Диверсанты из инкубатора
Шрифт:
– У вас есть гараж?
– Да. А вы что, приехали на машине?
– Мы бы хотели оставить там велосипеды.
– Ничего не понимаю. – Андреа мотнула головой. – Вы приехали на велосипедах?
– Спустились с гор, – вставил Скоблик.
Михею пришлось еще раз объясниться с хозяйкой.
– Поняла, – быстро покивала она, поправляя локон, упавший на лоб. – Нет проблем. Вы надолго задержитесь в нашем городе?
– Во многом это будет зависеть от вас, – улыбнулся Михей.
Итальянка также ответила ему улыбкой. Ей не хотелось терять клиентов, и она
– Вам необязательно ехать в Лацио. Здесь кругом горы и предгорья с красивыми и сложными маршрутами. – Она говорила о регионе Эмилия-Романья, который простирается от Адриатического моря через Апеннинские горы почти до Тирренского моря, отделяя материковую часть Италии от районов на Апеннинском полуострове.
– Мы подумаем.
Хозяйка положила ключ на стол и оставила новых постояльцев одних.
Тамира не преминула подковырнуть товарища:
– Во многом это будет зависеть от вас? Мы подумаем? Запал на торпедный катер? – Дикарка намекнула на высокую грудь итальянки.
– Ревнуешь?
Дикарка, прежде чем ответить, неподдельно вздохнула:
– Знать бы что это такое… Не могу сказать, что ты лучший из всех, с кем я спала. До шестнадцати лет меня продавали сутенеры, сама продавалась. В «Инкубаторе», кроме тебя, у меня никого не было. А жизнь после «Инкубатора» длится всего третий месяц. Я еще толком не жила, Михей, поэтому не знаю, ревную я тебя или нет.
Скоблик послал командиру месседж глазами: «Получил?»
После обеда Михей возобновил разговор с Андреа Аньелли.
– Я спрашивал про гараж…
– И даже успели побывать там. – Полчаса назад она сама проводила клиентов в гараж, показала стол, напоминающий верстак, где они могли подремонтировать велосипеды, воспользовавшись инструментами. Гараж оказался просторным. Там свободно разместился старенький «Фиат», мастерская, два ряда стеллажей, нашлось место и для маунтинбайков.
Михей кивнул:
– Да. И я хотел поговорить о машине. Мне восемнадцать. А в вашей стране…
Андреа поняла его и остановила жестом руки; он сносно говорил по-английски, но делал паузы, подбирая слова и выражения.
Аренда машины в Италии разрешается для людей в возрасте двадцати одного года или старше, а в некоторых компаниях нижний возрастной предел был поднят до двадцати трех лет и при наличии стандартного набора идентификационных и платежных документов: внутренний и заграничный паспорта, водительские права и банковская кредитная карта.
За «Фиат» вряд ли дадут даже двести евро, но он был на ходу, прикинула Андреа.
– Согласны заплатить залог сто плюс двадцать пять евро в сутки?
Они ударили по рукам.
Вечером парни поставили на крышу «Фиата» багажник. Все три велосипеда в сложенном состоянии свободно уместились на нем.
Скоблик долго смотрел на машину.
– Где-то я видел такую.
– «Копейку» не узнаешь? – рассмеялся Наймушин. – В Италии «Фиат-124», у нас – «ВАЗ-2101».
Оставив гостиницу, они совершили прогулку по городу.
Наймушину казалось, он уже был здесь. Наверное, причина крылась
Когда-то первый римский император Август выбрал это место на побережье Адриатического моря для создания большого порта на двести пятьдесят военных кораблей. Укрытая в устье реки По, Равенна стала столицей империи, затем, завоеванная варварами, пришла в упадок. Наконец береговая линия отступила на семь километров, и город остался в стороне от торговых путей, вдали от основных исторических событий, зато сохранил тишину, уют.
Равенну, насчитывающую чуть больше девяноста тысяч жителей, трудно назвать современным городом. Старое не разрушали, а строили рядом новое.
Оперативные данные говорили о следующем. Генералу Фокину предоставили жилье в новом доме, спроектированном в стиле испанской миссии. После его заявлений о намерении разоблачить высших военных и политических чинов его временно поселили в двухэтажную виллу – с портиками, смотрящими друг на друга и образовывающими просторный двор, размером с теннисный корт, с именем собственным – Тичино. С другой стороны, это строение было похоже на тюрьму; и новый взгляд на генерала: он заковал себя здесь.
Когда-то этот комплекс строений, объединенных в единое целое, был гостиницей, а ее просторные подвалы служили винными погребами. Ее владелец был упрятан за решетку за неуплату налогов; не прошло и года, как он скончался в тюрьме от сердечного приступа. Наследников у него не оказалось, и контрразведка Италии опередила местную мафию и завладела виллой. Она стала одной из «дач» контрразведки, называемых резиденциями.
Вилла Тичино стояла на взгорье; ее стремительные очертания словно говорили о том, что она совершает восхождение, оставляя внизу кристально чистое озеро. К скупо оформленному порталу вела каменная лестница, поднимающаяся параллельно зданию. Она насчитывала сорок ступеней и четыре площадки с перилами и брала начало от небольшого озера.
Тамира нашла удобное место между валунами, норовящими скатиться со склона и преградить путь транспорту на единственной дороге, проходящей в ста метрах от виллы.
Эта часть возвышенности напоминала потухший вулкан – ни одного острого камня. На что Михей сдержанно отреагировал: «Нам везет».
Тамира делала записи в тетради, рисовала схемы, составила подробный план виллы и подъездного пути. Но только с одной, южной части. Парни объезжали норовистые маунтинбайки, постепенно приближаясь и осваивая новую, восточную, часть возвышенности. Тамира смотрела на них и в бинокль, и невооруженным взглядом, когда отстраненным, а когда с целью выявить фальшь, наигранность в поведении парней, одетых в шорты и майки с короткими рукавами. Она четко представляла, что наравне с ней за Скобликовым и Наймушиным наблюдают «стояки» из разведки, охраняющие генерала. Если даже они из подразделения карабинеров, относящихся к Министерству обороны, то наверняка сегодня же пробьют «хорватских» спортсменов, установят их личности.