Дитя Феникса. Часть 2
Шрифт:
– Где ты? – закричала она в темноту. – Где ты? Почему ты не придешь ко мне и не расскажешь правду?
Ответа не было. Александр не последовал за ней в Уэльс.
Замок Килдрамми. Февраль 1282
Изабелла больше всех радовалась возвращению. Ей понравился месяц, проведенный в Гвинеде, и полюбился ее очаровательный кузен принц Уэльский, но все же она скучала по дому. Все свои двенадцать лет она прожила в Маре и привыкла к горам и равнинам северо-восточной Шотландии.
У Изабеллы было свое укромное местечко, о котором не знала ни Мэг, ни кто-либо из нянек. Это была небольшая кладовая под самой крышей, где девочка проводила часы в мечтах, чтении ценных книг своей матери или в играх с дюжиной котят. Но главным достоинством места было то, что ни Марджори, ни братья не могли ее здесь найти. Дважды ее младшая сестра поднималась в кладовую и звала Изабеллу, но оба раза она не замечала маленькую деревянную дверь, спрятанную за деревянными бочками, ведущую в частные владения Изабеллы. Так сестра и уходила ни с чем, ее зов удалялся от Изабеллы вниз по лестнице.
Через несколько часов после приезда в Килдрамми Изабелла направилась в свою заветную комнатку, чтобы спрятать новую книгу сказок, заботливо переписанную для нее одним из писарей Ливелина. В этой книге тоже рассказывалось о королях, и принцах, феях, и волшебстве, и чудесной принцессе, на которую Изабелле так хотелось быть похожей.
Кутаясь в плащ, она пододвинулась поближе к свече. За узким окном лежала долина, занесенная снегом. Скоро все будут ужинать. Казалось, Изабелла уже забыла длительную поездку, черные утесы и ледяные вершины Гвинеда. Она блуждала в своих мечтах.
Поэтому она была сильно удивлена, когда ее мать тихо, как тень, вошла в комнату и села рядом на пыльный пол.
– Так вот где ты прячешься, – улыбнулась Элейн. – Ничего, что я теперь это знаю?
– Если только ты не расскажешь Марджори.
Элейн рассмеялась. Изабелле нравились морщинки и уголках глаз матери, когда та улыбалась. Это делало Элейн юной и беззаботной.
– Не скажу, обещаю. – Элейн всматривалась в лицо дочери. – Тебе ведь не понравилось в Уэльсе?
Изабелла знала, что притворяться бесполезно.
– Там было страшно и грустно.
Элейн вздохнула.
– Тебе надо бы увидеть Уэльс летом, когда снег уже сошел с гор, а поля покрыты цветами. Ты пришла сюда почитать?'
Изабелла робко кивнула.
– Я тоже всегда любила побыть одной. Но мои тайные места были под открытым небом или на конюшне. Ты собираешься спускаться? Здесь очень холодно, да и скоро позвонят к ужину.
– Мама. – Закрыв книгу, Изабелла положила ее аккуратно на полку в стене. – Можно тебя кое о чем спросить?
– Конечно. – Элейн обхватила ноги и положила подбородок на колени.
– За кого я выйду замуж?
– Это неизвестно…
– А разве вы с папой еще не говорили о моей свадьбе?
Элейн
– Конечно, мы говорили об этом и рассматривали разные возможности. Но пока ничего не решили. У нас еще много времени, чтобы думать об этом.
– А ты мечтала о том, за кого ты выйдешь замуж? – Изабелла придвинулась ближе.
– Да, но видишь ли, у меня это было иначе. Меня выдали замуж совсем ребенком, поэтому я всегда знала, кто мой муж.
– Он был очень красивым? – Изабелла облокотилась на колени.
– Да, очень красивым и добрым.
– Он был отцом Джоанны?
Элейн медленно покачала головой.
– Нет, у нас с Джоном не было детей. Отцом Джоанны был мой второй муж.
Минуту Изабелла помолчала.
– А второй муж тоже был красивый?
– Думаю, да.
– А потом твоим мужем был отец Макдаффа?
– А потом и твой отец, – улыбнулась Элейн.
– У меня тоже будет четыре мужа?
– Не думаю. Наверное, только один, но зато ты будешь очень его любить.
– Так говорят звезды? – Изабелле нравилось, когда Элейн что-то предсказывала. Они с Марджори часами глядели на ночное небо, гадая, что их ждет.
– Да, так говорят звезды.
– И у меня будет много детей?
– Достаточно вопросов на сегодня, дорогая. Я не знаю, сколько детей у тебя будет и когда и за кого ты выйдешь замуж. Пойдем ужинать, и пусть будущее говорит само за себя.
Map. Апрель 1282
Морна смотрела на женщину, лежавшую на соломенном матрасе в Моссете. Больная была бледна и дрожала: пот лился с нее градом. Морна обернулась.
– Жар не спал, ей хуже.
Муж больной принес ее вниз с гор осенью на собственных руках. Ее жар возвращался десятки раз, и тогда остальные пастухи шли пасти овец без него.
– Прошлым летом я часто ходил к источнику. Думал, его вода исцелит ее, – грустно сказал старик. Он крутил в руках шапку, поглядывая на жену. Морна нахмурилась.
– Вода от этого не излечивает. От жара надо избавиться раз и навсегда, – сказала она со знанием дела и покопалась в сумке с лекарствами. Морна склонилась над женщиной и, придерживая ее голову, напоила ее горячим зеленым чаем.
– Весной я кое-что подобрал у источника, – стыдливо продолжил старик. – Я знал, что нельзя этого делать, что это принесет беду.
Морна была поражена.
– Ты обокрал хранителей водоема?
Старик кивнул.
– Ты должен немедленно вернуть его. Пожалуйста, отнеси его обратно. Иначе твоя жена не поправится.
Морна дала больной еще какое-то лекарство и осторожно накрыла ее овечьими шкурами.
– Давай-ка я сама отнесу эту штуку, но не обещаю, что боги не будут гневаться. Это страшный проступок, Эдди, – обокрасть богов. – Она протянула руку и взяла завернутый в материю предмет, не глядя на него. – Держите Джинни в тепле. Дай ей еще немного чаю и лекарства на рассвете. Я приду осмотреть ее утром.