Дикий и Зверь
Шрифт:
Теперь жить можно! Какое-то время!..
Чтобы прожить подольше, перевернулся и выхватил гранату. Дернул чеку и, не поднимаясь, бросил через голову.
А то уже подбегали. Дикий слышал шорох ног. Несколько секунд прокатилось и — ба-бах-ну-ло! Теперь не пошуршат.
И еще бабахнуло. Это майор. Кличка у него Зверь, вот он и зверствует.
— Отходим, Дик!
— Уже не отходим!
— Ты ранен?
— Ранен. Ты уходи. А я уползу. Уходи! Я прикрою!
Не всех порвали еще. Возникла в двух шагах фигура. Несколько пуль всего фигуре в брюхо — нет ее, будто и не
Зверь подполз. Это свой зверь.
— Куда тебя?
— Нога.
— Укол?
— Есть укол.
— Я тебя вынесу.
— Не вынесешь! Вали, майор. Политинформация закончена!
Фигуры выскакивали из-за стволов, приближались. Выскочила фигура из-за ближайшего ствола и рванула мимо кустарника туда, откуда майор приполз. Дикий выстрелил и убрал фигуру…
…Странные шахматы получались. Сделал ход, убрал фигуру. Пожертвовал фигуру. Отдал качество. Шах — королю. Гардэ — королеве…
На дружескую или вражескую беседу времени не было. Майор по прозвищу Зверь положил на землю рядом с Диким последнюю гранату и два рожка. Приобнял его за плечи.
— Прощай, сынок, — сказал. — Выживешь — отдам дочь за тебя.
За деревьями опять зашевелились, Дикий выстрелил, но не попал.
— Вали, майор! А то я сейчас запл ачу!
Майор понял и пополз прочь…
…Харальд снарядил на Руси три драккара и уплыл в Швецию. Чуть погодя он основал город Осло, а с 1048 года регулярно терзал Данию своими викингскими набегами. Подбадриваемый русской женой, он попытался покорить Англию, и это у него почти получилось. В решающей битве под Стамфордбриджем английская стрела попала ему в горло и убила. Через девятнадцать дней Вильгельм Завоеватель из Нормандии доделал то, что не успел почти русский Харальд. В битве при Гастингсе англичан разбили и воцарилась на острове франко-нормандская династия…
Эх, не попади тогда в Харальда стрела, стала б дочь Ярослава Елизавета английской королевой!..
В конце-то концов, вертолеты не безразмерные!
Стрельба с «той» стороны стала пореже и, воспользовавшись затишьем, Дикий выполз из кустарника и хромая проковылял к более надежному укрытию — узкому, но довольно глубокому оврагу, похожему на траншею. Несколько дней назад шел дождь, и, несмотря на дневную жару, вода не высохла полностью. Кроссовки зачавкали в грязи и этот бодрый, живой звук странным образом давал надежду.
Поскользнулся, упал. Измазался. Теперь не о красоте думать. Поднялся и высунулся из окопчика. Прибор ночного видения работал отлично. Лучше б он не работал! Когда чего-нибудь не видишь, то этого и нет. Быстрая и простая смерть тогда! Но он видел. То, что видел, как-то даже радовало. С одной стороны, видел — значит, живым был! С другой стороны — они бежали. Точнее оказать, они не бежали, а боялись. Перебегали от ствола к стволу, прятались. С третьей стороны — их осталось мало! И это главное. С четвертой стороны… Нет, они наступали только с одной стороны. Так мало их осталось. Так они, Дикий и Зверь, поработали.
Хорошо сидеть в канавке-окопчике и барахтаться в позавчерашнем
Шевелиться надо — прыгать, падать, перекатываться, убегать-догонять.
Дикий стал шевелиться, несмотря на ногу. Приподнялся над окопчиком и пустил несколько пуль в соседние кусты, за которыми угадывалось шевеление. Упал на землю, на сочную травушку-муравушку, покатился в сторону от окопчика. И вовремя он так поступил. Окопчик стали забрасывать гранатами и забросали, разорвали землю и кустарник в хлам. А Дикого — нет, его не в хлам. Но не далеко он успел укатиться. И ему досталось между делом. Ударило волной звука, грохотом. И тут же острая чужая материя воткнулась в правый бок.
Дикий давно приготовился к смерти, но все равно было больно. И эта новая боль странным образом проявила желания. Одно желание. Убить, победить, выжить. Последние часы он именно это и старался делать, но делал, как машина убийства-выживания. А не как человек. Проснулось человеческое. Первобытно-викингское. Безумие берсерка!!!
Почти потеряв сознание, повторяя бессмысленную фразу:
— Снайперами, значит, бляди, стали, — Дикий опять вытащил из куртки аптечку.
Сделал сразу три укола и разгрыз капсул, проглотил наркотик.
Теперь станет настоящим нарко-берсерком, если успеет. Берсерки викингов тоже наркотики лопали, мухоморы глотали или еще какие природные гадости.
…Фляга! Была фляга, а во фляге еще оставалась вода. И раны, и наркотики. Уже не понять — где свои руки и ноги? а где чужие оторванные валяются по всему лесу! Фляга в кармане. Глоток, другой. Вода! Наркота в крови! Круто! Силы в каждом волокне! И не страшно! Смелости много! И воевать хочется так же, как солдату трахаться! А боль вытекла, как из раковины мыльная вода!..
Таким еще не был. Или — был? Таким сильным, быстрым и ловким. Дикий подхватил автомат и побежал зигзагами вперед. В атаку! «Наше дело правое-левое — победа будет за нами!» Вспышки со всех сторон. Мимо! Дикий же стрелял и попадал. Одна вспышка погасла, другая — потухла, третья — тоже накрылась…
…Стрела летела, летела. А Харальд стоял с мечом в руке и кричал. Стрела летела, летела ему в горло и собиралась убить. Но Харальд успел увидеть, успел вспомнить русскую жену, успел представить английский трон, который он собирался занять с русской женой. Успел! Успел отвернуться и стрела пролетела мимо. А он, Харальд, ставший берсерком, завопил, перекрикивая грохот боя:
— Вперед за наше правое дело!
И бросился в кучу-малу крошить всех подряд…
Все замерло и будто остановилось. «Все здесь замерло до утра…» И вот — лицом к лицу. Последний остался. Стоит и дергается. Чего это он? Заклинило автомат? Патроны кончились? Можно спросить. На каком языке? На русском? украинском? на языке НАТО? Какой у них язык? Причем здесь НАТО? При том!
А у Дикого автомат не заклинило и патроны не кончились. — Оружие, парень, надо протирать и смазывать, — сказал Дикий назидательно и выпустил последнюю очередь.