Дитя другого мира
Шрифт:
Хотел снова взять её на руки, но она вывернулась.
— Не надо! Мне хоть немного нужно двигаться. Ноги затекли, — объяснила она.
Оторвав кусок и так порванной рубахи, я не без её возмущений всё же промыл её раны на спине. Когда я закончил, она попросила попить и умыться. И когда я ей помог, снова скрипнул засов, и она прижалась ко мне, невольно требуя защиты.
Нам снова принесли еду. «Ну, хоть в этом не отказывают, и то хорошо!» — поев, я обнял девушку, и она улеглась, рассматривая меня. Она смотрела на меня, а я на неё. И в какой-то момент малышка, протянув руку, коснулась моих
— П-простите! — и хотела одёрнуть руку, но я не дал. Перехватив её, я облизал каждый её пальчик, от чего она застонала, и я жадно посмотрел ей в глаза. «Моя!!!» — твердило всё во мне.
А малышка, словно напуганная птичка, хотела упорхнуть от меня, от чего я крепче прижал её.
— Я… Я не… — испуганно хотела она что-то сказать, но я понял, что она боится не меня, а своей реакции. Я чувствовал её желание! Снова успокаивал её как ребёнка, обнимая, гладя, покачивая как маленькую. Чувствовал, как по её телу проходит волнами дрожь… «Похоже, не только она моя истинная, но и я её. Она чувствует это, но не понимает ещё. А потом неожиданно она расплакалась… — Бедная моя девочка…» — вволю поплакав, она заснула.
Проснувшись, малышка решила размяться, чем я был не доволен. Я хотел, чтоб она была рядом, хотел касаться её. А она всё ходила, пока цепь не натёрла ногу.
Снова занесли еду и воду. Поев, притянул её к себе, и она снова уснула. Какое то время ничего не происходило, малышка тихо — мирно спала, но потом неожиданно для меня я почувствовал её теплые ручки у себя на груди, и она как то, быстро оседлав меня, прижалась ко мне всем телом.
Я видел, что это она делает неосознанно, её глаза закрыты. Но как же сладко чувствовать её прикосновения, от которых сносит крышу. Когда её глаза открылись, я увидел в них непонимание происходящего, а потом оно сменилось желанием, и она заёрзала на мне. Я быстро освободил нас от одежды, и усадил её верхом. Мне хотелось, чтоб она сама это сделала… Сама отдалась мне.
Я гладил и целовал её грудь, играя с затвердевшими от возбуждения вершинками, срывая этими ласками стоны с её губ. И она, не выдержав приподнялась, и стала опускаться на мой возбуждённый орган. Моя девочка была такой узкой… Это возбуждало ещё больше. Я хотел её так, что зарычав, обхватил ее маленькую попку руками, и насадил полностью, чувствуя, что заполнил её до предела. От этого мою малышку накрыло удовольствие, и она стала сжимать мою плоть, от чего внутри нее стало ещё теснее, и я, потеряв голову, с силой стал насаживать её на свою плоть, срывая с её губ такие сладкие стоны. Когда она ухватилась за рога, разум покинул меня, и я всё сильнее и резче начал входить в неё. Почувствовал, что малышка почти готова получить ещё взрыв удовольствия, ускорился, мощными толчками доводя её до предела, и зарычав, излился в неё. Девушка легла мне на грудь и равномерно засопела.
«Я обрёл пару! — думал я, гладя рыжие волосы. — Правда не думал, что это будет вот так… Что же делать?! Вдруг её заберут у меня??? Я даже сделать ничего
Сколько так просидел не знаю. Рассматривал свою малышку, пока она не открыла глаза.
— Я Шайтар, — представился я.
Подумав немного, и посмотрев на меня как-то странно, она всё же представилась:
— Виктория.
— Виктория… — повторил я. — Я не мог раньше узнать твоё имя.
— Почему?
— Ты сняла с меня проклятье. — Улыбнулся я, и, увидев в её глазах непонимание добавил. — Я не мог говорить!
— Совсем?
— Да.
— И давно?
— Уже и не помню, — ответил я. — Но я рад, что попал сюда.
— А ничего что мы в темнице? Чему тут радоваться? — поинтересовалась она.
— Тому, моя дорогая, что встретил тебя!
— Меня вообще-то казнить за что-то хотят…
— Я знаю… — поник я. — Меня ждёт та же участь. Но я рад тому, что хоть в последние дни жизни буду со своей парой.
Она снова странно посмотрела на меня.
— И тебя ничего не смущает? — будто бы случайно показывая мне татуировку, которую я уже видел. Я понимал, что это знак отличия богини. Но меня это не смущало.
— Нет! — твердо ответил я.
— Ладно… Так, а что за проклятье было? — поинтересовалась она.
— Да так, — отмахнулся я. — Некоторым хотелось заключить договорной союз, чтоб получить власть и деньги. Но я отказался. Вот эта особа с помощью какого-то артефакта наложила проклятье. Которое должно было рассыпаться при принятии меня избранной.
— Нуу… Это что получается, я тебя приняла? — спросила она удивлённо.
— Да.
— А приняла, в каком смысле? Ты о том, что мы переспали? — задала она вопрос.
— И это тоже! Но ты приняла меня в пару! Это главное!
— Да? И где это написано, что ты моя пара? — удивила она меня.
Я задумался, вспоминая, что слышал о таких знаках богини, и начал рассматривать свои руки, торс.
— Что ты делаешь? — смотрела она на меня удивлённо.
— Если у тебя есть знак, значит и у меня он должен быть! Понимаешь, это своего рода союз! Мы с тобой уже считаемся супругами!
Она явно обалдела от того, что услышала. «Да откуда же ты, девочка моя? Ничего даже не знаешь!» — думал я, глядя на неё.
Но она пришла в себя, и, повернув меня остановилась:
— Ты был прав! — заключила она, и коснулась пальчиками чуть выше левой лопатки. — Тут такой же цветок, как и у меня на предплечье!
— Вот видишь! Я же говорил!
— Но чему тут радоваться? — сказала она. — Меня не сегодня, так завтра казнят.
— Я умру вместе с тобой! — от моего заявления она подняла глаза, и посмотрела на меня.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что это наша связь. Я и месяца не смогу без тебя прожить, — сказал я, и снова наткнулся на удивленный взгляд. — Понимаешь, — провёл я пальцем по её татуировке, — если один из этих цветков завянет, тебе будет очень больно, ты будешь потихоньку увядать несмотря на то, что у тебя есть второй такой же цветок.
— А что будет с человеком, если я оставлю его? — спросила она.
— Он тоже завянет, так же, как и его цветок, — дотронулся до второго розового цветка, — этот мой, ещё вчера его не было на твоём теле.