Дитя неба и земли
Шрифт:
– Ступай, – госпожа отослала слугу с благодушным вздохом, – знаю, тебе ещё собирать их всех на охоту…
– Желаю вам спокойного и приятного дня…
– Иди-иди.
– Доброе утро, советник, – поклонился Кельвин, вторгаясь в комнаты Эсхеларца с принадлежностями для умывания. Вещей было много и непонятно, как исхищрялся человек удерживать их в руках все сразу. Здесь не любили изобилия вещей, но то, чему дозволялось стоять в этих стенах всё было дорого
Эсхеларц уже сидел на постели, хоть и в ночной одежде, и тихонько вздыхал.
– Занятой день, советник, – почтительно отметил Кельвин, закатывая просторные рукава на худых для воина запястьях – воинская карьера Эсхеларца сразу сошла в сугубо стратегическую, минуя боевую. Мужчина только потянулся к наполненному тёплой водой керамическому тазу, а Кельвин уже успел обработать низ его лица помазком в белой пене и приступить к бритью, не смущаясь тем, что обриваемый не прекращал двигаться, намыливая руки чуть не до локтей и щедро оставляя мокрые пятна на рубашке.
– Утомительный, – согласно кивнул Эсхеларц, вырываясь, чтобы смыть остатки пены.
– Вам нужно обязательно позавтракать, – Кельвин вытер случайные капли, попавшие советнику на волосы и передал ему мягкую щётку, которыми в основном пользовались женщины. Эсхеларц расчесался, без слов осведомляясь о достигнутом внешнем виде.
– Порядок.
– Не хочу… – последовало на прежнее замечание. – Целый день в седле, кишки наружу через рот попросятся…
– Вам нельзя так относиться к развлечениям Лорда, – предостерёг Кельвин.
Эсхеларц снова вздохнул, давая понять, что разговор идёт по заезженному мотиву и уже не пробуждает ярких эмоций:
– Знаю, знаю…
– Я принёс вам ромашку с шиповником и немного постных хлебцев. Когда они проглочены, через рот уже не выйдут…
Советник невольно заулыбался, находя слова слуги не только забавными, но и не противоречащими истине.
– Вам помочь одеться?
– Ох, Кельвин, я всё-таки не Лорд. И не болен. Ступай, боюсь представить, сколько у тебя ещё дел.
– Только отнесу вашу одежду прачкам.
– Доброе утро, мой Лорд!.. Вы уже проснулись? Плохо спали?
– Снилось чего-то, – уже одетый Марвинг чесал грудь прямо сквозь рубашку. Щетина кое-где торчала на выбритом лице, как чахлые деревца на болоте, низ лица скривился, будто Лорд отведал чего кислого.
– Вас ждёт отличная охота!
– Надеюсь… – Лорд уже вышел из своих покоев. Дверь хлопнула, разогнанная тяжёлой лордской рукой. Другая на ходу сгребала еду с подноса, который для него поддерживал Кельвин. Спустившись к конюшням, Марвинг плотно наелся и притормозил, чтобы запить сухомятку тонизирующим травяным настоем с мёдом.
– Что
– Хорошо отдохнул, напоен и почищен. Дайте ему морковки для затравки, большего пока не надо – после охоты.
– Добро… Позаботься о моём парне.
– Слушаюсь, мой Лорд!
Эти комнаты были изрядно заставлены как мебелью, так и забиты статуэтками и плодами труда женщин, которым было нечем развлечься кроме рукоделия на протяжении лет. В их бы руки да взаправдашнее шитьё, а не цветные тонкие нити – цены бы не было, весь бы замок с ног до головы одели!
– Доброе утро, леди Клария! Сегодня день охоты, я пришёл за собаками.
Старая леди уже чинно сидела в своём кресле, медленно завтракая. Завидев Кельвина, она закряхтела, возвращая голос со сна.
– Им давно надо побегать… загрустили!
Свора действительно была на взводе, чуя охоту, будто заранее получила лордское приглашение. Комнату то и дело волновало не сдержавшееся тявканье и скулёж.
– …Как там мой сын?..
– Плохо спал, но охота поднимет ему настроение!
– Как всегда, – неудивлённо буркнула дама. – Отведи ему моих собак и позаботься о моём внуке…
– Слушаюсь, леди! – с гавканьем и подскакивая вылетел из комнаты Кельвин.
Покои были просторны и щеголяли в равной мере как богатством, так и военной амуницией на самой разной стадии изношенности. Здесь были яркие ковры и блеск металла, добротные мундиры и расписная посуда качества такого, что не увидишь на ужинах в зале приёмов. Как бы то ни было, у гостиной был свой шарм, даже если в постояльцах его не было.
– Где тебя Шах носит?! – нелюбезно поприветсвовал Вагенбранц-старший, используя титул военного союзника Пер-Моншаля как нечто нечистое. Таким был дюк-кнехт, предвкушающий охоту. Все дюк-кнехты любили охоту, и к Вагенбранцам приходилось являться к первым, помогая правильно повесить оружейную сбрую, параллельно выслушивая потоки брани в отношении всего, что попадалось аристократам на глаза.
– Что Марвинг, мать его, ещё спит? – весело хохотнул Вагенбранц, прыгая в мечной пояс, поддерживаемый Кельвином.
– Он уже в конюшнях.
– Как обычно без охраны, Шах с ними!.. И это когда эти, дери их, расхаживают по замку как по своим козлам!..
– Баранам.
– !!!…
Немногим позже в кухонных низах Мирисса припрыгивала от волнения, сжимая обе ладони на длинном черенке пожалованного Лордом ключа.
– Кельвин! – голос прозвучал тонко, высоко и пронзительно, выдавая степень волнения, хотя у девушки всё на лице было написано и грудь ходила, натягивая платье.
Конец ознакомительного фрагмента.