Диктатор Одессы. Зигзаги судьбы белого генерала
Шрифт:
Упомянул он, между прочим, и о политической линии Оренбургского атамана А.И. Дутова, приписав тому слова: «Пусть только придет Добровольческая армия, и для меня Уфа не будет существовать» (имелись в виду итоги Государственного совещания в Уфе, на котором было принято решение об объединении Самарского КОМУЧа и Сибирского правительства и создании Временного Всероссийского правительства — директории). В записи П.Н. Милюкова эта фраза была не столь резкой: «Пусть приезжает Добровольческая армия; я в ее распоряжении». (Кстати, сам Дутов тоже продолжал интересоваться судьбой Гришина-Алмазова, и в одном из своих писем в конце октября спрашивал у Деникина — прибыл ли к нему «Сибирский генерал», который должен был передать документы?)
Гришин-Алмазов присутствует на всех заседаниях, внимательно прислушивается к речам политических деятелей и дипломатов и знакомится с недавно назначенным французским
Во время совещания сам Шульгин валялся в постели с испанкой (тяжелой формой гриппа), которой он заболел еще в пути, и почти не появлялся на заседаниях. Совещание выработало текст обращения к населению Юга России с обещаниями немедленной помощи со стороны держав Антанты. Эмиль Эшю, снабженный текстом этого обращения и полномочиями от союзных послов, не дожидаясь окончания работы совещания, выехал в Киев.
После многодневных дебатов участники конференции, наконец, выработали текст совместной резолюции к правительствам держав Согласия с призывом «о немедленном приходе союзных вооруженных сил» на Юг России (в первую очередь в Одессу и Николаев) для поддержки антибольшевистского сопротивления. Было заявлено о необходимости восстановления «единой и неделимой России» в границах до 1914 года, но без Польши, непризнании «независимости и отдельного представительства государственных образований, созданных под германским влиянием и с целью раздробления России», поставлен вопрос об организации за границей дипломатического представительства существующих в России белых правительств и необходимости единого командования в борьбе с Советской властью. Участники совещания приняли решение об отправке особой делегации в европейские политические центры, которая отстаивала бы там положения, принятые в Яссах. Эта «малая делегация» должна была представлять все цвета российской политической радуги, и в состав ее вошли Милюков, Гурко, Третьяков, Титов, Кровопусков и Шебеко.
Глава VI. ОДЕССКАЯ ЧЕХАРДА
В то смутное время Одесса была сумбурным, суматошным городом с беспрерывно менявшимися властями — большевики, германцы, гетмановцы, петлюровские самостийники, белые, французские интервенты. И вся эта «политическая свистопляска» проходила на фоне безудержной спекуляции, грандиозных афер, разнообразного политического подполья и просто уголовного беспредела различных бандитов, во главе с некороноватшм «королем Одессы» Мишкой Япончиком. В Одессе скопилось множество представителей аристократии, политической элиты, промышленников, финансистов, чиновничества и столичной интеллигенции, катившейся волнами, по мере наступления большевизма, из Петербурга в Москву, затем в Киев, а оттуда к берегам Черного моря.
После ухода в конце ноября оккупационных германо-австрийских войск власть в городе удерживалась немногочисленными и слабыми отрядами русских офицеров-добровольцев в количестве около полутора тысяч человек во главе с большим оригиналом генералом В.В. Бискупским [21] . Положение самого Бискупского было довольно щекотливым — формально он был назначен гетманом П.П. Скоропадским командующим 3-м Украинским корпусом. Но сам корпус существовал только на бумаге, а его добровольцы-офицеры не имели никакого желания защищать гетмана и его Украинскую державу и стремились влиться в ряды Добровольческой армии Де-иикина. В то время в Одессе находился начальник местного центра Добровольческой армии адмирал Д.В. Не-шоков к которому и тяготели все эти офицеры. Но сам Истоков, не проявлял большой инициативы и считал, что, согласно указаниям Деникина, в оперативном отношении добровольцы должны подчиняться местному командованию, то есть Бискупскому.
21
Бискупский Василий Викторович (1878—1945) — из потомственных дворян, муж известной певицы Анастасии Вяльцевой. Окончил 2-й кадетский корпус и Николаевское кавалерийское училище. Участник Русско-японской и Первой мировой войны. Командир 1-го лейб-драгунского Московского полка. Орден Св. Георгия 4-й ст. (1916). Генерал-майор (1916). Командующий 3-й кавалерийской дивизией (1917). С 1919 г. в эмиграции в Германии. Глава т.н. Западно-русского правительства в Берлине (июль—сентябрь 1919 г.). Участник
В Одесском порту высадилась сформированная Деникиным в Екатсринодаре польская стрелковая дивизия под командованием генерала Люциана Желиговского, возвращавшаяся на родину. Поляки не имели желания вмешиваться во внутренние русские дела, не разбирались в той запутанной обстановке, что сложилась в городе, и стремились как можно скорее выехать домой. На город со стороны Вознссснска и Жмеринки двигались отряды петлюровского атамана Н.Л. Григорьева, и вскоре ими были взяты Балта, Ананьев, Бирзула. Связь с Киевом была прервана, и консул Энно остался в Одессе. Представители Антанты объявили Одессу, Николаев, Херсон и Крым зоной своих интересов и готовились ввести туда свой экспедиционный корпус. В последних числах ноября на рейде Одессы появились первые суда Антанты — французский линейный корабль «Мирабо» и несколько миноносцев.
3 декабря Энно получил телеграмму от генерала Вертело [22] со следующим распоряжением: «Прошу вас передать главарям большевиков, а также Петлюре и Винниченко, что я их делаю лично ответственными за всякое враждебное выступление и всякое стремление нарушить спокойствие в стране...»
Банды Григорьева под «жовто-блакитным» флагом фактически «прошли» ряды войска Бискупского, даже не заметив его присутствия, и 7 декабря вплотную подошли к Одессе. Генерал Бискупский вступил в переговоры с петлюровцами. В городе началась паника. Жители с ужасом представляли себе «прелести» жизни под властью погромно-самостийного атамана. Прибывший в ноябре в Одессу сербский полк отказался вступать в противостояние с Григорьевым, отряды польских легионеров также не хотели собственного уничтожения и заняли нейтралитет. Считавшиеся силами Антанты сербы и поляки заняли зону вокруг порта, чтобы в случае надобности быстро покинуть Одессу.
22
Бертело (Berthelot) Анри-Маттиас (1861—1931) — французский дивизионный генерал (1914). Окончил Сен-Сирскую военную школу и академию Генерального штаба. Участник Первой мировой войны. Командовал 53-й дивизией и XXXII корпусом под Верденом. В 1916 г. — глава военной миссии в Румынии. После разгрома румынской армии принял активное участие в ее реорганизации. В 1918 г. — командующий 5-й армией в Шампани, затем командующий Дунайской армией. В 1919 г. — командующий войсками Антанты на Юге России. В 1923—1926 гг. — военный губернатор Страсбурга.
Минимальное сопротивление григорьевским бандитам еще пытались оказывать только немногочисленные офицерские дружины, у которых не оставалось никаких шансов на жизнь при победе погромного атамана. Офицеры надеялись только на ввод в Одессу французских войск или эвакуацию по морю в случае победы григорьевцев, и тоже начали стягиваться к порту.
В центре города стали вспыхивать перестрелки между польскими легионерами и оставшимися немецкими солдатами. Почувствовав полное ослабление власти, бандиты Мишки Япончика тоже перешли к активным действиям. Была брошена бомба в Русский театр во время спектакля для офицеров, совершены налеты на ряд гостиниц и на остатки немецких частей.
26 ноября (9 декабря) Григорьев предъявил ультиматум о сдаче Одессы. Гришин-Алмазов решил остаться в городе, но уйти в подполье. Петлюровские отряды под командованием И.М. Луценко вступили в Одессу 28 ноября (11 декабря) 1918 года. Они захватили железнодорожную станцию Одесса-Главная, вокзал и весь прилегающий район. Дружины белогвардейцев отошли и заняли зону в районе улиц, примыкающих к порту.
Порядка в городе от этого не прибавилось — окончательно распоясавшиеся бандиты Мишки Япончика и городское отребье штурмом взяли на следующий день Бульварный полицейский участок (Преображенская, 44) и выпустили оттуда 56 уголовных и политических заключенных.
Этого показалось мало, и вскоре разгоряченная толпа бандитов, босяков и рабочих с окраин направилась по Большефонтанской дороге к городской тюрьме. По дороге к ним присоединилась еще толпа налетчиков в несколько сот человек, во главе с самим Мишкой Япончиком, вооруженным до зубов. Скопище осадило тюрьму и, взорвав ворота, ворвалось во двор. Из тюрьмы было выпущено около 700 заключенных. Среди освобожденных были политические — большевики Голубенко, Соболь, Панченко-Трюх, Южный-Горенюк, но основную массу составляли уголовники, в числе которых и опасные убийцы-изуверы. Япончик вызволил из заточения своего отца и младшего брата.