Дитя бури
Шрифт:
Элементал попятился от меня. Страх, обуявший его, можно было нащупать пальцами. Я почувствовала легкое покалывание, выдававшее его намерения. Он был так перепуган, что пытался удрать в Мир Иной прямо отсюда, прямо сейчас, без подходящего перекрестка. Меня в подобной ситуации едва не разнесло на куски, а у него вообще ничего не могло выйти. Ведь даже в этот мир он пришел не в своем естественном обличье.
Впрочем, ему, похоже, было на все плевать, и внезапно я запаниковала. Что будет, если у него получится? Вдруг он каким–то чудом ускользнет? Но после того, что он пытался тут натворить, отпустить его я не могла. Мое стремление, моя тревога стали сильнее, но сфокусировать их мне
Вспыхнули новые молнии, такие мощные и стремительные, что я уже не могла сказать, настоящие они или просто отпечаток на сетчатке. Где–то там, за грохотом бури, я слышала вой элементала, хотя не видела его. Вопли были не так ужасны, как крики духа до этого, но и от них мороз шел по коже. Еще одна молния ударила где–то рядом, и какие–то острые осколки полетели мне в плечо.
Я поняла, что мне конец. Да, и мне, и духу, и элементалу, и маме. Кто бы мог подумать, что те духи, которых я недавно изгнала в Мир Иной, окажутся счастливчиками?
Я уткнулась лицом в ладони, попыталась остановить то, что сотворила, но не смогла. Похоже, тучи и молнии одновременно существовали и в моем сознании, и в комнате. Я плотнее, до боли зажмурила глаза. Ветер ярился вокруг меня, гром сотрясал весь дом. Над всем царствовали тьма и вспышки света, потому что гром и молнии сменяли друг друга.
Тьма, свет.
Тьма, свет.
Тьма.
Глава 15
Плевать, сколько тебе лет или как ты крут. Ничто на свете не сравнится с чувством, которое испытываешь, когда мама заботится о тебе в дни болезни.
Холодная влажная ткань легла мне на лоб, знакомое мурлыканье еле заметно коснулось слуха. Я открыла глаза и увидела все те же смешные солнечные зайчики, падавшие сквозь задернутые жалюзи на потолок моей спальни. Только теперь их расположение изменилось, они стали темно–оранжевыми и сильно размытыми.
Мурлыканье внезапно оборвалось.
— Эжени?
— Да, мама, — прохрипела я.
Собственное горло казалось мне изодранным и саднящим.
Я увидела встревоженное лицо мамы и не поверила своим глазам. Она выглядела практически нормально. Волосы слегка растрепались, на шее виднелось несколько синяков. В остальном мама казалась в порядке, словно не пережила только что потустороннюю атаку и магический шторм. Я на секунду погрузилась в воспоминания. Неужели мне все привиделось? Это была иллюзия или обман зрения? Нет. Я чувствовала себя разбитой. Ни одна иллюзия не причиняет такой боли.
— Ты как? — с сомнением спросила я.
Мама кивнула.
— Нормально. А ты?
Я с сомнением попыталась связаться с собственными мускулами. Они сообщили, чтобы я шла к черту и оставила их в покое.
— Больно.
Мама на долю миллиметра поправила мокрую тряпочку у меня на лбу. Когда она нагнулась, прядь волос скользнула вперед, и я различила отпечатки грязных пальцев у нее на шее. Нет. Определенно это не мое воображение.
— Я позвонила Роланду. Они с Биллом во Флагстаффе [8] . Он уже едет обратно, будет здесь через пару часов.
8
Город в Аризоне, к северу от Тусона.
— Мама, ты как, оклемалась?
— Что ты имеешь в виду?
— Эти духи едва не прикончили тебя. Ты не помнишь?
— Я немного не в своей тарелке, но ничего серьезного. —
— Ты помнишь, что произошло?
— Немногое, — призналась она. — Помню, что кинулась за одной из этих… тварей. После этого все как в тумане. Наверное, я запаниковала. Твоя гостиная… хм… нуждается в некотором ремонте.
Я почувствовала усталость и закрыла глаза. Скорее всего, моей гостиной требуется, чтобы ее сравняли бульдозерами, а потом отстроили заново. Не говоря уже об остальном доме. Вероятно, он мог развалиться в любой момент, хотя спальня выглядела вполне прилично. Кое–какие вещи были разбросаны, перевернуты, скорее всего, порывами ветра, гулявшими по комнатам.
— Тут к тебе посетители пришли.
Я открыла глаза.
— Кто?
— Я их не знаю. Мужчина и женщина.
— Мужчина — лис?
Она уставилась на меня с явным непониманием.
— Лис? Он очень красив, да, но, милая, может, я лучше отошлю их. Думаю, ты еще не вполне пришла в себя.
— Нет–нет, дай мне с ними поговорить.
У меня возникло такое ощущение, что необъяснимые вещи, происходившие до и после бури, так или иначе связаны с Кийо.
— Я должна поговорить с ними наедине.
Мама выглядела обиженной.
— Ничего личного. Просто бизнес.
Она принялась было спорить, потом покачала головой и встала.
— Пойду позову их.
Когда мама ушла, я рискнула бегло осмотреть себя и обнаружила, что все еще одета лишь в трусы и майку, причем исключительно рваную и грязную. Я натянула покрывало по самую шею, провела рукой по лицу, волосам, почувствовала грязь и царапину на щеке, смутно напомнившую о каком–то осколке, прилетевшем и порезавшем меня. Мои лохмы торчали в разные стороны. Я попыталась пригладить их, но тут вернулась мама с Кийо и какой–то незнакомой женщиной.
— Если понадоблюсь, я в кухне, — воинственно сказала она и прикрыла за собой дверь, оставив небольшую щелку.
Выражение лица Кийо красноречиво говорило о том, как я выгляжу.
— Жаль, ты того парня не видел, — сказала я.
Он чуть–чуть улыбнулся.
— Видел. Его разметало по всей гостиной.
— Ой!..
Он поманил женщину.
— Эжени, это Майвенн, королева Ивового Царства.
Я изумленно уставилась на нее. Она совершенно не была похожа на королеву Ив. Конечно, я и не знала толком, чего ожидала — может, кого–то вроде доброй волшебницы Виллины, — но эта женщина выглядела как Барби–серфингистка. Бронзовый загар, платиновые волосы, волнами ниспадавшие до талии, словно у какой–нибудь супермодели. Глаза с длинными ресницами, сине–зеленые, цвета морской воды, пронизанной солнцем. Одета она была в скромное темно–синее платье, немного старомодное и нисколько не выдававшее в ней королеву–волшебницу. Оно было свободнее облегающих нарядов, которые предпочитали другие женщины–джентри, но смотрелось превосходно. Мои переживания по поводу собственного неадекватного внешнего вида усилились десятикратно.
— Приятно познакомиться, — сказала я.
В моем голосе послышалось сомнение. Кийо мог сколько угодно расписывать добродетели Майвенн, но я по–прежнему хранила предубеждение против джентри, коронованных или нет.
— Мне тоже, — ответила она.
Ее голос был сочным и мягким, а лицо — как у волшебницы–сирены.
— Простите, что не смогла исцелить и вас тоже.
— Тоже?.. Ох, так это вы? Вы вылечили мою мать? Она ничего не помнит.
Майвенн кивнула.
— У меня не хватило сил вылечить вас обеих. Она была ранена серьезнее, а в вашем возрасте, с вашим здоровьем и наследственностью… в общем, я решила, что вам проще будет восстановиться.