Димитров. Сын рабочего класса
Шрифт:
Дальше Димитров и Коларов писали:
«Дорогие товарищи! Мы вместе с вами боролись за великое народное дело. Ныне мы разбиты. Но борьба не закончена, и окончательная победа ближе, чем думают враги…
Исполненные глубокой веры в наше дело, которое является священным делом народа, мы, все трудящиеся, мужественно перенесем боль и страдания поражения и с еще большей энергией и воодушевлением отдадим себя снова на службу делу народа и не успокоимся до тех пор, пока не победим.
Мы снова соберем и сплотим наши расстроенные и поредевшие ряды. Мы быстро приступим к залечиванию нанесенных нам ран.
Общими усилиями и жертвами
Мы не будем распылять свои силы на отдельные террористические действия, помня хорошо, что мы победим только организованной борьбой трудового народа и что самой жестокой местью палачам народа будет свержение белогвардейского правительства и окончательная победа рабоче-крестьянской власти.
Мы в особенности будем хранить и укреплять союз всех трудящихся города и деревни, который в сентябрьских боях был скреплен совместно пролитой кровью тысяч борцов, павших за общее народное дело.
Никакого уныния, никакого отчаяния, никакого малодушия!
Выше головы, славные борцы!
Да здравствует рабоче-крестьянское правительство!
Да здравствует Болгария трудящихся!»
Письмо дошло до Болгарии. Оно прошло из города в город, из села в село, от хижины к хижине, из поселка в поселок. Его читали, переписывали, распространяли. Оно снимало уныние, и люди говорили друг другу:
— Выше головы, славные борцы!
В ЭМИГРАЦИИ
В Вене Димитров и Коларов стали издавать газету «Работнически вестник». Печаталась она в маленькой типографии христианской секты, потому что только там нашелся славянский шрифт; к тому же в этой типографии, затерянной среди венских улиц и принадлежащей религиозной секте, безопаснее было выпускать революционную газету. С помощью тайных курьеров газета нелегально доставлялась в Болгарию.
Весной 1924 года Димитров выехал в Москву, в связи с чем газета прекратила свое существование. (Вышло всего двенадцать номеров.) 8 июля того же года Димитров был избран кандидатом в члены Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала, где он развернулся и как политический деятель и как публицист.
Свою международную деятельность Димитров связал с борьбой болгарского народа за освобождение от фашизма. Важнейшим условием успешности этой борьбы являлась большевизация Болгарской коммунистической партии. В июле 1925 года Димитров руководит Московским совещанием партии, где впервые ставится вопрос о большевизации партии.
В январе следующего года Димитров входит в состав временного Центрального Комитета Болгарской коммунистической партии, образованного в Вене согласно решению Московского совещания.
Димитров и Коларов отстаивают большевистскую линию партии против политических карьеристов справа и слева. На партийной конференции в Берлине (8 декабря 1927 года — 15 января 1928 года) Димитров делает доклад «О тактике партии 9 июня и в Сентябрьском антифашистском народном вооруженном восстании 1923 года». Он осуждает тактику 9 июня и ультралевый уклон партии, одобряет тактику Сентябрьского восстания, дает оценку событиям и делает выводы из поражения.
Димитров и Коларов были избраны в Заграничное бюро Болгарской коммунистической партии, которое некоторое время работало в Вене, а потом — в Берлине. Они вели борьбу
Неспокойными, напряженными были годы эмиграции. Над Димитровым висели два смертных приговора. Первый ему был вынесен за участие в Сентябрьском восстании, второй (7 марта 1926 года) — за то, что он, Васил Коларов и другие эмигранты образовали в начале 1924 года Заграничный революционный комитет в Югославии.
Болгарские фашисты посылали своих людей за границу, которым поручалось найти и убить Димитрова.
После сентябрьских событий 1923 года жена Димитрова Любица Ивошевич переехала в Вену. Она облегчала эмигрантскую жизнь Димитрова. Сколько раз она вместе с молодыми эмигрантами болгарами оберегала его жизнь на улицах Вены, о чем Димитров даже и не догадывался! Димитров изменил свой внешний вид: бороду уже не отпускал, носил темные очки, широкополую шляпу. Когда к тому же он поднимал высокий воротник пальто, он делался неузнаваемым.
…Нелегальные квартиры, тайные встречи не делали жизнь легкой в беспечной и веселой Вене. Нелегальная жизнь имела свои законы, предъявляла свои требования, иногда столь необычные, что к ним не сразу и привыкнешь. Вот, к примеру, кафе «Вундерер» на широкой оживленной площади. За зелеными бильярдными столами этого кафе проводили время венские богатые бездельники. Здесь можно было увидеть и Димитрова, элегантно одетого. Здесь он устраивал нелегальные встречи с товарищами по борьбе.
Вот другое кафе, «Грилпарцер». Находилось оно недалеко от железной дороги, по соседству с фабричными трубами индустриальной Вены. И здесь можно было видеть Димитрова, но уже в иной обстановке. Здесь он бывал среди рабочих, одетый так же, как и они, пил с ними пиво, беседовал о заработной плате, безработице и борьбе за лучшую жизнь.
Всюду — на Дунае, в венских кафе, парках, на нелегальных квартирах — неустанно работал Димитров.
А в дни отдыха он отправлялся в любимый им Хайлигенштатер парк, садился напротив памятника Бетховену и весь отдавался своим думам. Он любил прогулки по улицам Вены, подолгу задерживался у памятников Гете, Шиллеру, Моцарту, Гайдну, Баху…
В то время Димитров был уже видным партийным публицистом, автором сотен статей, брошюр, воззваний. Под многими псевдонимами работал он: д-р Шаафсма, д-р Рудольф Гедигер, Виктор, Хельмут… Он боролся не только за свой порабощенный фашизмом народ, но и предупреждал о фашистской опасности народы Европы. «Фашизм не случайное изолированное явление, — писал он. — Он присущ не только странам Юго-Восточной Европы… Он угрожает всей Европе».
Он стремился ознакомить прогрессивную европейскую общественность с борьбой болгарских рабочих и крестьян, рассказать ей о страданиях родного народа. С этой целью он предпринял путешествие по Европе, побывал в Праге, Амстердаме, Париже, Брюсселе, установил личную связь с Роменом Ролланом, Анри Барбюсом, Стефаном Цвейгом, профессором Неедлы.
Он печатал статьи в заграничной рабочей прессе. Разоблачал болгарских фашистов, излагал точку зрения Коммунистического Интернационала по вопросам работы среди рабочих и крестьян, выступал против индивидуального террора и изолированных партизанских действий. Эти статьи через журнал «Инпрекор» доходили до болгарских рабочих и крестьян.