Дитя заката
Шрифт:
Приехал Картер с женой – маленькой, похожей на птичку. Оба они были одеты в черное, жена выглядела как профессиональная плакальщица, казалось, что на ее лице не бывает улыбки, а глаза стеклянные, как пузырьки с водой. На семейном кладбище, куда нас привел Лютер, все было очень чинно и упорядоченно, на памятниках – даты начала девятнадцатого столетия. Взглянув на могилу, я поняла, что Лютер выкопал ее значительно глубже, чем полагалось, как будто он хотел убедиться, что у Эмили не будет возможности выйти наружу. Священник прочитал
На губах Шарлотты играла ангельская улыбка.
Священник сказал несколько слов о покойной и о том, что теперь она, должно быть, будет счастлива настолько, насколько заслужила, и мы разошлись, оставив Лютера закапывать могилу. Он отказался от помощи в этом деле. Обернувшись, я увидела, что он пребывал в полнейшей эйфории, прыгал от счастья, утрамбовывая землю. Его можно было понять, ведь с Эмили он закапывал боли, страдания и обиды, накопившиеся в его душе за долгие годы.
Я расплатилась со священником и отправилась в дом, на кухню, к Шарлотте, там мы наконец-то все вместе выпили чаю. Наблюдая за Шарлоттой, я отмечала, насколько она отличалась от того образа, Который мне пыталась навязать Эмили. Видимо, в последние годы покойная давила на Шарлотту все сильнее, и той приходилось выполнять все больше работы.
– Чем ты думаешь заняться, Шарлотта?
– Нужно закончить уборку, – она взялась за рукоделие.
– Она вышивает такие прекрасные вещи, – сказала я Джимми.
Дверь тихонько скрипнула, и вошел Лютер.
– Я поставил крест, – сообщил он.
– А надгробную плиту? – спросил Джимми.
– Уже все сделано.
Он вымыл руки и уселся за стол.
– Я работал над ними годами.
Джимми улыбнулся.
– Что ты собираешься делать теперь?
– Что делать?
– Да, ты собираешься остаться здесь?
– Да. До тех пор, пока меня отсюда не прогонят. Мне больше некуда идти, и кому-нибудь нужно же присматривать за мисс Шарлоттой.
Я кивнула и улыбнулась.
– По возвращении на побережье я поговорю со своим адвокатом относительно владельца этого поместья, а пока не вижу смысла забирать отсюда Шарлотту, конечно же если ты сможешь о ней заботиться.
Он очень серьезно и пристально посмотрел на меня и ответил:
– Так или иначе я всегда заботился о ней, сколько себя помню.
– Я понимаю, Лютер.
– А вот и чай, – объявила Шарлотта, расставляя на столе чашки.
Искренняя радость светилась в ее глазах. Не знаю, доводилось ли ей когда-нибудь угощать столько гостей сразу; пока была жива Эмили, сюда никто не приезжал.
– Спасибо, Шарлотта, – произнес Лютер.
Она нежно улыбнулась ему.
– Я так счастлива, – она всплеснула руками, – ведь завтра мой день рождения.
Я испугалась, вспомнив, что раньше Шарлотта говорила об этом каждый день, но Лютер развеял мои страхи:
– Она права, это действительно так.
ЭПИЛОГ
Когда
Приехав в отель Катлеров, я договорилась о встрече с мистером Апдайком, чтобы обговорить вопросы, связанные с наследованием плантации Медоуз.
В результате мы решили, что будет лучше, если владельцами Медоуз останутся Лютер и Шарлотта.
Я рассказала Филипу о поездке. Он обрадовался, что все улажено и больше нет необходимости что-либо делать и куда-то ехать.
– Я был там всего два раза, и больше мне не хочется. Тетя Эмили измывалась надо мной.
Я была довольна результатами этой поездки; действительно, радостно было видеть Лютера и Шарлотту счастливыми и убедиться, что эта страшная женщина навсегда ушла из мира живых. Эта поездка также положила конец моим ночным кошмарам.
Все замечательно; у меня было еще столько дел и забот: нужно поднять на ноги Кристи и дать ей музыкальное образование; необходимо кое-что подремонтировать в нашем доме и, конечно же, работа в отеле.
Мы с Джимми решили завершить великолепный летний сезон поездкой в Кейп-Код, чтобы все-таки закончить наш медовый месяц. Это была самая прекрасная неделя в нашей семейной жизни, мы снова и снова признавались друг другу в любви. Встречали рассвет и бродили, держась за руки, по пляжу, сидели на берегу обнявшись. Что бы мы ни делали, нас окружала любовь.
Вернувшись домой, мы обнаружили, что нас ожидает приглашение от Бронсона на День благодарения в Белла Вуд, так как маме будет очень приятно, по его мнению, провести этот день в кругу своей семьи. Мы все собрались там: Филип и Бэтти Энн, близнецы, Кристи и Ферн, Джимми и я.
Мать сидела, погруженная в раздумья, весь вечер; когда я и Кристи сыграли пьесу для двух фортепиано, я ожидала увидеть на ее лице улыбку, а обнаружила слезы. Перед сном она позволила всем детям поцеловать себя.
Бронсон был счастлив, он уже больше никогда не выглядел таким красивым, как сегодня. Когда все закончилось, он прошептал мне на ухо слова благодарности и обнял. И для меня это тоже был один из самых счастливых Дней благодарения в моей жизни.
Когда я подошла к матери попрощаться с ней, она взяла меня за руку, словно хотела задержать рядом с собой на всю жизнь; я пожелала ей спокойной ночи и поцеловала в щеку. Она еще немного задержала мою руку и отпустила, глаза ее были печальными, но мать улыбалась.
– Ты должна вернуться.
– Да, мама, я вернусь.
Она не отпускала меня взглядом. Бронсон подошел к ней и обнял за плечи.
– Лаура, ей пора укладывать детей в кровать.
– Да, конечно, спокойной ночи. Спокойной ночи всем.