Дитя падшего бога
Шрифт:
Над ночным морем прокатился оглушительный треск.
Илладонское судно закачалось, и его развернуло кормой в открытое море.
— Нет… — простонал Сгэйль.
Нос пиратского корабля резко ушел в воду и уже не поднялся. Корабль тонул.
Хкеда выпустил своих шевалеан— «пловцов». Они будут бить по корпусу илладонца до тех пор, пока шхуна не затонет или пока они сами не обессилеют от ран.
Сгэйль отвел взгляд. Женщина приподняла голову, пытаясь
— Не смотри, — сказал Сгэйль.
Вынув стилет, он разрезал веревку, затем сгреб женщину за ворот туники и поплыл, волоча спасенную за собой. Издалека, от тонущей илладонской шхуны, снова донесся громкий треск.
Все, что мог теперь сделать Сгэйль, — употребить все силы на то, чтобы добраться до берега.
Чейн бессильно смотрел, как шары, наполненные маслом, обрушились на эльфийский корабль и палубу охватило пламя.
— Винн… — прошептал он.
И сорвался с места — разыскать, растерзать в клочья того, кто швырнул эти растреклятые шары.
— Стой! — гаркнул Вельстил.
Чейн развернулся к нему с мечом в руке.
Сзади к Вельстилу подошла Забел, а за ней и другие дикие монахи. Все они волокли парусину, веревки и дорожные мешки.
— Ты сказал, что у них будет время спастись! — прохрипел Чейн, и в горле у него засаднило.
Вельстил гневно скривил губы. Затем открыл рот, но резкой отповеди Чейн так и не услышал. Уши ему заложило от оглушительного треска.
Илладонская шхуна резко накренилась, и через фальшборт, неся с собой обломки дерева, хлынула морская вода. Вельстил вцепился в мачту, озираясь по сторонам, дикие вампиры почти все попадали, не удержавшись на ногах.
— Возьми у нее мешки и снаряжение, — приказал Вельстил, ткнув пальцем в Забел. — Парусину привяжи к спине.
Чейн с ненавистью глянул на него и не двинулся с места.
— Нам придется плыть, — буркнул Вельстил, — плыть как можно дальше на север, прежде чем мы высадимся на сушу. Нельзя, чтобы нас учуяла Магьер или этот пес.
— Плыть?
— Если возьмем шлюпку, нас будет слишком легко заметить, — ответил Вельстил. И повернулся к Забел и прочим диким. — Убейте всех, кто еще жив, а потом следуйте за нами.
Вновь раздался оглушительный треск, шхуна развернулась боком, и ее нос стремительно ушел в воду.
Чейн схватился за фальшборт, чтобы не потерять равновесие. Дикие вампиры цеплялись за что попало, лишь бы не упасть. В кои-то веки они не проявляли страстного желания попировать на растерзанных жертвах. Да и ненависть, пожиравшая Чейна, отступила перед несокрушимым стремлением уцелеть.
— Уходим все и сразу! — прошипел он. — Если кто из матросов и выживет, он не допустит, чтобы его поймали эльфы. Вряд
Он взял у Забел туго скатанную парусину. Обмотал этой парусиной свой мешок, чтобы защитить от морской воды бесценные книги и свитки из обители, а потом уже привязал эту ношу к спине.
Вельстил, ничего не ответив Чейну, забросил на плечо свой мешок, набитый чародейскими приспособлениями.
— За мной! — не колеблясь ни минуты, крикнул он своим слугам и перемахнул через фальшборт.
Снова громкий треск — и корпус шхуны содрогнулся. Чейн вцепился в фальшборт, подождал, пока судно хоть немного выпрямится, и прыгнул за борт.
На секунду мелькнул перед глазами горящий эльфийский корабль, и в мыслях Чейна вспыхнуло овальное оливково-смуглое лицо Винн. А потом он погрузился в черную ледяную воду.
— Сгэйль! — кричал Лисил.
Он сидел на носу ялика, одной рукой крепко ухватившись за вздернутый форштевень, и обшаривал взглядом бесконечные волны. Позади него скорчился Оша.
Магьер и Малец сидели на корме ялика вместе с Винн, надевшей куртку. Двое эльфийских матросов налегали на весла. Уже по меньшей мере два ялика направились к берегу, но этот не спешил последовать их примеру. Лисил повернул небольшое суденышко на юг, и они шли вдоль берега, назад по курсу пиратского судна.
— Он наверняка где-то здесь, — процедил сквозь зубы Лисил. — Слишком он большой зануда, чтобы сгинуть за здорово живешь.
— Да, — отозвался Оша. — Мы его найдем.
Впрочем, голос молодого эльфа звучал не более уверенно, чем голос Лисила. А Сгэйль и вправду был тот еще зануда.
Лисилу обрыдло то, как этот тип все время смотрит на него, — как будто он, Лисил, вот-вот совершит нечто такое, о чем Сгэйль не решается и слова сказать. Вся эта суеверная чушь о предках и древних эльфийский обычаях только усложняла нынешнюю жизнь Лисила и склоняла к жизни иной, которой он не знал и знать не хотел. И вот теперь этот самоуверенный, тощий, кислорожий головорез… этот идиот прыгнул за борт, чтобы спасти женщину, которой он никогда в глаза не видел.
И все же Лисил не мог бросить его здесь на верную смерть.
Малец гавкнул, и Лисил крепче вцепился в форштевень — ялик преодолевал очередную волну.
— Вот он! — воскликнула Винн.
Она указывала в ту сторону, куда уже смотрел Малец, опершийся одной лапой о борт ялика. Лисил разглядел, как на воде мелькнуло что-то белое.
— Сгэйль! — снова закричал Лисил и наклонился к Оше. — Скажи матросам, чтобы повернули туда.
Оша еще тараторил по-эльфийски, отдавая приказ, а белое пятно, только что мелькнувшее в воде, появилось снова.