Династия. Феникс

Майерс Александр

Мой отдел инфоборьбы, пресс-служба Династии и медиа-сеть Череповых устроили такой шквал в публичном пространстве, что все попытки государственных СМИ и рода Жаровых очернить победу показались жалкими.

Я посчитал уместным лично съездить в поместье Череповых от лица рода Грозиных. Публично показал, что между нашими родами теперь дружеские отношения — для врагов это и так не секрет, пусть знают и все остальные.

Заодно я взял с собой маму. Она наверняка хочет увидеться с Сергеем. Да, это лишь даст новую почву для слухов о том, что Черепов — мой отец. Но мне

плевать. Всё равно мы достаточно скоро об этом объявим. Я знаю, что мои родители намерены это сделать. На сей раз мама не собирается скрывать, от кого беременна.

Так что есть ли смысл открещиваться? Пока я просто не буду давать никаких комментариев, несмотря на лавину запросов от СМИ.

Подъезжая к поместью, я вижу десятки развёрнутых артиллерийских орудий. Правда, теперь они смотрят не на поместье Череповых, а в противоположную сторону. В воздухе жужжат дроны-разведчики, а вот полицейские и журналистские вертолёты исчезли. Полагаю, их попросили покинуть воздушное пространство рода.

Журналистов, впрочем, вокруг хватает. Стоят фургоны Первого имперского и других телеканалов, блогеры снимают на телефоны. Отец правильно поступил, что позволил им приехать и всё осветить. Как общество, так и наши враги должны видеть — истинный князь благородно обошёлся с мятежниками и не стал никого убивать.

На моих глазах берут интервью у одного из пленных офицеров:

— Нас просто попросили сложить оружие, — говорит он. — Никаких угроз не было.

— А вы не боялись, что это может быть обманом, и гвардейцы Череповых откроют огонь? — спрашивает репортёр.

Вот же проходимец. Пытается высосать негатив даже там, где его нет.

— Ну, опасения имелись, конечно. Мы настороже были. Но нет, с нами вежливо обращались, а Сергей Альбертович объявил амнистию. Мол, никто из нас не понесёт никакого наказания, — отвечает офицер. — Только господа наши будут наказаны, как зачинщики.

Удовлетворённо кивнув, я направляюсь к крыльцу. Журналисты, заметив нас с мамой, тут же бросаются наперерез, но Виктор оказывается тут как тут. Вместе с моими гвардейцами они преграждают журналистам путь.

— Анна Григорьевна! Князь Черепов действительно отец Александра?! — выкрикивает репортёр в очках.

Мама опаливает его взглядом и ничего не отвечает, тут же отвернувшись.

— Даже не смотри на них. Мы не будем давать никаких комментариев, — негромко говорю я.

— И не собиралась, — мама передёргивает плечами. — Пусть мучаются! Мы сами расскажем, когда посчитаем нужным.

— Всё верно, — улыбаюсь я.

Сергей выходит на крыльцо, чтобы встретить нас. Мы обмениваемся вежливыми поклонами, а затем я пожимаю ему руку и на публику произношу:

— Сергей Альбертович, поздравляю вас с принятием титула и победой над мятежниками. От лица рода Грозиных я передаю своё восхищение вашими решительными действиями и тем, что вы не позволили пролиться ни единой капли крови.

— Я целиком поддерживаю своего сына и наследника рода, — говорит Анна. — Я лично глубоко восхищаюсь вашей отвагой. Не каждый бы осмелился выйти безоружным навстречу врагу.

— Александр Сергеевич,

Анна Григорьевна, мне крайне приятно слышать ваши слова, — кивает Сергей. — В свою очередь, благодарю род Грозиных за оказанную поддержку. Пройдёмте в дом.

Мы заходим внутрь и направляемся по коридору в небольшую уютную гостиную. Как только закрываются двери, мама тут же бросается на шею Сергея и целует его.

— Я так переживала! — восклицает она.

— Тише, любимая, — улыбается отец. — Всё в порядке.

— Ты настоящий герой. Немногие бы поступили так смело на твоём месте.

— У меня был образец для подражания, — Сергей глядит на меня. — Обычно это сын должен брать пример с отца, но в нашем случае получилось наоборот.

Отец усмехается и с теплом говорит:

— Но здесь нечего стесняться, я горжусь, что мой сын так рано стал настоящим мужчиной.

— Спасибо, — киваю я. — Здесь нет моей заслуги. Ты сам всё сделал.

— Неправда. Твоё выступление в Сибири меня очень вдохновило, — подмигивает отец.

Он вновь поворачивается к маме, и они сливаются в долгом нежном поцелуе. На моём лице сама собой появляется улыбка. Приятно видеть, когда твои родители на самом деле любят друг друга.

Мы выпиваем по чашке чая и затем расходимся. У Сергея много дел, да и у меня не меньше. Мама, конечно же, не хочет уезжать, но мы с отцом оба обещаем, что вечером они снова увидятся.

— Потерпи немного, дорогая, — говорит Сергей. — Какое-то время нам ещё придётся скрывать свои отношения, но скоро все узнают. Мы устроим пышную свадьбу, как всегда мечтали.

— О-о, и у меня будет белое платье? — кокетливо интересуется Анна.

— Любое, какое захочешь. До встречи, — он на прощание целует её, и мы расходимся.

Я прошу Виктора отвезти маму домой — к ней домой. Она сама этого захотела, решив больше не стеснять меня. Хотя с чего она это решила?

Она ни капли мне не мешает. Но думаю, причина в другом. Полагаю, она хочет привести себя в порядок для встречи с Сергеем. И сделать это без лишних глаз.

Я же вновь отправляюсь на базу.

Мы с Егором сидим у него в кабинете и мониторим происходящее. Хакер пьёт вторую банку энергетика подряд, ну я обхожусь чаем.

— Видели, ваше сиятельство? Императорские вовремя сообразили, что эта битва проиграна и переобулись в воздухе, — усмехается Егор, протягивая мне планшет. — Посмотрите, там несколько вкладок. Везде одно и то же.

— Разумно с их стороны, — соглашаюсь я, просматривая материалы. — Теперь они поддерживают князя Черепова. «Законный князь остановил мятеж»… Ха, полчаса назад они называли его тираном, а мятеж — справедливым восстанием.

— Чудеса риторики, правда? — хмыкает Егор, глотнув энергетика. — Стоит поменять пару слов, и посыл становится совершенно другим.

— Ты прав. Слово — великая сила. А что насчёт Жаровых?

— Их пресс-служба зачем-то продолжает давить. Вроде бы понятно, что всё уже кончено, но… Такое чувство, будто у них есть какой-то козырь. Хотя, может быть, это просто по инерции. Выходят запланированные материалы и всё такое.