Дитя Ее Высочества

Снежинская Катерина

– Конечно, можете, - со всем доступным ей смирением, которого в своей поистине бездонной душе девушка - при желании - могла набрать совсем немало, ответила Ларелла.

И замолчала.

– Так я жду ответа, - напомнил грозный принц, продолжения так и не услышавший.

– Ждите, - добросердечно ответила принцесса.
– Я сказала, что вы можете поинтересоваться. Но это вовсе не означает, будто я вам отвечу.

– То есть, объяснений я от вас не дождусь?
– уточнил Дарин, во всем предпочитающий ясную определённость.

– Не дождётесь, - с милой улыбкой ответила нежная

супруга.

Жаль, что Его Высочество не мог оценить всей прелести лица девушки, так как при всех своих многочисленных способностях, глазами на затылке он ещё не обзавёлся. А ведь Ларелла не только сложила губы в чарующей улыбке, но и носик сморщила, продемонстрировала розовый язычок и, высоко задрав брови, выпучила глазки. В общем, состроила довольно жутенькую рожицу.

– Я даже спрашивать у вас не буду, каким образом вы сумели покинуть обитель святых сестёр, - кивнув, будто другого он от своей жены и не ждал, тоном государственного обвинителя продолжил принц.
– Чем дольше я с вами общаюсь, тем больше убеждаюсь: в момент вашего зачатия не обошлось без самого Нечистого. Но мне по-человечески интересно. Вас совесть не гложет?

Ларелла немного поколебалась, выбирая из простого «Нет!» и «А что это такое?» наиболее удачный ответ. И решила ограничиться нейтральным вопросом.

– А почему, собственно, меня должна донимать совесть?
– невинно поинтересовалась принцесса.

– Все королевство считает, что вы молите Отца как можно скорее даровать трону наследника. А вместо этого вы рассекаете невесть где. Да ещё и в штанах!

– Сделайте милость, объясните, что вас злит больше. Что я хожу в штанах или то, что я ослушалась ваше приказа?
– тоненьким голоском кающейся грешницы поинтересовалась Её Высочество.

– И то и другое в равной степени, - ни на минуту не задумываясь, отрезал Дарин.

– Тогда, клянусь, я больше ни разу не поступлю так, как вы велите. И по возвращении во дворец прикажу сжечь все юбки. А сейчас у меня при себе платьев все равно нет, - спокойно констатировала смиренная супруга.

Лара отошла от двери, брезгливо провела ладонью по покрывалу на кровати. Убедилась, что оно собирает пыль уже не первое десятилетие, а знакомить со щёткой его никто не спешит, уселась на край постели. Весьма вызывающе закинув ногу на ногу.

– Кроме того, дорогой мой, просто обожаемый супруг, мне никогда не бывает стыдно за то, что я не занимаюсь бессмысленными занятиями, - закончила она наставительно.

– Вы молитвы называете «бессмысленным занятием»?

Дарин изволил-таки взглянуть на девушку. Но, впрочем, глаза он тут же и отвёл, вновь занявшись изучением старых и, в общем-то, ничем не привлекательных ставен.

– Молитвы сами по себе, конечно, могут принести пользу, - вынужденно согласилась Ларелла.
– Но не в данном случае. Насколько мне известно, для зачатия наследника требуются как минимум трое.

– Трое?
– до глубины души поразился Дарин и даже обернулся.

Видимо, у него имелись другие сведения о процессе производства младенцев.

– Именно так, - серьёзно кивнула Её Высочество и наставительно добавила, - Женщина, Отец Небесный и мужчина. Насколько я знаю, в истории

зафиксирован как минимум один случай, когда обошлось без последнего. Но и тогда к Чистой Деве сошёл ангел и возлёг с ней на ложе. Боюсь, что меня даже ради трона анкалов такой чести не удостоят.

– Тем более, когда вы пренебрегаете молитвой, - нехорошо усмехнулся принц.

– Тем более тогда, - не стала спорить на удивление покладистая Ларелла.
– И вернись я из монастыря в положение, вы бы первый, не смотря на свою набожность, усомнились в непорочности зачатия, не так ли? Вот во избежание недоразумений я и решила попутешествовать.

– Нисколько не сомневаюсь, что в этом и кроется истинная причина, - ещё мрачнее хмыкнул Дарин.
– Этот рыжий - ваш любовник?
– без всякого перехода резко спросил Его Высочество.

– Вы в своём уме?
– не столько возмутилась, сколько удивилась Лара.
– Конечно же… да.

Она и сама не знала, какую выгоду можно извлечь из согласия. Но почувствовала, что со временем выгода найдётся, потому и передумала. Может быть, этим фактом она сможет хоть немного досадить противному супругу, кто знает?

– У вас удивительно примитивный вкус, - поморщился Великолепный.
– С таким же успехом вы могли взять в компанию жеребца.

– А жеребец у меня уже есть, - пояснила Ларелла.
– Знаете, как говорят у нас на севере? Каждая уважающая себя дама должна обладать четырьмя животными: вороным жеребцом в конюшне, белоснежным песцом на плечах, горячим львом в постели и безотказным бараном, который за все это платит.

– Даже не буду пытаться догадываться, какая из ролей отведена мне.

– Не стоит. Это и впрямь задачка не из простых, - сочувственно покивала принцесса.
– Не перетруждайтесь. А то геморрой вылезет.

– Заметьте, я вам не хамил, - совсем уж помрачнел Его Высочество.
– Видимо, пора начать.

И сделав столь парадоксальный вывод, Великолепный Дарин стремительно покинул комнату, швырнув брус, выполняющий роль задвижки, в угол.

От стены откололся и практически бесшумно рассыпался невесомой пылью пласт штукатурки. Принцесса даже не вздрогнула.

***

– Я её придушу собственными руками!
– взбешённым быком ревел принц, расшвыривая ногами ни в чем, в общем-то, неповинную солому, укрывающую дощатый пол конюшни.
– Разорву напополам! А потом четвертую! Шею сверну.

Его предусмотрительный младший братик наблюдал за разыгрывающейся трагической сценой с верхней ступеньки лестницы, ведущей на сеновал. Далан считал себя не только предусмотрительным, но ещё и умным юношей. Потому на ступеньку он уселся не просто так. Не смотря на сострадающую позу - локоть поставлен на колено, а кулак горестно подпирает щеку - блондин приготовился к любым неожиданностям. Если бы лестницу из-под него вышибли, красавчик вмиг успеет забраться в люк. А вздумай кто попытаться подняться наверх, Далан с лёгкостью мог скинуть лестницу и опять же скрыться на сеновале. А там ему и психующий брат не страшен. Как бы не Великолепен был Дарин, а росту допрыгнуть и у него не хватало.