Диктатор поневоле(Фантастическая повесть в двух частях)
Шрифт:
— Раздевайся!
Я похолодел. Да, чего-то такого можно было ожидать. Воин пустыни извелся от одиночества. И ни тебе любимой верблюдицы рядом или ослицы. Да вот я подвернулся. Опять влип. Как мне везет на всяких извращенцев! На Земле бог миловал, так в космосе они косяками бродят. Что же мне делать? Господи!
— Я слышу тебя, — раздался негромкий голос в моей голове. — Что ты хочешь?
— Кто это? — мысленно спросил я. Свихнулся я, что ли?
— Уже долго в храме моем человек так искренне ко мне не обращался. Чего ты хочешь?
В храме, это храм. Ясно. Я обращался? К кому? Ах да, я испуган, еще бы.
«Итак, это местный Бог, — думал я, — если Бог может быть местным, и если он вообще есть. Но мне нельзя сомневаться. Это я так, на периферии мышления, мысли неглубокие, они не ловятся (надеюсь). Надо просить о помощи, кто бы это ни был».
— Спаси меня! — подумал-произнес я, — Помоги мне!
Ни ответа ни привета. О ужас! Неужели он почувствовал мои сомнения. Только не это! Эх, молитву бы мне. Это же как канал экстренной связи. Что я знаю? «Отче наш» не годится, там про «хлеб насущный». «Аве Мария грация плена», часто я Ватикан слушал, но тоже не то. «Аллах акбар», нет, только не это, Аллах сейчас мне категорически противопоказан, он на той стороне.
Волнение и страх реанимировали детскую память. Я вспомнил дедушкин молитвенник, старинный, на трех языках. Заглядывал я туда, было дело.
— Да пребудет слава Господа вовеки! Господи, Имя Твое навеки, Господи, память твоя из поколения в поколение. Господь в небесах утвердил свой трон, и царство его правит всем. Господи, спаси меня от извращенца, от преступника! Господи, обрушь свой гнев на негодяя, осквернившего храм.
Рубашка, хоть и медленно, была снята. Но, к счастью, быстрее мысли ничего нет. «Он» отозвался.
— Твоя правда, человек. Нет ему пощады.
Чудовищная молния почти беззвучно ударила в усатого. Воздушная волна оттолкнула меня, заколебались огоньки светильников. Был человек и нет его. Только черные бесформенные уголья. Пронесло. Пронесло?
Нетвердым шагом, бормоча уже не про себя, а вслух: «Благодарю тебя, Господи», — я пошел к выходу. Но вышел лишь в другое помещение. Из него — еще в одно, еще и еще. Стало ясно, почему мерзавец-сторож выбрал для жилья именно храм. Там было много дерева, ткань… Хоть что-то. А здесь — металл, пластмасса, торчащие провода. Неуют страшный.
— Выход все же нашелся. Но поиски ни к чему хорошему не привели. Мотоцикла на месте не оказалось. Возвращение в развалины стало неизбежным. Проклятая синяя линия… Да нет же, совсем не проклятая.
Потеряв три дня (найти мотоцикл в этом безумном лабиринте оказалось делом совсем не простым), я приобрел занятную информацию, которая, к сожалению, ничего не проясняла, скорее запутывала.
Во-первых, существовала непонятная сила, называемая в Геде Богом. Сила грозная, беспощадная, но как-то управляемая. Если пророк может обращаться с просьбами не хуже бродяги с другой планеты (а кто же я еще?), то ни о какой войне речи быть не может. Да и какая, к черту, война, когда между Гедом и Леем тысячи километров пустыни, а ничего нет — ни армии, ни флота, ни авиации? Что на меня, затмение нашло, когда я в эту историю впутывался? Кстати, что метрополия знает о Боге? «Чем дальше в
Во-вторых, склад. Именно о нем я узнал за эти три дня, с Богом все стало «ясно» в первые часы, потом я лишь частенько повторял про себя: «Господи помилуй». В недрах лабиринта скрывался выход в гигантский подземный гараж, где стояло в полной боевой готовности примерно полтораста земных танков и бронемашин. Учитывая пугающий вид установленного на них неземного оружия (человек всегда боится того, чего не понимает) неизвестный владелец склада строил грандиозные планы. Зачем только он нанимал сторожа? Если бы этот мерзавец не возжаждал общения, тайна склада осталась бы нераскрытой. Хотя, что я могу сделать? Песка, что ли, в моторы насыпать?
Оставив без присмотра грозную армаду, я продолжал езду и к вечеру десятого дня с начала путешествия оказался вблизи обитаемой территории Лея. Дорога стала почти пригодной для езды. Каменные глыбы уже не валялись на ней как попало, создавая прекрасные условия для слалома, а стояли по сторонам и отбрасывали длинные тени. Вдруг одна из теней зашевелилась… Вот уж не знал, что тени бывают такие симпатичные.
Поднявшаяся при моем приближении девушка была одета в узенькие брюки и совершенно немыслимую для религиозного Геда сильно декольтированную футболку (зато гедские скульпторы и резчики изощрены в ваянии обнаженной и полуобнаженной натуры).
— Наконец-то, — сказала девица, словно мы были знакомы с ней всю жизнь, — два дня тебя ждала. Думала, случилось что-то.
— Случилось-случилось. — Это точно, три дня «по милости Божьей». — А может ты не меня, а кого-то другого ждала?
— Какой еще дурак поедет этой дорогой? Аифа тебе специальный маршрут нарисовал, чтобы здесь тебя не искали. Да бесполезно. Везде ищут. Хватай пакет, мотоцикл сейчас под камень засунем, я место приготовила.
— Кто ты? — не вредно узнать, кто так обо мне заботится. И вообще, надоело. Тут тоже меня ищут. Что за всепланетная популярность?
— Я, сестра Аифы, Нааг, — произнесла девица, потом сделала паузу, посмотрела на небо и добавила что-то не вошедшее в мой гипнословарь хобаротского. Судя по мимике — ругательство. — Как быстро они нас нашли! Видно еще раньше засекли.
— Кто?
— Версеннцы. Ты хорошо водишь мотоцикл?
— Нет. А что?
— Сбрасывай все лишнее, пакет под рубашку и садись сзади. Держись за меня крепче!
Мгновение спустя мы уже мчались по бездорожью, петляя и закладывая умопомрачительные виражи. А над нашими головами совершенно беззвучно закружились три летательных аппарата, больше всего похожих на планеры. Они так же беззвучно стреляли в нас чем-то непонятным. И из-за тишины это выглядело совсем безопасно, пока одна такая «невзрачная» молния не ударила в землю совсем рядом. Брызнувшая в сторону капелька расплавленного песка прожгла джинсы. Вот так-то. Я крепче сжал тонкую талию Нааг на очередном вираже. Одна молния — и конец. Главное — мгновенно. Совсем неплохая смерть: лихая езда, красивая девушка в объятиях, боли не почувствую… Мотоцикл прыгнул. Меня подбросило, руки с талии съехали вверх, довольно высоко. Гм, «умирать нам еще рановато…».