Дикий и Зверь
Шрифт:
Дикий вернулся к задержанным, которых стерегли парни.
— Что делать-то? — неуверенно спросил Валерий, а Игорь и Костя только посмотрели вопросительно. — Может привязать их дереву и оставить?
Прежде, чем ответить, Дикий достал из-за ремня пистолет «сечкина», быстро передернул затвор, выстрели мужикам по разу в голову и в сердце. Те упади там, где стояли, и сразу умерли.
— Не стоит, — объяснил Дикий и убрал пистолет на место. — Невинных младенцев такие бабки охранять не посылают. Оттащите их куда-нибудь подальше
— Хорошо, Дик!
Курьер-очкарик должен был вернуться. Мог, конечно, вернуться и самолетом, но скорее всего у него имелся обратный билет на поезд. Имелся шанс взять его на обратном пути, точнее, на киевском вокзале.
Лицо его запомнили, осталось не прозевать на вокзале. Могли просто проспать, поскольку человек, пусть даже регулярно делающий викинг, нуждается в отдыхе. Парни Дикого, да и он сам, накачались поганым растворимым кофе в привокзальном буфете и к вечеру перекрыли, как смогли, платформы, бродили, маскируясь под отъезжающих. Их мощные шеи, плечи и загорелые лица… Хотя, вон, фермеры тоже здоровые, как показал недавний опыт, мужики…
К ночи прибил еще один поезд, в котором мог находится очкарик. Дикий шел навстречу спешащим пассажирам и наткнулся на курьера. Тот не смотрел по сторонам и не заметил или не узнал в Диком недавнего омоновца. Проводив курьера до выхода в город и убедившись, что того никто не встречает и никто за ним не следит, Дикий рвану к тачке, в которой его ждал Марат.
— За ним давай!
К тому времени курьер уже сел в такси. Марат погнал за оторвавшейся тачкой и через пару светофоров уже ехал в соседнем ряду справа. Когда машины остановились на перекрестке, ожидая зеленый свет, Дикий опустил боковое стекло и уже приподнял руку с пистолетом ТТ, но вдруг передумал, крикнул Марату:
— Не спеши! — и выскочил на мостовую.
Не теряя ни секунды, Дикий рванул на себя дверь такси.
— Дергай на хер отсюда! — приказал водиле и выдернул курьера из машины.
Таксист, увидев ствол, не заставил себя уговаривать. Еще горел красный свет, а он уже врубил скорость и покатил вперед.
— Шевели ногами, идиот! — Дикий поволок курьера на тротуар.
Марат понял и стал выворачивать тачку вправо. Дикий оттащил очкарика в глубь двора, окруженного темными трехэтажными домами. За двором в тупичке переулка ждал Марат. Еще сотня метров — и курьер сидел в тачке, хрипло дышал.
— Ну так что? — Дикий спросил тихо, но в его вопросе слышалась угроза. — Вернулся обратно без денег. Рассчитываешь, что тебе все это с рук сойдет?
— Я ведь сообщил сперва… Объяснил, как смог. — Курьер нервничал, поправлял сползавшую на кончик носа оправу. — Нас кто-то подставил. Вы охранников нашли? Какие-то типы…
— Подожди! Не трезвонь! — Оборвал Дикий. — Не какие-то типы, а мы вас накололи.
Курьер, сперва приняв Дикого и Марата за кого-то из тех, на кого работал, заткнулся,
— Не дергайся. Если ты еще жив до сих пор, то возможно тебе это же грозит и в будущем. Только…
— Что? Как? — Парень задергался, надежда придала ему сил, а реплики, сперва бессвязные, стали превращаться в понятные предложения: — Если вы серьезно говорите, то я сделаю все, как надо. Что я должен сделать? Я сделаю все, что скажете!..
— Успокойся пока, — сказал Дикий и курьер сразу же заткнулся. — Вопрос риторический — на кого работал Штирлиц? Может мы кого-то не знаем? А?
— Понимаю, понимаю, понимаю! — Парень облизнул губы и начал скороговоркой: — Мой дядя, который живет в Чернигове… Мой дядя самых честных правил, ха-ха! Вы понимаете? Он каким-то образом связан с публикой в Киеве. Он решил дать мне возможность подзаработать. И меня взяли… Не сразу, конечно! Знакомились, думали. И… И вот я здесь, так сказать.
— Я вижу что ты здесь! Как это все происходит?
— Происходит все очень просто. Раз в месяц я отвожу в Москву сумку, отдаю на вокзале. Приезжаю обратно и получаю гонорар. Платят очень хорошо. Сейчас же кризис. Где, вообще, можно заработать хоть какие-то средства для существования?!
— А кроме этого что ты еще делаешь?
— Иногда… Да, да, да, случается! Иногда приходиться возить бумаги, или не бумаги. Кейсы вожу и в них не заглядываю.
— То есть, ты хочешь сказать, что не знал, что возишь в Москву деньги?
— Пока вы не открыли, не знал.
— А почему я?
— У вас голос похож на тот… На тот в поезде…
— Ладно! Что там еще на счет бабок?
— Со мной всегда ездили те две рожи. Настоящие убийцы! Мне все время казалось, что если я только что-нибудь попробую, они мне сразу шею свернут.
— Правильно тебе казалось, — согласился Дикий.
— Это тоже были ваши люди?
Дикий не ответил, а только подумал — бог ты мой, каких идиотов набирают! Хотя с идиотами иногда и проще.
— Ты лучше скажи следующее, — спросил он ласково, — ты уверен, что тебя не пристрелят после потери денег?
Очкарик замолчал на мгновение, пожал плечами.
— Не думаю, — ответил. — Не знаю. Прятаться не собираюсь, поскольку все равно найдут и тогда уж точно… Все-таки за меня дядя может поручиться. Он человек серьезный.
— Все серьезные! — оборвал Дикий.
Он достал из кармана летнего пиджака блокнот и вырвал листок. Протянул листок и авторучку курьеру, приказал:
— Напиши сам. Кто давал задания! Или это не один человек? Пиши — кто еще. И дай-ка сюда паспорт.
Курьер закивал, отдал паспорт и стал быстро строчить, положив листок на колено. Дикий в это время переписал данные паспорта.
— Вот. Написал.
Дикий взял у курьера листок и быстро пробежал глазами.
— Порядок, — хмыкнул и вернул очкарику паспорт.