Дивизионный комиссар
Шрифт:
— Да уж, — пробормотал я, оглядывая многочисленные витрины, под толстыми стеклами которых поблескивали ювелирные украшения. Кольца, серьги, браслеты и ожерелья. Драгоценные камни, золото всех оттенков, полированное серебро…
— Пришел подарок своей зазнобе выбрать?
— Ну да, — односложно ответил я, прикидывая, что именно из всего этого разнообразия могу себе позволить. А заодно — какая из побрякушек способна удивить Анну, с детства избалованную подарками отца.
Проницательный ювелир мои мысли угадал с ходу.
— Ты
— Не трави душу, выкладывай, что подобрал, — потребовал я.
— Ну-у-у, — неопределенно протянул старикан, — я бы мог предложить кое-что не совсем законное…
— По-твоему, специальный комиссар полиции станет закрывать глаза на нарушение закона?! — возмутился я, но мой пассаж не произвел на ювелира абсолютно никакого впечатления. — Ладно! — махнул тогда рукой. — Незаконное насколько?
— От трех до шести месяцев исправительных работ.
— Ствол? — У меня от удивления брови на лоб полезли. — Предлагаешь подарить Анне револьвер?
— Абы что советовать не стану, — с неприкрытой обидой в голосе проворчал ювелир. — Вещица эксклюзивная, даже не сомневайся.
Я развернулся и отошел к входной двери. Там перевернул вывеску «Открыто» обратной стороной и вернулся к прилавку:
— Продолжай.
Старикан выставил передо мной кожаный футляр с золочеными петлями и застежкой, отпер замок и театральным жестом откинул крышку.
— Вуаля! — расплылся он в самодовольной улыбке. И немудрено: на бархатной подложке лежала пара двуствольных пистолетов. Миниатюрных, с закругленными рукоятями и укороченными, дабы не цеплялись за одежду, спицами курков.
Один перламутровый, весь в золоченой гравировке, второй строгий, вороненый, без всяких украшательств. Между ними серебрилась гектограмма с утопленными в глубокие металлические гнезда патронами. Боеприпасов оказалось четыре, еще два места пустовали.
— Это что за чудо? — остолбенел я, когда ювелир вытащил из футляра укороченную винтовочную гильзу, заканчивавшуюся серебряной пулей с варварски срезанным концом.
Попытки переделать револьверы для стрельбы пулевыми патронами предпринимались неоднократно, вот только барабан в этом случае получался слишком массивным, а само оружие — излишне громоздким. И по этой причине никому не нужным.
Некоторые горе-оружейники пробовали компенсировать недостаток металла алхимическими формулами, но ничего путного из этого тоже не выходило. Как правило, чересчур мощные сущности дотягивались друг до друга и вырывались на волю.
И тогда — бум!
— Так и знал, что ты оценишь! — расплылся в довольной улыбке старик. — Идеальное оружие самообороны. Два патрона с серебряными пулями уложат даже поднятого. Ствол без нарезов, дальность прицельной стрельбы невелика, но для самозащиты и десяти футов за глаза хватит.
— А что
— Как ты можешь заметить, калибр хоть и пятидесятый, но гильза обрезана, а заключенная в нее сущность ослаблена. Опять же зарядов всего два, оружие вполне надежно, не сомневайся.
— Кто-нибудь это проверял?
— А как думаешь, почему патронов не хватает? — подмигнул мне ювелир. — Все работает как часы.
Определенный смысл в подобной конструкции, несомненно, был: если винтовки пятидесятого калибра оснащали барабанами на пять патронов, то более мощные штуцеры делали исключительно двуствольными.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво покачал я головой, потом взвесил пистолет в руке, переломил стволы, заглянул внутрь. Вместо нарезов на их внутренних поверхностях серебрились письмена алхимических формул, выполненные в той же технике, что и окружавшие патронники пентаграммы.
Старик расценил мое колебание как личное оскорбление.
— Ничего более оригинального тебе не найти! — фыркнул он от возмущения. — Хочешь подарить золотые часики? Выбирай! Нет, ты выбирай, я тебе больше и слова не скажу!
— Не кипятись.
Идея приобрести в качестве подарка пистолет показалась небезынтересной. Работа репортера далеко не самая безопасная, симпатичная женщина в этом деле рискует вдвойне. Особенно если ее папой является крупный промышленник.
Незаконно? Да.
Будут проблемы? Не думаю.
В крайнем случае попрошу Алекса Брига выправить разрешение. Это непросто, но он мне должен.
Решив не торопить события, я забрал у ювелира патрон, и кончики пальцев моментально утратили чувствительность. Вырванной из родной стихии сущности вовсе не нравилось находиться в заточении, но освободиться она пока не могла. Вторая гильза оказалась столь же надежной.
Я зарядил пистолет, внимательно изучил высеченные из серебряной фольги пентаграммы капсюлей и защелкнул стволы. Стиснул рукоять в ладони, прислушался к собственным ощущениям — порядок. Онемение пальцев прошло, оружие не нагревалось, не дрожало и в целом вело себя так, как и должен вести себя изукрашенный гравировкой и перламутром кусок закаленной стали.
Спросите меня — так скажу, что конструкция вполне надежна. И размер подходящий. Можно в дамской сумочке носить, можно и в карман сунуть.
— Сколько? — справился я насчет цены, прекрасно понимая, что сейчас меня попытаются ободрать как липку.
— Пятьсот, — в полной мере оправдал эти ожидания ювелир.
— Сколько?! — опешил я. — Побойся Бога! Мой «Марли» полсотни стоит!
— Это эксклюзив! Из города Ангелов единственную пару привезли! Такого больше ни у кого нет! И посмотри, только посмотри, какая тонкая работа! Перламутр, гравировка!
— Но не на порядок же цена выше!
— Не на порядок, — согласился со мной старикан. — Это цена за комплект.