Дин Рид: трагедия красного ковбоя
Шрифт:
– Это там, где у вашего отца оранжерея? – вновь показал свою осведомленность Дин.
– Этой оранжереей теперь занимается мой муж, – ответила гостья.
Правда, сказала она это с некоторой грустью, которая не укрылась от Дина. И он задал вопрос, который давно вертелся у него на языке:
– Значит, ваш отец к этой оранжерее уже не имеет отношения?
– Да, его уже нет несколько лет.
– Он умер?
– Мы точно не знаем. В 1976 году он вернулся в страну, поскольку надеялся, что его услуги понадобятся новому президенту, генералу Виделе. Но отец ошибся. Он позволил себе слишком смелые взгляды, идущие вразрез со многими действиями новой власти. В результате спустя несколько
Что означали последние слова его гостьи, Дин прекрасно знал. За годы правления генерала Хорхе Рафаэля Виделы (1976–1981) в Аргентине были арестованы и сгинули без следа тысячи людей, объявленных военной диктатурой врагами режима. Судя по всему, Рикардо Мартина постигла та же самая участь. И Дин вспомнил их давний спор во время первой встречи – в «Вила Давото». Тогда Мартин был активным сторонником военной диктатуры, не подозревая, что спустя десять лет от нее же и погибнет. И хотя это случилось не при генерале Онганиа, которого он так горячо поддерживал в 65-м, однако сути дела не меняло.
Паузу, которая повисла в номере, вновь нарушила гостья. Указывая на фотографию, которую Дин по-прежнему держал в руке, она сказала:
– Если вам не трудно, мистер Рид, поставьте на эту же фотографию свою нынешнюю подпись. Я, собственно, за этим к вам и пришла, едва узнав из газет о вашем приезде сюда.
Дин взял со стола шариковую ручку и чуть ниже старой надписи поставил новую: «От постаревшего на 19 лет „пистолеро“ помолодевшей Мари-Элене с любовью».
– Значит, вы по-прежнему являетесь поклонницей моего творчества? – возвращая фотографию ее хозяйке, спросил Дин.
– Не только я, но также и мой муж и наши дети – все с удовольствием слушаем ваши старые пластинки. Они, кстати, путешествовали с нами в Перу и обратно.
Эти слова дорогого стоили. Услышав их, Дин подался вперед и, взяв руку гостьи в свою, поцеловал ее. Мари-Элена от смущения зарделась, спрятала фотографию обратно в сумочку и встала с дивана.
– Мне пора, – сказала она, встряхивая копной черных как смоль волос.
У самого порога, прежде чем уйти, гостья вновь обернулась к Дину и произнесла:
– Мой отец в последние годы очень хорошо отзывался о вас и говорил, что гордится знакомством с вами. Берегите себя.
В Аргентине Дин пробыл больше недели и все это время не сидел без дела: выступил на нескольких митингах против американской экспансии в Латинской Америке, дал интервью для телевидения. Затем он отправился в Уругвай, где тоже не был с 1971 года. В Монтевидео он написал письмо Рональду Рейгану, которое собирался передать в посольство США. В нем он осуждал нынешнюю администрацию Белого дома за поддержку фашистских режимов. В нем он писал: «В 1776 году народ Северной Америки совершил революцию, чтобы сбросить колониальное господство Англии. Так почему сегодня Вашингтон отказывает в этом праве странам Латинской Америки, которые не хотят быть колониями США?»
Это письмо 27 октября Дин понес в посольство не один, а в сопровождении около сотни своих товарищей из левого блока «Широкий фронт» (на недавних выборах его представители получили 21 % голосов). Колонна дошла до ворот посольства, где Дин сначала громко зачитал свое письмо, а потом расчехлил «Музиму» и спел несколько протестных песен, соответствующих моменту (например, «Нас не сломить!»). Все это время полицейские безучастно взирали на происходящее, поскольку никаких
– Вы зря надеетесь, мистер Рид, что мы станем делать вам лишнюю рекламу, – усмехнулся посольский работник и приказал стражам порядка освободить задержанного.
В ГДР Дин вернулся в октябре. Он рассчитывал, что к этому времени прояснится судьба его фильма «Вундед-Ни», который никак не мог запуститься вот уже почти два года, однако ничего нового не узнал. На «ДЕФА» ему сообщили, что в этом году картина уже вряд ли будет запущена и надо ждать следующего года. Проволочка с запуском упиралась в политику: в зыбкость ситуации, которая сложилась в СССР (как мы помним, фильм должен был сниматься в содружестве с советскими кинематографистами), где у власти был престарелый Константин Черненко.
Тем временем 6 ноября в США состоялись президентские выборы. Нельзя сказать, что Дин все это время внимательно следил за перипетиями президентской гонки, однако определенное внимание он ей все-таки уделял. Особенно с весны, когда на предварительных выборах в штатах Массачусетс, Флорида и Нью-Гэмпшир неожиданно для многих политических обозревателей победил сенатор от его родного штата Колорадо Гэри Харт. Однако чувство землячества было не единственным фактором, который побудил Дина отдать свое предпочтение в этой гонке именно Харту. Взгляды этого либерального демократа Дину были гораздо ближе, чем махрового антикоммуниста Рональда Рейгана.
В сенате Харт голосовал за запрещение производства нейтронной бомбы и против продажи американских истребителей Египту и Саудовской Аравии. За Хартом стояла богатая мыслящая молодежь, те, для кого все еще не потускнел ореол Джона Кеннеди. Кроме этого, Харт привлекал к себе симпатии и своим поведением, которое было диаметрально противоположным тому, что позволял себе Рейган. Например, опытнейший наблюдатель американской политической жизни Теодор Уайт так характеризовал Харта: «Никакой кризис не способен заставить его отказаться от хороших манер или выйти из себя». Касаясь политических воззрений Харта, журнал «Ньюсуик» писал: «Харт последовательно старается изыскать альтернативу традиционному либерализму демократов и неоконсерватизму Рейгана. Многие идеи, которых он придерживается, ему не принадлежат, и в то же время они не являются, строго говоря, новыми. Но сведенные воедино, они свидетельствуют, по крайней мере, о намерении найти новые ответы на проблемы страны».
Увы, по мере приближения даты выборов позиции Харта постепенно ослабевали. В итоге ко дню выборов реальные шансы стать президентом США были только у двух кандидатов: Рональда Рейгана и бывшего вице-президента Уолтера Мондейла. Победил первый, за которого проголосовало 53 миллиона человек, что равнялось 59 %. И это при том, что Рейган был уже достаточно стар – ему шел 74-й год, в то время как его сопернику было всего 46 лет. Но Америка вновь выбрала Рейгана, который был единственным президентом США за последние два десятка лет, который сумел вернуть нации уверенность в своей мировой значимости. Согласно опросам в США, большинство американцев называли Рейгана в числе самых популярных президентов XX века наряду с Д. Эйзенхауэром, Д. Кеннеди и даже Ф. Рузвельтом.