Династия. Феникс

Майерс Александр

— Надеюсь, вы понимаете, князь. У нас есть основания, — говорит гвардеец и подаётся вперёд.

— Стой на месте! — телохранитель дедушки выставляет руку, остальные приподнимают оружие.

Я выхожу вперёд и говорю:

— Всем сохранять спокойствие. Как и сказал князь Грозин, это был снайпер. Он стрелял через окно, — я отдёргиваю штору, за которой видно разбитое окно. — Мы не уверены, в кого именно он целился, но…

— Что здесь происходит?! — в кабинет врывается мой одноклассник, Андрей Жаров.

Все резко

замолкают. Даже я не знаю, что сказать. Андрей первым делом вонзает неприязненный взгляд в меня, и только потом замечает отца. Он смотрит на него, бледнея с каждой секундой и осознавая, что случилось. После этого он издаёт душераздирающий, животный вопль и бросается к телу.

— Папа! Отец! — из глаз Андрея брызжут слёзы.

Он протягивает дрожащие руки к мертвецу, но не решается коснуться его. Я чувствую, как у меня в горле встаёт твёрдый комок. Как бы я ни относился к Андрею, не хотел бы я сейчас оказаться на его месте. Подобное я пережил совсем недавно, но у меня была хотя бы надежда, что отец выживет. Здесь же без вариантов.

— Мои соболезнования, сынок, — глухо произносит Григорий Михайлович.

Жаров медленно поворачивается к нему и цедит сквозь зубы:

— Вы его убили, — по интонации непонятно, вопрос это или утверждение.

— Послушай, Андрей, — дедушка миролюбиво приподнимает ладонь. — Я понимаю твои чувства, но не стоит разбрасываться словами.

— Это вы его убили! Вы убили мою тётю, а теперь и моего отца! Гвардейцы! Взять их! — выкрикивает мой одноклассник.

Атмосфера в комнате резко накаляется. Наши бойцы закрывают меня и дедушку собой, беря оружие на изготовку. Солдаты Жаровых рассредотачиваются по комнате. В тишине щёлкают предохранители автоматов.

Стоящий ближе к двери гвардеец берётся за висящую на груди рацию и бормочет в неё:

— Общая тревога. Перекрыть все выезды. Подмогу на третий этаж, в кабинет князя.

— Не забудьте сказать, чтобы они отправились в ту сторону, — я указываю в окно. — Снайпер, судя по всему, стрелял из-за границ ваших владений. Но вы ещё можете его найти.

Гвардеец исподлобья смотрит на меня, но всё же говорит в рацию:

— Отряд на северо-запад, к высоткам. Поднимите дроны, перекройте улицы. Ищем стрелка со снайперской винтовкой.

— Какого стрелка?! Это Грозины его убили! — вопит Андрей.

Его лицо покрыто багровыми пятнами, глаза выпучены и налиты кровью. Не хочу представлять, насколько обжигающая буря сейчас царит у него в груди.

— Ваше сиятельство, — взглянув на окно, произносит командир жаровских солдат. — Похоже, это и правда был снайпер. Господа Грозины не вооружены.

— Вообще-то, у меня есть при себе пистолет, — я расстёгиваю пиджак и показываю наплечную кобуру. — Но все патроны на месте, можете проверить. К тому же очевидно, что в Илью Романовича стреляли не из пистолета.

— Даже если и так! Его убили или по вашему приказу,

или из-за вас!!! — вопит Андрей и хватается за автомат ближайшего бойца. Хорошо, что тот крепко держит оружие и не отдаёт.

— Ваше сиятельство, успокойтесь! — восклицает он.

— Моего отца убили! Вашего князя! Куда вы смотрели, придурки?! — орёт Жаров.

Не в силах отобрать у гвардейца автомат, он отталкивает его и бежит к стене. Схватив с полки книгу, он распахивает её, и вдруг в руке у него оказывается револьвер.

— Не стрелять! — тут же выкрикивает князь Грозин.

Андрей направляет револьвер на меня.

Выстрел.

Запах пороха ударяет в нос. Запястье пронзает резкая боль — но она сразу же проходит.

Просто, когда я выхватил свой пистолет, то неправильно поставил руку, и отдача показалась слишком сильной.

Я оказался быстрее Андрея и успел выстрелить первым. К счастью, не попал, да и не целился в него. Пуля вонзилась в пол под ногами Жарова.

Он вздрагивает и отступает, упираясь спиной в стеллаж с книгами. Я поднимаю руки, показывая, что не собираюсь продолжать.

— Никому не стрелять! Убрать оружие! — Григорий Михайлович расталкивает своих гвардейцев и выходит на середину комнаты. — Я сказал, убрать оружие!

— Ваше сиятельство, позвольте, — гвардеец Жарова подходит к Андрею и медленно забирает револьвер. — Спасибо.

— Сейчас послушайте меня внимательно. Предельно внимательно! — громогласно объявляет дедушка. — Ни я, ни мой наследник непричастны к гибели князя Жарова. Обвинения в этом мы будем рассматривать как клевету и оскорбление чести, и будем реагировать соответствующим образом. Мы приносим соболезнования роду Жаровых и окажем любую помощь, если вы попросите. А теперь — мы уходим. Александр!

— Да, ваше сиятельство, — я убираю пистолет в кобуру.

В сопровождении своих гвардейцев мы направляемся к выходу из кабинета. Андрей, тяжело дыша, смотрит мимо нас, на тело отца.

Я останавливаюсь рядом с одноклассником. Он переводит на меня ненавидящий взгляд и ничего не говорит.

— Ты вряд ли хочешь слушать, но я всё равно скажу, — произношу я. — Твоего отца убили по приказу нашего общего врага. Если ты хочешь его найти, нам надо объединиться. Нашим родам нет смысла враждовать, особенно сейчас.

— Да пошёл ты, — цедит Андрей, не отводя взгляда.

— Пожалуйста, подумай над моими словами, — спокойно отвечаю я и ухожу.

— Прикажи, чтобы нам освободили проезд, — строго говорит князь Грозин гвардейцу у дверей.

— Хорошо, — бурчит он и берётся за рацию.

Когда мы выходим на улицу и садимся в машину, меня на несколько мгновений охватывает головокружение. Перед глазами темнеет. Я сразу же беру себя в руки, но должен признаться — это стоит усилий.

Матвей, заведя автомобиль, давит на газ и вполголоса возмущается: