Дискорд однажды - Дискорд навсегда
Шрифт:
«принцесса Селестия собирается построить школу для единорогов!».
Подобная идея не могла оставить равнодушной единорожку, сама суть которой требовала искать новые знания и ощущения. Не смотря на то, что она взяла пару дней на размышления, окончательное решение было принято в ту же минуту, как только прозвучало предложение.
«раньше единороги, как обычные ремесленники, либо учились у родителей, либо искали наставника, а нередко изобретали заклинания сами, что бы передать их ученикам и детям».
Система образования, когда у одного наставника один
«что-то я размечталась: еще даже первая школа не построена».
Глубоко вздохнув, «рыцарь порока» продолжила свою позднюю прогулку, предвкушая скорую встречу с коллегами, посвятившими себя познанию и подчинению законов мира.
***
Сверкающий серебром шлем, украшенный коротким металлическим гребнем, опустился на голову ночного пегаса, скрывая под собой белоснежную гриву. Лейтенант ночной гвардии, еще раз осмотрел свое отражение в высоком зеркале и удовлетворенно хмыкнул, горделиво выпрямляясь и расправляя широкие кожистые крылья.
Он был высоким статным жеребцом, в меру мускулистым и не обделенным утонченными чертами, которые так нравятся молодым кобылкам. Алые глаза сверкали двумя рубинами, лишь подчеркивая таинственность образа, и даже заостренные клыки, казалось только дополняли картину. Железный нагрудник с изображением герба ночной гвардии, накопытники с выкидными лезвиями, пара коротких клинков закрепленных в ножнах под крыльями и копье за спиной… вся амуниция находилась в идеальном состоянии и полной готовности.
«иначе и быть не может, ведь я – лучший».
Дух гордыни в последний раз проверил, не забыл ли чего важного, и только после этого покинул личные покои. Комната лейтенанта, была не слишком большой, но зато в отличие от ниже стоящих по званию, она позволяла уединяться. Рядовые гвардейцы вообще жили в казармах, младшие офицеры жили в чуть лучших условиях, но о личном пространстве только мечтали…
«а у капитана настоящие апартаменты, да еще и неподалеку от покоев принцессы».
Воспоминание о командире, который с большей частью наличного состава отправился на границу, обеспечивать охрану от внезапного вторжения, как обычно вызвало ощущение в душе, сравнимое с ноющей зубной болью. Уайт Мун никак не мог смириться с тем, что ему приходиться подчиняться какому-то смертному. Тем более, мятежный «рыцарь порока», уже превосходил старика во всем, начиная от силы и скорости, заканчивая мастерством владения оружием, смелостью, (граничащей с безрассудством), и исполнительностью.
Единственное в чем капитан превосходил молодого конкурента, это в тактическом и стратегическом мышлении… но Уайт Мун, ни за что не согласился бы признать это.
Выйдя
Постепенно на площадке перед замком собрались и все остальные бойцы, отобранные «богиней солнца» и «богиней луны», для участия в походе на север. Всего два десятка ночных пегасов и два десятка их дневных собратьев, облаченных в доспехи своих гвардий, построились в шеренги друг напротив друга. не смотря на не самые теплые отношения между конкурентами, (подчиненные Луны, считали дневных летунов не более чем ряженными клоунами, не способными ни на что серьезное… но благоразумно помалкивали об этом), в этот раз ни один из бойцов не попытался выказать своего пренебрежения.
В стороне от обладателей крыльев, рядом с четырьмя легкими повозками, зачарованными на облегчение веса, построились шестнадцать единорогов. Это были сильнейшие боевые маги, из числа тех, кого вообще можно было набрать в Эквестрии. Они не обладали какими-то тайными познаниями, не разбирались в хитросплетениях высшей магии, но зато отлично выполняли скромный набор защитных и атакующих чар. Вбитые сотнями часов изнурительных тренировок рефлексы, позволяли сражаться даже находясь в полубессознательном состоянии, на грани обморока или с серьезными травмами.
Ожидание затягивалось, но ни одному пони не пришло в голову роптать, ведь серьезность предстоящего задания была донесена до каждого. Даже сам Уайт Мун, ощущал легкое волнение, не смотря на то что уже ни раз и не два смотрел в глаза смерти.
И вот наконец до слуха гвардейцев донесся звук цокота копыт, а затем взглядам бойцов предстали принцессы. Селестия и Луна, облаченные в артефактные доспехи, вооруженные копьем и алебардой, с переметными сумками на спинах, выглядели особенно прекрасно и величественно.
– мы не будем произносить торжественные речи, лишь зададим один вопрос: хочет ли кто ни будь из вас отказаться? – Голос темно синей кобылы, закованной в искрящееся серебро, звучал перезвоном колокольчиков, в любой момент готовый превратиться в грохот урагана, оглушающего слабых духом смертных.
Ответом была тишина и твердые уверенные взгляды.
– что же, нас радует ваша верность. – В свою очередь мягким, завораживающим тоном заговорила Селестия. – Не будем же терять времени.
Иных приказов не требовалось и гвардейцы, еще мгновение назад изображавшие статуи, молча начали готовиться к взлету. Дневные пегасы, разбившись на пятерки, впряглись в небесные повозки, в каждую из которых погрузилось по четыре единорога. Ночные летуны, построившись четырьмя клиньями, приготовились лететь впереди своих соратников, (они были более маневренными, но менее быстрыми… впрочем необходимость тянуть за собой груз, лишала солдат «богини солнца», этого несомненного преимущества).