Дискета мертвого генерала
Шрифт:
Вероятно, мой категоричный тон убедил его. Он подумал с минуту и сказал:
– Шесть тысяч зеленых за «восьмерку» устроит?
– Поехали, – я согласно кивнул и сел вперед, нарочно не обратив внимания на второго встречающего. Он сидел сзади и с хмурым видом таращился в окно. В отношении взаимного интереса наши позиции очень совпадали.
В отличие от моей полупустой спортивной сумки, Самурай и Альберт набрали целые чемоданы всяких шмоток и вынуждены были загрузить их в багажник «Жигулей». А потом втиснуть свои задницы рядом со вторым представителем местного «филиала». Водила сел за руль, запустил двигатель, прогрел его с минуту и, включив левый
Я посмотрел на часы. Ровно десять.
– Сколько нужно на оформление документов? – Я повернулся к сидящему слева от меня водиле.
– Час, – самодовольно выпалил он и ощерился в улыбке. – Все «схвачено», не беспокойся!
Мы свернули на небольшую, почти пустынную улицу, и водила добавил газу. Мотор радостно заурчал, и старенькие «Жигули» без всякого труда разогнались до ста километров за каких-то двадцать секунд. Я удивленно вскинул брови и спросил:
– У тебя случайно не танковый движок под капотом?
Мужик снова разухабился в улыбке.
– Будем знакомы. Меня зовут Колесник, я самый первый человек в этом городе по части автомобилей! – гордо представился он. – Правда, старый?
– Правда, – лениво отозвался его дружок с заднего сиденья, придавленный к левой дверце толстой задницей рыжего и худой Самурая.
– «Темняк» крутишь? – Я затушил в пепельнице окурок сигареты, опустил стекло и чуть высунулся наружу. Снегопад незаметно стих. Мне в лицо ударил сильный, уже по-весеннему теплый ветер. В этот самый момент мы как раз проезжали пост ГАИ.
– И «темняк», – согласился Колесник. – И новье. Я все кручу. Рынок, магазины…
Прямо перед нами взлетела вверх полосатая палочка милиционера. Мой сосед тихо выругался, включил правый поворот и подъехал к тротуару.
– Сержант Радченко, – козырнул мокрый от налипшего снега сотрудник ГАИ в серо-синей ментовской плащ-палатке. – Почему нарушаем, товарищ водитель?
– Неужели? – скривил губы Колесник, и уже сама невинность смотрела на наклонившегося к опущенному стеклу матерого усатого мента. – А что именно, товарищ старшина?
– Ехали со скоростью девяносто с лишним километров и не знаете, что нарушали! Вот отберу сейчас права, поедете за ними в управление. Там разберутся, как вас наказывать, – начал традиционный монолог мент. – Так будем штраф платить, или как? – Даже с двух метров, разделяющих меня с сержантом, я заметил хищный блеск его бегающих глаз: «Попался, голубчик, теперь не уйдешь!..»
– Какие разговоры, старшина, конечно, штраф! – Колесник достал бумажник, привычно отсчитал три ассигнации и протянул в окно. – Возьмите.
Сержант опытным взглядом оценил предлагаемую сумму, счел ее достаточной, затолкал куда-то под плащ-палатку и для полной уверенности спросил: – Квитанцию нужно? Подождите десять минут, выпишу.
– Оставь,
– Ну ладно… Счастливого пути, – он вновь махнул своей «волшебной палочкой» перед носом очередного проезжавшего рядом «жигуленка», и на его усатой роже опять появилось знакомое выражение поймавшего добычу мохнатого жирного паука.
Колесник проводил его насмешливым взглядом, включил первую передачу, и наша машина резво сорвалась с места. Лишним будет говорить, что следующий равносторонний перекресток мы снова проехали на скорости девяносто девять километров в час.
Когда я уже собрался спросить местного автомобильного заправилу, куда мы, собственно говоря, направляемся, так как состоящий исключительно из деревянных старых строений ландшафт меня особо не воодушевлял, он резко крутанул руль вправо, и машина въехала в глухой двор с грязно-желтыми обшарпанными стенами и высоким каменным забором с трех сторон. Единственной достопримечательностью данного архитектурного чуда были массивные стальные ворота, расположенные сейчас в пяти метрах перед капотом машины. Колесник вышел, достал из куртки длинный ключ с рифленой бородкой, вставил его в замочную скважину и четыре раза повернул против часовой стрелки. Затем надавил на ручку, приоткрыл дверь и зашел внутрь.
– Мы что, приехали? – спросил я у сидящего сзади мужика, на что тот отрицательно покачал головой.
– Это склад. Колесник за доками зашел. Машина здесь рядом, на стоянке. Две минуты ехать.
Действительно, спустя каких-то тридцать секунд Колесник вышел, снова запер дверь. На этот раз я заметил, как шевельнулась его рука в кармане брюк. Вроде бы мелочь, но не для меня. Он только что с пульта включил сигнализацию. Предусмотрительный мужик, без сомнения. Прекрасно знает, что в таком захолустном дворике ни одна собака не услышит, как будут выламывать вместе с металлическим косяком стальную его дверку. Гораздо дешевле поставить сигнализацию с выходом на ментовский пульт и ревуном, способным привести в состояние шока даже видавших виды подвальных котов, привыкших за свою горемычную жизнь ко всевозможным превратностям судьбы.
Мы быстро покинули это навевающее нерадужные мысли местечко среди городских трущоб и скоро выехали на вполне приличную улицу, где, проехав не больше километра, остановились возле обтянутого стальной сеткой квадрата, размером почти с футбольное поле. Это была платная стоянка.
– Вы можете оставаться здесь, – полуобернулся Колесник к сидящим сзади. – Мы быстро. Тачку посмотрим, и обратно.
Но он еще не знал всех тонкостей моего отпуска, поэтому наивно предполагал, что кто-нибудь из двух моих сопровождающих не увяжется за нами следом. Но ошибся. Самурай что-то тихо сказал Альберту, получил утвердительный кивок в ответ и вышел из машины.
Колесник посмотрел на меня. Весь его вид выражал полную палитру мыслей относительно узкоглазого спутника: «Он что, по-русски не понимает? Этот… чурка».
– Охрана, – без выражения сообщил я, на что Колесник только покачал головой и направился в сторону въездных ворот. Мы миновали будку, из которой на нас, одобрительно расплывшись в почтительной – надо полагать, к персоне местного автомобильного воротилы – гримасе, неотрывно смотрели четыре мужских глаза и два припухших от сна и алкоголя лица. Они даже не удосужились выйти на улицу. Доверие абсолютное.