Диспут по литературоведческому анализу стихотворений

Эта книга является завершением двух предыдущих книг с литературоведческим анализом моих стихотворений.

Книга наглядно покажет, что наши мысли (идеи), выраженные вслух, не всегда точны и часто содержат ошибки.

Предположим, Автор создал (как ему кажется) шедевр, но (увы!) нарушил слог, не был точен в словах, фразах и рифме (скажем, из-за дефицита литературного

образования). В этом случае его «коэффициент искажения художественного слова» вместо единицы (1 – идеальный случай, означающий отсутствие искажения), составил, к примеру, 0,8 = 80 % от цели, что, надо сказать, очень неплохо.

С другой стороны, Критик/Эксперт (специалист, осуществивший анализ стихотворения) был подчёркнуто объективен, но (тем не менее) был не точен в применении инструментов для анализа (или интерпретации полученных промежуточных данных) – иная карта ценностей, другое воспитание, личный опыт и т. д. – и его «коэффициент искажения» составил… 0,8 (тоже очень хорошо).

С третьей стороны, воодушевленный читатель пытался уловить каждую букву, анафору, подхват, но… (как и Автору) ему не хватило специального литературного образования, и его коэффициент составил… 0,8 (прекрасный результат). Цепочку можно продолжить (друг читателя, друг друга и т. д.), но на этом остановимся. Что мы имеем в итоге?

«Математика – царица наук». Посчитаем: 0,8 x 0,8 x 0,8 = 0,512. То есть от первоначальной задумки Автора у первого читателя осталась только половина (51,2 %). Дальнейшая судьба задумки или самого художественного слова и того туманнее…

И если Автор мёртв (так бывает) – шанс исправить ситуацию стремится к нулю. Да, конечно, это поправимо, но тогда кто-то должен посвятить этому, например, свою кандидатскую работу. Но вопрос: кто (при всём своём уважении к Автору) возьмёт в работу произведения неизвестного поэта-инженера и расставит все точки на i? «Другое дело ас Пушкин или Макс Волошин. Вот это благородно и, между прочим, почти беспроигрышно…».

«А ларчик просто открывался». Автор жив! Пусть он прокомментирует те эпизоды анализа, которые (по его мнению) не точны или искажают Авторскую правду (замысел).

Это позволит исправить досадную неприятность и чудесным образом трансформировать недопонимание участников дискуссии (и даже конфуз) в литературный триумф, который достигается только сообща и желательно по доброй воле. Задачу книги можно визуализировать в формате трёхсторонней дискуссии: Автор, Критик, приглашённый независимый специалист (Арбитр, Рефери).

Сверхзадачу можно сформулировать как «Пойми свою ошибку и исправь!». То есть Автор предлагает сам себе осуществить поэтическую правку стихотворений, доведя коэффициент до 0,99 (будем честны – единица недостижима).

В самом деле: а что мешало Автору исправить все эти (как ему кажется) ошибки непосредственно в предыдущих книгах? Ответ лежит на поверхности. Автор – прежде всего «инжЫнер». И как инженеру ему хотелось чистоты эксперимента, что предполагает полную свободу выражения мысли каждого участника без влияния на чужое мнение (выводы) в процессе работы и без введения цензуры после завершения. Таким образом, мы вплотную подошли к цели книги – дать Русскому

литературному сообществу ещё один подробный Авторский практический учебник по поэтике в действии (в динамике).

Небольшим количеством произведений с одной стороны (всего 10 шт.) и глубоким конструктивным предметным трёхсторонним обсуждением – с другой стороны. Для каждого стихотворения и его анализа диспут выстроен в специальной последовательности:

a. Приведено само стихотворение;

b. По нему дан литературный разбор. Это, собственно, и есть незатейливая структура предыдущих двух книг;

c. Далее Автор по спорным (обсуждаемым) моментам комментирует, с чем он не согласен и почему. Задаёт дополнительные вопросы;

d. После этого в диспут вступает приглашённый Арбитр, который не знаком близко ни с Автором, ни с Экспертом, и которому (честно говоря) всё равно кто из них прав – главное, самому выйти из этого диспута красиво и достойно, заработав очки в литературном мире. Задача Арбитра – указать на справедливые (по его мнению) вещи, что неизбежно приведёт к защите отдельных утверждений или возражений Автора или Критика. А может быть, в отдельных случаях и вовсе обоих «поставит в угол»;

e. Если Автор согласен с критическими замечаниями Арбитра, то предлагает переписанную вещь;

f. И наконец – завершает каждый эпизод сам Критик/Эксперт. Кто начинал разбор – тот и должен иметь возможность дать ответы и сказать последнее решающее слово.

Есть пять базовых вариантов развития:

1. Ответы Автору на его вопросы;

2. «Ошибки в анализе не было – это точно. Арбитр явно об этом свидетельствует… Автор/Арбитр не учли… Более того, сам диспут показал…»;

3. «Строго говоря, ошибки в анализе не было. Автор/Арбитр не учли одного важного момента… Тем не менее, допускаю/согласен, что это замечание не напрасно, т. к. диспут раскрыл …»;

4. «Это очень сложный момент. Возможно, это и ошибка анализа, но оно зависело от… Диспут же показал, что…»;

5. «Да, в первоначальном анализе была ошибка. Диспут показал…».

Никак нет. Мы все люди взрослые и умеем как отстаивать свою точку зрения, так и признавать свои ошибки. Тем более что «не ошибается тот, кто не работает». Более того: поступить так – означает действовать в высшей степени «по справедливости», а ведь между строк эта книга именно об этом!

Константин Воскресенский имеет дар разжечь горячий интерес к делу, которым он занимается, заставить гореть как самого себя, так и того, кто вовлечён в процесс. В момент нашего доброго знакомства речь шла лишь о редактировании нескольких его произведений, входящих в не готовую ещё вторую книгу. Но то ли «ковид попутал», то ли что-то другое – благодаря энергии и энтузиазму Константина Дмитриевича появился «Сказ о коронавирусе», затем книга прозы, потом почти одновременно две книги стихотворений, а в дальнейшем и две книги литературоведческого анализа одна за другой.