Династия Ямато
Шрифт:
Муцухито исполнилось всего четырнадцать лет, когда умер его отец. Смертельно напуганный принц боялся принимать пищу и напитки, по дворцу ползли недобрые слухи: его жизнь висела на волоске. Внезапная кончина отца и царящая во дворце атмосфера страха и неминуемой опасности вызвали у Муцухито ночные кошмары. Дед Муцухито заметил однажды: «Внука преследуют таинственные видения… Каждую ночь ему является обезьянка и мучает его». Мать Муцухито признавалась: «В наш век, столь подверженный упадку и вырождению… дворец буквально кишит злыми духами, и [мы настолько] обеспокоены и напуганы, что я не могу решить, как нам достойно справиться с обрушившимися на нас бедами. Если [мой сын] не будет чрезвычайно прозорливым в своих поступках правителем, ему будет не по плечу решить внутренние и внешние проблемы… Молюсь за него, это все, что мне остается».
Спустя несколько месяцев после смерти отца судьба Муцухито решилась. Новый сёгун династии Токугава в ноябре 1867 г. отрекся от власти. 2 января 1868 г. войска кланов Сацума, Тёсю, Хиросима, Этидзэн и Овари, предводительствуемые
Формально. Сэр Гарри Паркс, британский посланник в Японии, смог убедиться в этом лично. Два месяца спустя после интронизации Муцухито состоялась первая в истории Японии аудиенция императора с представителями западного мира.
Император встретился с посланниками Великобритании (Паркс), Франции и Голландии. Британского переводчика информировали о том, что молодой император на аудиенции произнесет заранее приготовленную для него речь. Однако аудиенцию пришлось перенести на более поздний срок из-за инцидента, случившегося с англичанами, направлявшимися на встречу с императором под охраной самураев из кланов Сацума и Хито: возле дворца их атаковали два «бродячих» самурая, выскочившие из засады на одной из дворцовых аллей. Девять англичан получили тогда ранения. Одного из нападавших убили, второго обезоружила охрана. Аудиенцию перенесли на три дня. Через три дня Паркса ждали неожиданности несколько иного свойства.
Вступив в императорский зал, Паркс и его переводчик А.Б. Митфорд предстали перед молодым императором, сидящим на особом возвышении под балдахином. Для сэра Гарри приготовили сиденье уровнем ниже. Император Муцухито произвел на британцев потрясающее впечатление. «Его лицо и руки были белыми, — вспоминал позднее Митфорд, — вероятно, из-за макияжа, линия рта — плохо очерчена, челюсть — несколько выдвинута вперед, черты лица — правильной формы. Брови сбриты, примерно дюймом выше уровня бровей прорисованы искусственные. Одеяние состояло из длинной черной накидки, несколько сбитой назад, поверх нее было надето нечто вроде белой мантильи, широкие брюки — пурпурного цвета». Щеки императора покрывал слой румян, губы окрашены в красный и золотой цвета, зубы вычернены в соответствии с традицией японского императорского двора.
Император говорил тихо, едва слышно. Муцухито поинтересовался у Паркса здоровьем и благополучием королевы Виктории и принес извинения за инцидент с нападением, ставший причиной переноса аудиенции. Перейдя к чтению заранее подготовленной речи, Муцухито внезапно запнулся на первом же предложении и замолчал. Молодой помощник императора, Ито Хиробуми (о нем мы будем говорить ниже), пытаясь скрыть неловкость, зачитал английский перевод речи императора полностью. В ответной речи сэр Гарри выразил восхищение действиями императора по формированию нового сильного правительства, признанию страной примата международного права и поблагодарил императора за милость, оказанную ему как британскому посланнику. По мнению Паркса, аудиенция у Муцухито прошла, в общем, успешно. Вскоре с лица императора сошла добрая толика косметики, но, говоря фигурально, политическая косметика его действий не потеряла ни одного декоративного наслоения.
Психологически рядовым японцам было гораздо сложнее осознать новую роль императора в делах страны, чем посторонним наблюдателям. На протяжении восьми веков сёгуната большинство японцев не могло быть уверено даже в наличии императора во дворце. В существовании же сёгуна никто не сомневался. Поэтому для победившей антисёгунской коалиции являлось крайне важным показать, что император жив, деятелен и отнюдь не утратил связи с Небом. Коалиция использовала Муцухито как знамя, в то же время сама предпочитая оставаться в его тени. Как считает профессор Кэрол Глюк, «вытащив куклу императора из чулана, где она пролежала на протяжении более семи веков, коалиция намеренно облекла ее мистической аурой символического значения».
В апреле 1868 г. теперь уже пятнадцатилетний Муцухито впервые в жизни отправился в поездку за пределы Киото — в Осаку, где увидел море, поросшие буйной растительностью утесы… Он осмотрел шесть новых, принадлежавших лидерам кланов пароходов, присутствовал на военном смотре, в общем, не без пользы для себя провел время. Народу объявили: император покинул Киото во главе армии и направился на восток острова, где обосновались недобитые повстанцы. Благодаря данному «походу» предполагалось поднять его авторитет в глазах найми. Вторым путешествием Муцухито стал переезд во дворец поверженного сёгуна в Эдо. С 794 г. императорский дворец находился в Киото. Однако, по соображениям нового правительства, считалось необходимым оградить Муцухито от влияния придворной аристократии. Кроме того, переезд Муцухито во дворец сёгуна имел бы высокое символическое значение. Дворец Токугава в Эдо стал новым домом императорской семьи. Переезд в Эдо представили как личное решение Муцухито, хотя воля императора — всего лишь кивок венценосной головой в ответ на принятое другими решение.
4 ноября 1868 г. начался занявший 22 дня переезд императорской семьи в новый дворец. Процессия из тысячи солдат, 2300 слуг и тысячи повозок двигалась со скоростью 12 миль [7] в
7
19 км.
Спустя шесть месяцев Муцухито ненадолго вернулся во дворец в Киото для женитьбы на княжне Харуко. Харуко, отнюдь не красавица, обладала яркой индивидуальностью, мгновенно покоряющей сердца. Хрупкая, маленькая (ростом 5 футов [8] ), будучи старше Мэйдзи на два года, она выглядела намного моложе своих лет. Ее отец, князь Исидзё Тадака, принадлежал к древней влиятельной аристократической семье с тысячелетней историей. Мать Харуко принадлежала к Фудзивара.
Переезд двора в Токио наглядно демонстрировал всему миру решительный отказ Японии от прошлого, связанного с сёгунатом. Таким образом, дворец сёгуна стал теперь домом императора, с сёгуном покончили навсегда. В 1868 г. на борту корабля британского королевского флота «Галатеа» в Токио с визитом прибыл принц Альфред, герцог Эдинбургский. Британский посол в Японии докладывал в Лондон о «большом радостном волнении», охватившем японцев при известии о первом в истории визите иностранного монарха в Японию. Принц Альфред остановился в специально перестроенном для него в западном стиле дворце Хама Готен. Визит Альфреда поставил перед императорским двором немало проблем «деликатного свойства». Дело в том, что перед визитом к императору, согласно синтоистскому ритуалу, смертный подвергался «очищению от злых влияний». По отношению к принцу Альфреду ритуал приобретал весьма недвусмысленное для принца значение. Поэтому решили и сделали так: синтоистские жрецы в белых мантиях и черных головных уборах выстроились вдоль ведущей к дворцу дороге. Дождавшись появления принца Альфреда, они издали совершили ритуальные пассы магическими посохами.
8
152 см.
На этот раз император решил по возможности точно придерживаться дипломатического протокола и отказаться от румян, губной помады и чернения зубов. В порядке исключения принцу Альфреду (как лицу королевской крови) дозволили сидеть в присутствии императора. Как правило, аудиенции с западными дипломатами император проводил стоя, дабы избежать возможных протестов со стороны дипломатов, отказывающихся соблюдать дворцовый протокол. Так как принц Альфред рассматривался двором как ровня Муцухито, они оба могли вести беседу сидя. Альфреда со свитой препроводили в зал приемов. Муцухито встретил высокого гостя в белом облачении синтоистского жреца, на голове красовалась черная лакированная шляпа с длинным флажком. Император выглядел иначе, чем при первой своей встрече с иностранцем Гарри Парксом. Позже он приобретет светский лоск в западном понимании этого слова. После обмена любезностями Муцухито предложил Альфреду совершить с ним прогулку по дворцовому саду. После окончания аудиенции герцог преподнес в дар императору бриллиантовую табакерку. В последующие годы Муцухито неоднократно будет встречаться с членами британского и германского королевских семейств. По словам Гарри Паркса, такие встречи способствовали «существенному улучшению» японской позиции по отношению к Западу. «Каких-то три-четыре года тому назад каждый прибывший [в Токио] чужеземец имел все основания с недоверием и опаской относиться к японским военным; но в этот раз… японцы вели себя так, будто привечали иностранных друзей, а не своих традиционных оппонентов». В семнадцать лет император Мэйдзи сохранил детскую неуклюжесть и некоторую скованность речи. Без дворцового макияжа его лицо оказалось смуглым, с правильными мужественными чертами, брови густые. Длинные черные волосы уложены в викторианском стиле и напомажены маслом из камелии. Лицо императора все же слегка припудривали тальком, желая несколько осветлить смуглую кожу. При росте 5 футов 7 дюймов [9] Мэйдзи имел плотное, коренастое телосложение (по японским меркам). Двигался император несколько неровно, иногда как бы замирая в нерешительности. Внук Мэйдзи Хирохито унаследовал эту особенность, только у него она была еще более выражена. «Божественный» император Мэйдзи, с другой стороны, благодаря именно этим своим «недостаткам» физического свойства приобретал в глазах иностранных собеседников особый шарм, «очеловечивавший его перед простыми смертными». Мэйдзи и в зрелом возрасте продолжали преследовать кошмары, он не любил море, корабли, боялся утонуть…
9
170 см.