Дитя камней
Шрифт:
На листке бумаги я написал имя и адрес психолога, доброй души человека с открытым разумом, который раз-другой прибегал к моей помощи, сложил его и сунул в руку бывшей поп-звезды.
– Этот человек поможет вам, если вы ему позволите. Езжайте домой, мистер Сью, и продолжайте жить. А если человек, который называет себя Калиостро, вернется в ваш дом, не позволяйте ему входить, - сказал я, выбрался из мини и зашагал прочь в сторону Камден-Пассажа.
Был четверг, когда продавцы антиков расставляют свои столики в промежутках между маленькими магазинчиками, что стоят в Пассаже. Было уже близко к вечеру,
Я ждал и следил за нею более часа. Наконец, она вошла в паб, чтобы посетить туалет. Я перехватил ее в коридоре, когда она вышла, и втолкнул в чулан, полный чистящих материалов. Поначалу она отрицала, что имеет хоть какое-то отношение к похищению моей книги, но после того, как я вынул свой клинок, приставил к горлу и убедил ее, что не шучу, она сказала, что Донни Халливел заставил ее это сделать.
– Мистер Халливел всего лишь марионетка человека, который хочет мой экземпляр "Стенографии". Человека, с которым ты разговаривала по мобильнику несколько часов назад. Человека, который называет себя Калиостро. Кто он, Миранда?
Девушка попыталась вывернуться, замерев, когда я пощекотал ей гордо острием клинка. Мы теснились вдвоем в плотной тьме чулана. От нее пахло страхом и алкоголем: страх отделился от нее дискретной каплей, которая застряла в капюшоне. Она неудачно попыталась применить этого новорожденного импа против меня.
– Он не станет тебе повиноваться, пока я здесь, - сказал я. - Ты действительно думаешь, что сильнее меня?
– Я одурачила вас, не так ли?
– Немного и ненадолго. Когда ты начала работать на Калиостро?
– Я ни на кого не работаю.
– Ты заключила с ним сделку. Ты говорила ему, что нашла, где я живу, и ты согласилась украсть для него мою книгу.
– Говорю же, я ни на кого не работаю.
Удерживая острие клинка у ее горла, я потянул у нее портфель. - Что я найду, Миранда, если загляну сюда?
Она смотрела на меня сердито, с вызовом и со страхом.
– Человек, который хочет украденную тобой книгу, не смог найти мой дом, он пытался заманить меня в оскорбительно очевидную ловушку, и он прячется за дурацким псевдонимом. Если б у тебя было соответствующее образование, Миранда, ты должна была бы знать, что граф Калиостро был шарлатаном, который умер более двух столетий назад, он торговал вразнос шарлатанскими снадобьями, и слава его основана на том, что его обессмертили писания Александра Дюма. Сомневаюсь, что я должен хоть немного опасаться человека, взявшего его имя, и так же сомневаюсь, что он хотя бы чему-то сможет научить тебя.
– Он показал, как сломать ваши препоны, и сказал, что покажет и другое. Он могущественный человек, - сердито сказала Миранда, - так что вам лучше поостеречься.
– Мы скоро увидим, насколько он могуществен - ты договорилась
– Он навредит вам.
– Нет, не навредит. И я не позволю ему повредить тебе тоже.
– Я сама умею присмотреть за собой.
– Я знаю, чего ты умеешь, - сказал я. - Но то, как ты собираешься это делать, может нанести тебе только вред. Я знаю о твоем отце, Миранда. Я знаю, что он сделал с тобой, и знаю, что ты сделала с ним. И понимаю...
Она снова стала вырываться из моей хватки, начала кричать "убийство!", этот вечный крик лондонского сброда, и пинать дверь чулана. Я повернул ключ и шагнул в сторону, чтобы позволить ей убежать.
Громадный мужик в зеленом свитере, замызганном пятнами общественной харчевни, стоял на верхушке лестничного пролета, и явно желал знать, отчего такой переполох. Я подобрал импа, метнул в него и оставил мужика там хнычущим какую-то чушь о крысах, и последовал за Мирандой. Я знал, что она направится прямо к Калиостро. Настало время и мне встретиться с ним.
x x x
Красный Ягуар дожидался на конце Камден-Пассажа. Донни Халливел выскочил из него, как пробка из бутылки шампанского.
Я поднял вверх портфель и сказал, что буду иметь дело только с человеком, на которого он работает. Водитель Ягуара что-то пробормотал: Донни Халливел полез в карман своего мятого пиджака и показал мне небольшой черный пистолет. Улыбка его была гримасой, словно кончики рта поднимались на пружинках. Один передний зуб был золотым.
– Забирайтесь в машину, - сказал он.
Я сел на заднее сидение. Миранда горбилась в уголке, маленькая и напуганная. Она посмотрела на меня, закусив верхнюю губу, и отвернулась, когда я сказал ей, что все будет олл райт.
– У него меч в трости, - сказал человек за баранкой. - Разберись-ка с ним.
Донни Халливел забрал у меня трость, вытащил из ножен клинок, вонзил его между камней мостовой и согнул под прямым углом. Он оставил его там подрагивать, словно сломанный Эскалибур, и затолкался в машину, сделав заднее сидение неприятно перенаселенным, и окутав меня дрожжевым запахом затхлого пота. Водитель положил руку на спинку пассажирского сидения и посмотрел на меня. Я понял, что видел его две ночи назад в кафе, и понял, что он, должно быть, и есть тот самый человек, который называет себя Калиостро.
– Отпустите девушку, - сказал я. - Она не имеет к этому никакого отношения.
– Она пыталась обмануть меня, - сказал Калиостро. У него было то четкое английское произношение, которое было нормой на радио БиБиСи примерно двадцать лет назад. С квадратным, красивым лицом, в черной водолазке под пиджаком из черного вельвета, он выглядел как профессор философии, который пишет бестселлеры, злословя на своих коллег. Его черные волосы, почти наверняка крашеные, были подстрижены очень коротко, демонстрируя под собой белый скальп, глаза бледно-голубого цвета, словно солнечный свет, проникший сквозь снег, смотрели немигающе и напряженно. Он выглядел старше меня, но таковым явно не был.