
– У тебя даже телевизора нет?
– Через компьютер смотрю, если идет футбол.
– Придется подарить панель. Ты как мой стажер обязан смотреть все новости по всем каналам. Сегодня тебя уже показали. Я
– Классная девка.
– Зовут ее Ева, фамилия Вербина. Лежит с ожогами в шестьдесят восьмой больнице, третий корпус.
– Тоже из новостей узнал?
– У меня свои каналы информации. По ним мы получили задание на сегодняшний день, работка нас ждет не пыльная.
Данила уставился на приятеля:
– Думаешь, из меня выйдет толк?
Андрей развернул сверток и достал очень красивый костюм, сорочку и галстук.
– Фирма возмещает тебе ущерб, нанесенный пожаром.
– Мать честная!
– Носи! Последний писк от «Версачи».
Данила надел пиджак и достал из шкафа зеркало.
– Класс! Но он же бешеных денег стоит!
– Бешеных денег не бывает, Даня. Они или есть, или нет. Много их или мало, рассуждать бесполезно. С какой колокольни смотреть.
Он сунул в нагрудный карман пиджака Данилы доллары.
– Твой гонорар за вчерашнюю работу.
Парень не верил своим глазам – тысяча долларов свалились с неба.
– За что? Мне нечем отдавать.
– Они твои, отдавать не придется, ты их заработал. И хватит об этом. Я еще не завтракал, а уже обедать пора. Хочу хороший кусок мяса.
– Я бы тоже не отказался.
– Тогда вперед.
Возле дома стоял тот же джип. В машине сидел огромный пес, немецкая овчарка с умными глазами.
– Твой? – спросил Данила.
– Мой. Иногда беру его с собой на задание. Он тоже умеет работать.
– Красив.
Они сели в машину и поехали в центр.
– В первую очередь надо заплатить за телефон, квартиру и свет, не то меня выселят, – сказал Данила. – В моей жизни, кроме долгов, ничего нет. Ужасная тоска. Я картинка в пустоте. Контур абстрактного мазка, который хотелось бы разрисовать в цвета радуги. Вот тогда я оживу.
Андрей привез Данилу в дорогой ресторан, заказал дорогой обед.
– Знаешь, Андрюша, мне всю ночь снился этот кошмарный пожар, – признался Данила, устраиваясь за столом. – Он произвел на меня ужасающее впечатление. Труп, найденный в подвале, уже не напугал. Когда видишь горящих людей, живые факелы – душа наизнанку выворачивается. Ночью не раз просыпался в холодном поту. Как можно показывать такое людям?
– Наш продюсер мне как-то сказал: «То, что для нас жизнь, для зрителя – цветная картинка на экране. Наша профессия обязывает доносить до них эту картинку. Мы не врачи, не спасатели и не пожарные. Твой инструмент – камера. Она не спасает и не лечит. Бросишь ее, и люди не узнают правды».
– А кому нужна такая правда? – вспылил Данила.
– Всем. Мясо вкусное?
– Отличное. Лучшего не ел.
– Всем нравится есть хорошую вырезку, седло барашка, но никто не думает при этом о бойне, о том, что коровы были живыми существами, божьей тварью. Наше дело – отражать действительность, а результаты нашей работы мы видим в рейтингах телеканалов. Историю с пожаром будут мусолить еще неделю. А, к примеру, визит какого-нибудь президента Франции в Россию могут и вовсе не показать.