Дионисов. За власть и богатство! – I
Шрифт:
— Фу, как непристойно! Не хочу про это слышать! И поднимите уже, наконец, глаза!
Она ощутимо покраснела от разговора на такие темы и от того, что я беспардонно пялюсь ей на грудь. В тихом омуте — черти водятся, понял я. Что ж, я люблю разгадывать ребусы и решать сложные задачи — запланировал решить и эту.
Но последующие попытки «подбить к ней клинья», как она выразилась, на корабле не увенчались успехом. Один раз только приоткрылась, сказала, что вдова уже семь лет, и что муж погиб от коклюша спустя две недели после свадьбы. И почему-то
Так или иначе, недостатка в женском внимании я не испытывал. С Оливией мы исследовали разные не вполне подходящие для занятий любовью помещения, включая прачечные третьего класса, спасательные шлюпки, машинное отделение и уже знакомое по приключению стойло коня Антона Замойского.
Мы успешно пришвартовались в Митрофановске, в первом порту Российской Атлантиды, выгрузив там половину третьего класса, потом проплыли пару суток и разгрузились в тропическом Сан-Себастьяновске ещё раз. Удалось выйти и прогуляться — закупить некоторые бытовые вещи, экзотических фруктов и обменять один из слитков на наличность.
А народ в порту был специфический. Я сперва заметил целые группы моряков — здоровенные, плечистые, в два с лишним метра, но не негры и не мулаты, а с каким-то незнакомым, чуть ли не бледно-синеватым оттенком кожи. И одеты были как настоящие викинги.
А потом вспомнил, вытащив из памяти реципиента, и аж присвистнул. Это же были атланты, коренные жители этих мест! Вернее, их потомки, изрядно смешавшиеся с европейскими колонизаторами. Одна из полдюжины незнакомых человеческих рас с материков, которых в моём прежнем мире не было.
В покерном клубе в седьмое моё посещение я услышал фразу, которая заставила меня насторожиться.
— … Так ведь гражданская война начинается. Старые рода против Болотниковых и Демьяновых закусились — в Новой Парме уже стычка была.
— Из-за наследницы? — спросил тот седой усатый полковник. — По британскому радио передавали, что пропала без вести.
— Ох, полковник, меньше слушай радио стран-изгоев. Наверняка она в безопасном месте. Но некоторых несогласных в столице уже наверняка перерезали. Помнишь, как в тридцать седьмом, когда дядя с племянником спорили?
В тот момент я серьёзно озаботился, как там дела у отца и дяди… Но вестей пока что никаких не было. Мрачные разговоры прервал капитан:
— Александр же у нас уже больше пяти раз побывал? Значит, не новичок. Значит, имеет право на два приглашения в клуб. Как раз скоро новые пассажиры будут — можете приводить.
К концу второй недели мы пережили второй шторм, не менее мощный, чем первый, проплыли мимо Кубы и день ожидали очереди в Великом Американском Канале.
А уже после встали на короткую стоянку в Дарьенске — столице Российской Панамы. Мы с Рустамом вышли всего на два часа, прошлись по набережной. Зашли в оружейную и закупили патроны — серебряные и простые, а рядом с магазином паренёк раздавал газеты. Я не глядя взял одну и кинул в сумку.
Здесь
— Так мы же этот порт с недостроенным каналом у Шотландии перед второй европейской выкупили. И городки в Океании тоже. По истории двоечником был, что ли, Петрович?
— Ага, — неопределённо ответил я.
По местной истории я точно был двоечником. Да и вообще вся не сильно важная информация про этот мир из моего мозга основательно повыветрилась. Остались только сухие, полезные в практики навыки.
Когда мы возвращались — то столкнулись с весьма серьёзной процессией. Спереди шли три грузчика с сумками, баулами и прочим. Одна скромно одетая, но с весьма суровым взглядом женщина средних лет — явно кто-то из прислуги. Следом — «квадрат» из четырёх крепких телохранителей и ещё двое сзади, внутри которого к трапу шла пара.
И это был совсем новый для корабля сорт людей. Парень и девушка. Оба — блондины, оба — чуть пониже меня ростом, спортивные, сосредоточенные. Она — ровесница, он, пожалуй, чуть старше меня. Я не понял, были ли они парой, либо же родственникам, но от них прямо-таки веяло аристократизмом, причём холодным, выдержанным, стильным, без снобизма и нуворишизма, как у какого-нибудь Замойского. Старые, серьёзные рода.
Интуиция на этот раз подсказала: таких людей стоит держать на своей стороне. А возможно даже сделать своими друзьями — с оглядкой, с осторожностью.
Поймал взгляд парня, коротко кивнул — он ответил. Девушка обратила на меня внимание уже на корабле, когда я шёл мимо, ей я улыбнулся и тоже кивнул. Она кивнула в ответ, ответив слегка холодной улыбкой.
— Серьёзные, — покачал головой Рустам.
— Не узнаёшь, кто они? По гербу, или, может, что-то ещё?
— Что-то припоминаю. из каких-то старых колониальных кланов Америки и Океании.
— Надо знакомиться. Если можешь — разузнай, кто они, и чего?
— Хорошо.
Они вместе с телохранителями заняли целый блок кают люкс и полулюкс класса палубой выше нашего. Рустам через своих рестораторов и прислугу тем же вечером узнал, как их зовут, и, забежав в номер в перерыве, рассказал.
— Артемий и Северина Пржевальские. Родственники, то ли двоюродные, то ли троюродные брат с сестрой. Он — вицеграф. Отец Артемия — Ян Пржевальский, очень серьёзный человек. Граф в Нововаршавском княжестве, промышленник, землевладелец и прочее.
— И куда они плывут?
— Не поверите — они тоже в Югопольск! Вернее, только Северина. Она тут обучение закончила и едет возглавлять филиал их семейной компании.
— Спасибо, Рустам.
— Да,
— Да, Александр Петро…Платонович… — как-то не хорошо он вздохнул. — Вы газетку-то читали, которую в порту выдали?…