Дикий
Шрифт:
– Закрытая территория, проход закрыт. Либо разворачивайтесь, либо дальше двигайтесь, не забирая влево.
Мы согласились пройти правее. И тут третий сюрприз, на вершине открылась полянка без деревьев. Вид просто потрясающий. Видно было всё - и откуда пришли, вдалеке виднелись рёбра корабля, мимо которого проходили. С другой стороны был почти обрыв. А за ним вторая горная гряда. Ба, да это же борозда от чего-то упавшего. А вот что упало, просматривалось как раз с левой стороны. Там торчала корма гигантского корабля из земли, которого разбирало множество механизмов. Ну что, пришлось пройти вправо с километра четыре, чтобы найти
Кстати,дронвежливо переложил нам работу, от которой мы вежливо отказались. Обед, похоже, задерживался. Пока перешли на другую гору сильно устали. Но вид открылся ещё чудеснее. Равнина, перечёркнутая холмами и круглыми озёрами, с характерными холмиками по бокам. Холмы были явно искусственными. С высоты было видно, что весь ландшафт - результат бомбардировки с орбиты остатками кораблей. Тем более что там, что тут были разбросаны скелеты кораблей. Где-то совсем разобранных, а где-то наполовину. Кстати все корабли были зализанными, явно аэродинамической формы.
– Слушай, Дед, а для чего корабли обтекаемой формы, они что, все для атмосферы сделаны?
– Не понял, а какой формы они должны быть?
– Ну как же, в космосе сопротивления воздуха нет, можно же любой формы делать.
– Ха, кто тебе сказал, что сопротивления нет? Да, пылинок там мало, на пару квадратных километров, если будет несколько молекул газа. Но ты не забывай, что при разгоне до гиперпрыжка, почти световую скорость корабль набирает. А это триста тысяч таких встреч в секунду, а если не молекула, а пылинка встретится,тут термоядерная реакция начнётся, при таком сближении ядер.
– Всё понял, всё под рикошет заточено. А спереди игла - это как главный рассекатель.
– Какой рикошет? На таких скоростях так это не работает, любое столкновение, будет выбивать либо рентгеновское излучение, либо термоядерная реакция начнётся. Нет тут всё немного по другому работает. Трубка это кавитатор, он пространственную каверну вокруг корабля делает, и корабль как бы в пустоте летит.А вот форма этой каверны и задаёт форму звездолёту.
– проговорил задумчиво Дед.
–А как…
–Всё, изучай базу по физике, отстань. Я сам только общие принципы знаю. Да и вообще это секретные разработки. Их повторить никто не может. Кавитаторы только сполоты выпускают.
–А…
–Незнаю.
– А речка какая красивая, - сказала Жея.
Да, действительно. Речка, изгибаясь, шла через холмы, пронзая круглые озёра, словно блестящие бусины на голубой нитке.
– А горы то какие на горизонте, загляденье.
На горизонте стояли стеной далекие белоснежные горы, вот это горы так горы. Никогда не был в настоящих горах. Так гора, на которой мы стояли, была так, пригорком по сравнению с величием дальних гор.
– Ну что, пойдём, вон тот корпус линкора на горизонте и есть Южный посёлок, куда мы идём.
– Подождите, - вдруг встрепенулся я.
– По картам тут нет никаких горных хребтов за поселком.
Дед тут же вызвал карту, посмотрел.
– Ну да, нет, или не нарисовано. Да какая разница. Давайте лучше привал, пообедаем.
До меня дошло, к чему это так у меня ломило трещинки в черепе с утра.
– Разница есть и большая. Я думаю, нам срочно бежать нужно. До посёлка явно не успеем. А вон до того разбитого корпуса, думаю, стоит попытаться добежать.
– Для чего? Не поймём.
– Да всё просто, это
Далёкий шторм никого не впечатлил. Все стали высказываться насчёт спешки, крепости и непроницаемости комбинезонов. Но я настоял на своём.
Через час мы уже были у разбитого корпуса, издалека он смотрелся не впечатляюще, вблизи жес трёхэтажку размером. Тут даже искателей никого не было. Видно, всё нужное выдернули, а срезать и везти отсюда листы обшивки было не рентабельно. Я распорядился, чтобы все дрова вокруг собрали. Так как грозовой фронт был уже рядом, и облака уже не казались такими белоснежными, а тёмной громадой неукротимо надвигались. Внутри облаков проскакивали сотни маленьких молний,совершенно не страшных, так маленькие искорки. Звука слышно не было. Я сам побежал, набрав охапку дров, сложил внутри. Выскочил за второй, стена облаков уже была практически над нами. Ветра почти не было. А облака были уже почти над нами, стало видно что помимо стены облаков по земле летела стена пыли, сорванных веток и листьев.
– Все вовнутрь, бегом! Да бегом, бросайте всё.
Тут порыв ветра так стегнул, что оставшиеся снаружи Здоровяк с Малым свалились на землю и прокатились по ней метров десять. Я рванул, поднимая Малого, и помогая ему зайти в укрытие. Здоровяку помощи не требовалось, он на четвереньках нас обогнал. Едва зашли поглубже, как рванул второй шквал ветра. Поднимая с земли пыль, ветки и прочую мелочёвку. Здоровый проём, через который мы прошли, потемнел так, как будто ночь наступила, плюс обзор перекрывала пыль, поднятая до неба. Тут моргнуло, чуть сетчатку не выжгло, и так громыхнуло. Кто-то забубнил сзади на непонятном языке, даже переводчик не смог перевести. Обернувшись, увидел Бывалого, который молился, стоя на одном колене и склоня голову к сложенным рукам крест-накрест. Все остальные стояли как алебастровые статуи белые-белые и глаза у всех были раскрыты. Хоть и у самого сердце в пятки ушло от такого бума:
– Внимание, - я направил коммуникатор в сторону замершей нашей группы, - сейчас вылетит птичка.
И нажал на «сделать снимок», а потом громко засмеялся. Сначала потихонечку, а потом все громко засмеялись. Но стихия не любит, кто над ней смеётся. Бам... Это даже не грохот был, это как удар по ушам и лёгким. Да и глазам досталось. Волосы потрескивали. Во рту вкус, как будто батарейку лизнул. А самое главное, в открытые ворота заплывал светящийся пузырь с волейбольный мячик. И не то отпечаток на сетчатке оставался, не то хвост за ним тянулся. Смех резко оборвался.
– Никому не двигаться - громко сказал я.
Шар мотнулся за движением воздуха. И как мыльный пузырь с легким пук, лопнул.
– Пойдём-ка глубже.
Только проговорил, как по обшивке сначала стукнуло, потом забарабанило. Внутрь залетело пару градин размером с голубиное яйцо.
– Всё, берём дрова да пошли во внутрь.
Внутри было сухо и не страшно. Громыхало по обшивке и на небе, но это было где-то там. Я запалил костёр. Стало даже уютно. Поужинали шашлыком из лягушатины. Раскидали ночные смены да разбрелись кто в коммутатор, новости листать, а кто останки корабля осматривать. Ветер давно стих, только дождь шептал по крыше. Я с Дедом пошёл осмотреться. Позвал всех на поиски. Но после подъёма на гору, вообще никто не хотел идти. Я как бы в шутку объявил: