Дилогия «Чужой мир»
Шрифт:
Дорогая же медицина в этом мире!
Зато Нисса быстро пошла на поправку, но все еще была слаба. Тем временем приближался Бэлтайн, один из главных праздников в году, из-за чего Нисса переживала и плакала, порывалась встать с кровати и отправиться на свое рабочее место к Храму Бригитты. Ведь сейчас как раз самые заработки! К тому же, она тревожилась, что ее отличное, годами «пригретое» место займет кто-то другой, и тогда наступит настоящая катастрофа! Пусть Бэк уговорил охранников Гильдии его придержать, пообещав им приличное
А вдруг они не дождутся? Отдадут кому-нибудь ушлому, кто заплатит дороже, и тогда прощай заработки! К тому же, не за горами очередной взнос в Гильдию. Вернее, как раз на Бэлтайн – по серебряному пенни с каждого. Мы с Фелисой столько за четыре оставшихся до праздника дня не заработаем!
Тут еще Бэк вернулся с очередной попойки со своим братом и сообщил, что меня больше не ищут. Я собралась было расцеловать его на радостях, но вовремя одумалась. Вместо этого весь вечер терпела их с Ниссой уговоры.
– Попробуй, это ведь так легко! – уверял меня Бэк, дыша в мою сторону перегаром. – И Нисса будет спокойна, и место ее сбережешь… Сиди себе и думай о приятном. Обо мне, например! – и он довольно загоготал.
Я криво улыбнулась. Вот еще!
– Ну пожалуйста, Эиринн! Бэк прав, в этом нет ничего страшного, – подала голос Нисса. – Увидишь, просить милостыню намного легче, чем шить!
– Угу, весь день на свежем воздухе, – вяло отбрыкивалась я. – Еще скажите, полезно для здоровья!
– Если будет совсем плохо, ты всегда сможешь уйти! – заявил меня Бэк. – Но ты справишься!
Тут Нисса опять завелась:
– Всего лишь несколько часов с самого утра, Эиринн, когда люди в Храм идут, чтобы место мое не потерять… Скажешь, что ты – моя дочь, а завтра-послезавтра я уже и сама выйду! Только не забывай благодарить тех, кто кинул монетку, и обещать им, что будешь просить за них Великую Мать.
Не выдержав парной атаки, я согласилась. Согласилась!.. Решила, что попробую, а если уж совсем станет невмоготу, то сбегу. Проворочалась всю ночь, твердя себе, что просто посижу на ступенях. Подадут – не подадут, мне все равно! И вообще, бедность – не порок....
Но я и представить себе не могла, настолько будет плохо! Чем ближе мы подходили к Храму, тем сильнее разбегались мысли. Наверное, в ужасе от происходящего. Ноги не слушались, все норовили повернуть к дому, поэтому Бэк усадил на место Ниссы лишь мое бесчувственное тело. Фелиса села неподалеку, несколькими ступенями ниже. Улыбнулась мне ободрительно. Бизнес – бизнесом, а место свое она тоже терять не собиралась! Вскоре подошел молодой здоровяк с кинжалом на кожаной перевязи. Что-то у меня спросил, но я не смогла произнести ни слова. Тут пришел на помощь Бэк. Задрал рукав моего платья, показав Знак, после чего заявил:
– Она своя, из Гильдии, не видишь что ли?! Сегодня ее первый раз! Дочь Ниссы, на ее место.
– А чего сама молчит?
– Так глухонемая с рождения, – доложил ему
– Это был охранник из Гильдии, – пояснил карлик, когда парень ушел. – Следит за порядком и чтобы никто из пришлых не занимал чужие места. В общем, если спросят, то ты – вдова с ребенком. Твой муж погиб, защищая Туиренн. Да что с тобой такое?! – он с тревогой вглядывался в мое лицо.
В ответ я промычала что-то неразборчивое. Ничего и никому я не скажу, потому что я – глухонемая вдова, да еще и вдобавок умственно отсталая! Наконец, Бэк ушел. Я же сидела и бессмысленно смотрела на бесконечные ступени, ведущие к Храму. Разглядывала каменные дома поодаль, виднеющееся чистое небо в просветах между стенами и покатыми крышами. Разноцветными картинками перед глазами мелькали штаны, платья, сапоги, туфли, сандалии…
Я не видела лиц людей, потому что боялась встретиться с чужим любопытным или же презрительным взглядом. Так и смотрела в голубое небо, наблюдала за черными птицами, что перелетали с крыши на крышу. Каждая монета, что падала в чашку, казалась мне гвоздем в крышке собственного гроба. Судя по их количеству, заколотили меня знатно!
Через вечность рядом со мной остановилась женщина в ярко-красном платье, расшитом золотыми нитями. Я долго рассматривала узор на ее подоле, а она все не уходила. Затем и вовсе сдернула капюшон с моих волос. Тонкие пальцы, унизанные золотыми кольцами, схватили меня за подбородок, задирая голову. На меня смотрели зеленые глаза, подведенные жирными черными стрелками. Кроваво-красные губы растянулись в хищной улыбке. На лице женщины оказался толстый слой пудры, словно, играя в клоунов, она забыла смыть грим.
– И как оказался столь прекрасный цветок на ступенях Храма? – у нее был грудной, с хрипотцой голос. – Побойся гнева Богини, дитя мое! Тебя одарили такой красотой, но что делаешь ты?! Ты просишь милостыню!.. А ведь для тебя есть куда более подходящее место! Наш публичный дом – лучший в городе…
Я неверяще хмыкнула. Меня что, пригласили в бордель?!
– Если бы ты знала, дитя, какие клиенты приходят в “Цветок Пустыни”!.. – на распев продолжала красавица, не обращая внимания на отвращение, которое я и не пыталась скрывать. – Я научу тебя дарить удовольствие мужчинам. За это они кинут к твоим ногам все богатства Туиренна…
– Эй ты, отстань от нее! – на плечо женщины из дома продажной любви легла здоровенная мужская ладонь с обломанными грязными ногтями. Охранник из Гильдии Нищих, что подходил ко мне утром, ответственно отнесся к своим служебным обязанностям. – У нее печать нашей Гильдии! А ты, красавица, двигай отсюда, – хохотнул он, – пока я тебе сам не задвинул!
Женщина резко повернулась, и ее лицо с явным перебором косметики исказилось от гнева. Рядом с ней словно из ниоткуда возникли двое вооруженных громил.