Дипломатический иммунитет (Дипломатическая неприкосновенность)

Буджолд Лоис Макмастер

– Я только что сообразил, почему название «Станция Граф» показалось мне знакомым. Мы ведь направляемся в Пространство Квадди, ей-богу!

– Что за Пространство Квадди? Ты бывал там прежде?

– Нет, не самолично. – Здесь потребуется более развернутая дипломатичная подготовка, чем он ожидал… – Хотя я однажды встречался с одной квадди. Квадди – человеческая раса, созданная методами биоинженерии… м-м, лет двести или триста назад – еще до того, как Барраяр был открыт заново. Согласно задумке, они должны были стать постоянными обитателями невесомости. Но каким бы ни был первоначальный план их создателей, он провалился, когда появились новые гравитационные технологии,

и, таким образом, квадди остались не у дел, превратившись в своего рода экономических беженцев. После всевозможных скитаний и приключений они наконец осели в районе, который в то время находился на дальнем конце сети пространственно-временных туннелей. В те времена квадди настороженно относились к другим людям, а потому намеренно выбрали систему без пригодных для жизни планет, но зато со значительными природными ресурсами астероидов и комет. Видимо, хотели держаться особняком. Разумеется, с той поры исследованный космос значительно разросся вокруг них, так что в настоящее время квадди поддерживают некоторые экономические связи с инопланетниками, обслуживая корабли и предоставляя услуги перевалочных станций. Что объясняет, почему наш флот оказался пришвартован в тамошних доках, хотя и не проясняет, что произошло там впоследствии. Эта, ах… – Он нерешительно помедлил. – Эта биоинженерная разработка включала в себя ряд метаболических преобразований, но наиболее впечатляющее изменение заключается в том, что вместо ног у квадди – вторая пара рук. Что очень даже… хм, сподручно в невесомости. Если можно так выразиться. Работая в открытом космосе, я частенько думал, что было бы неплохо иметь четыре руки.

Он передал ей считыватель с выведенным на экран снимком, на котором одетый в ярко-желтые шорты и майку квадди перемещался по лишенному гравитации коридору с проворством и ловкостью обезьяны, лазающей среди ветвей.

Катерина чуть не задохнулась, но тотчас вновь овладела собой.

– Как… э-э… интересно. – Спустя мгновение она добавила: – Выглядит весьма практично для их среды обитания.

Майлз слегка расслабился. Как бы ни были сильны ее затаенные барраярские рефлексы в отношении явных мутаций, над ними все равно возьмет верх непреклонная сдержанность, не позволяющая отклоняться от правил приличия.

Чего, к несчастью, нельзя было сказать о его соотечественниках, застрявших на станции квадди. Барраярцам из глубинки нелегко было уловить разницу между вредной мутацией и положительной, целесообразной генетической модификацией. Если учесть, что один офицер прямо в своем официальном рапорте называл их ужасными паукообразными мутантами, становилось очевидно, что к уже известным осложнениям этой истории следует добавить и расовый конфликт.

– Ты очень быстро привыкнешь к ним, – заверил он ее.

– А где же ты встречал квадди, если они живут столь обособленно?

– М-м… – «Так, быстренько подредактируем эту историю в уме…» – Я был тогда на задании СБ. Мне нельзя об этом рассказывать. Но она, между прочим, была музыканткой. Играла на цимбалах всеми четырьмя руками. – Попытка изобразить это впечатляющее зрелище привела к тому, что он больно ударился локтем о стенку. – Ее звали Николь. Тебе бы она понравилась. Мы вытащили ее из одной жуткой передряги… Интересно, добралась она до дома? – Он потер локоть и с надеждой добавил: – Держу пари, тебе будут интересны методы садоводства квадди в условиях невесомости.

Катерина просветлела:

– О да, конечно.

Майлз возвратился к своим рапортам с неприятной уверенностью в том, что в заваруху, которая его ожидает, не стоит бросаться без должной подготовки.

Он мысленно занес обзор истории квадди в список того, что ему надлежит прочитать в последующие несколько дней.

Глава 2

– Мне воротничок поправить не надо?

Прохладные пальцы Катерины деловито скользнули по шее Майлза; он подавил пробежавшую по спине дрожь.

– Теперь – нет, – сказала она.

– Аудитора делает одежда, – пробормотал он. В крохотной каюте отсутствовали такие излишества, как зеркало в полный рост; заменой ему служили глаза его жены. Майлзу отнюдь не казалось, что он что-либо теряет от такой замены. Катерина отступила назад, насколько могла – на полшага, к самой переборке – и оглядела его с головы до ног, проверяя общее впечатление от форкосигановского мундира: коричневый китель с фамильным гербом, вышитым серебром на высоком воротнике, расшитые серебром обшлага, коричневые брюки с серебряными лампасами, коричневые же сапоги для верховой езды. В пору своего расцвета форы были кавалеристами. Здесь, без сомнения, в радиусе бог знает скольких световых лет не сыщется ни единой лошади.

Он прикоснулся к наручному комму, настроенному на связь с аналогичным устройством на ее запястье – правда, ее комм был выполнен в стиле фор-леди и оправлен в декоративный серебряный браслет.

– Я свяжусь с тобой, когда буду готов вернуться сюда и переодеться. – Он кивнул на однотонный серый костюм, который она уже выложила на койку. Мундир для военных, штатское для штатских. И пусть вес исторического прошлого, одиннадцать поколений графов Форкосиганов за его спиной восполнят недостаток его роста и слегка сгорбленную фигуру. Ему незачем было упоминать о других, менее явных своих дефектах.

– А что надеть мне?

– Поскольку тебе одной придется играть роль всей моей свиты, что-нибудь эффектное. – Он ухмыльнулся. – У той красной шелковой штуковины достаточно невоенный вид, чтобы отвлечь внимание хозяев станции.

– Только мужской половины, любовь моя, – заметила она. – Может, шеф их безопасности – женщина? Да и вообще, привлекательны ли планетники для квадди?

– Один, похоже, был, – вздохнул Майлз. – Из-за чего и начался весь этот сыр-бор… В некоторых участках Станции Граф нулевая гравитация, так что тебе, наверное, вместо барраярских юбок лучше одеть брюки или легинсы. Что-нибудь облегающее.

– О-о. Да, конечно.

В дверь каюты постучали, и снаружи донесся застенчивый голос оруженосца Ройса:

– Милорд?

– Уже иду, Ройс. Майлз и Катерина поменялись местами – проскальзывая мимо нее и на миг оказавшись на уровне ее груди, он изловчился обнять ее, а затем вышел в узкий коридор курьерского корабля.

Ройс был одет в несколько более простую версию мундира Дома Форкосиганов, приличествующую ему по статусу вассального оруженосца.

– Мне собрать ваш багаж для переезда на барраярский флагман, м’лорд? – спросил он.

– Нет. Мы останемся на борту курьера.

Ройс невольно содрогнулся, хотя и пытался ничем не выдать своих чувств. Он был молодым человеком внушительного роста, к тому же устрашающе широк в плечах, и отзывался о своей каюте, которая находилась как раз над каютой корабельного инженера, примерно в таких выражениях: «Как будто спишь в гробу, м’лорд, только тут еще и храпят рядом».

Майлз добавил:

– Я пока что не хочу уступать ни одной из сторон в этом конфликте контроль над моими передвижениями – не говоря уже о кислородном запасе. Да и потом, на флагмане койки ненамного больше здешних, уверяю тебя, оруженосец.