Длиннее века, короче дня
Шрифт:
Завтрак закончился. Аля взяла пачку сигарет, и они с Леной вышли на террасу. Курила только Аля, Лена покашливала, когда вдыхала дым. У нее были слабые легкие. Но она грелась в семейном доме, где люди вместе решали бытовые вопросы, звучали детские голоса, во дворе лаяла собака и блеяла коза.
– Хоть с тобой посижу немного, – сказала Аля, ласково глядя на нее. – А так – раз поднялась, надо крутиться до потери пульса.
– Тяжело, конечно, – согласилась Ленка. – Даже не представляю, как ты справляешься. А с другой стороны – лучше так, чем мучиться
– Да ладно тебе. Что ты внушаешь себе мысли негативные. Нужно, наоборот, настраиваться на позитивный лад. Как там наша психопатка поживает? Больше не бросалась на тебя?
– Не бросалась. Ведь я все эти дни из дома не выходила. Маша мне еду приносила. А сегодня вышла, чтобы к тебе ехать, Эстела стоит посреди двора. Посмотрела так, что я ушла словно покусанная. У нее какая-то аура ненормальная, тебе не кажется? Я болею, даже когда мимо нее прохожу.
– Однозначно – черная аура. Мне тоже не по себе бывает. Глаза не моргают, что-то шипит, волосы сальные… А как у Маши дела?
– Как всегда. Уже лекции начались, занятия, ездит туда-сюда…
– А что у нее с мужем?
– Ну, она ж с ним разводится. Только между нами: мне соседка Надя из ее подъезда сказала, что у нее был летом один… В общем, симпатичный мужик, на ночь оставался… Вроде он умер отчего-то. И ты представляешь, к ней сейчас два новых приходят. Может, просто знакомые, конечно. Но оба симпатичные.
– Как всегда. В школе все мальчишки за ней бегали. Я думала, она за принца Монако выйдет, а не за этого пьяницу. Я, кажется, видела того, который умер. Они выходили из подъезда и так смотрели друг на друга… Я подумала: от любви никого не видят. Они меня и не заметили, – засмеялась Аля.
– Умер! Какой ужас. Но она же мне ничего не рассказывает… Знаешь, она такая… Я всегда на нее с восхищением смотрю. Такие только на средневековых полотнах бывают или в романах. Мне кажется, у нее должна быть исключительная судьба.
– Исключительная – это не всегда счастливая, вот в чем дело. А так – ты права.
Глава 22
Митяй «Ништяк», активный персонаж Интернета, по жизни – Дмитрий Курочкин, прибыл в кабинет Славы Земцова в сопровождении Сергея.
– Ну, вот. Герой-любовник собственной персоной. – Кольцов заботливо усадил Митяя на стул. – Слава, ты не поверишь, но он почему-то не хотел с тобой знакомиться. Типа не дождетесь – ни по повестке и никак.
– Вы не хотите сотрудничать со следствием, Дмитрий Петрович? – изумился Слава. – Почему?
– Да какое следствие… – Митяй возмущенно вытаращил глазки-пуговки. – Что он мне мозг проедает, этот… Покойная Семина, покойная Семина… Я не знаю никакой Семиной.
– Проблемы с памятью, – сочувственно заметил Сергей. – На самом деле мы давно уже выяснили, что покойная Семина, она же «фея» в Интернете, она же Катя – это девушка, с которой Курочкин, он же «ништяк», состоял в близких отношениях. Митяй, ты прокрути в мозгу то, что мы с тобой уже выяснили,
– Да какие отношения, чесслово, да я ее знать не знал. Так, тра… ну, того, пару раз.
– Конкретнее, пожалуйста, – строго сказал Слава. – Даты, время, место, обстоятельства.
– Да какие даты…
– Слава, – вмешался Сергей. – Так ничего не получится. Он будет удивляться по любому поводу в надежде, что нам надоест. Все даты сохранены в анналах Интернета. Катя, как и он сам, всякий раз ставила мировую общественность в известность о своих встречах. Поэтому давай с ним поговорим не по протоколу. У меня вопрос: что лично тебе Катя Семина рассказывала о себе? О других мужчинах, подругах-недругах, о деньгах, которые у нее, возможно, были?
– Вы че, в натуре? Когда это она мне говорила?
Сергей не спеша подошел к Митяю и положил руку ему на плечо.
– Я сколько раз тебе повторял: косить под невменяемого не прокатит! Или ты вспоминаешь сейчас, или пойдешь в СИЗО вспоминать. Вячеслав Михайлович нам любезно предоставит такую возможность. Давай-ка сразу приступим к последнему вашему свиданию. Катя пишет на своей страничке, что у нее что-то случилось, она переживает. Ты предлагаешь всем приехать к тебе в студию. Кто именно приехал? С этого места начали.
– Ну, приехали, – Митяй с оскорбленным видом скинул руку Сергея. – Кто… А я помню?.. Катька чего-то там бормотала про какого-то покойника. Потом мы с ней пошли в комнату, где диван. Она там вдруг звонить кому-то стала и типа рыдать. Вроде этот мужик так ее любил, что чуть ли не из-за этого откинулся. Она сказала: он типа вас бросить не мог. Ну а утром я встаю – никого уже нет. Только Катька. Все сожрали. Денег у меня нет. Я у нее в сумке посмотрел. Она сумку у меня выхватила, говорит, у меня там все так, что никто не найдет. Сама дала пятисотку.
– Какая сумма у нее была в тайнике?
– Тайник!.. Подкладку подрезала… Ну, была сумма. Не знаю, какая. Но она там долго рылась.
– Дальше.
– Я сходил в магазин, пришел, а ей вроде та баба уже позвонила, которой она вечером рыдала. Сказала, что приедет за ней.
– Как Катя отреагировала?
– Обоср… Испугалась.
– Курочкин, вы кому-нибудь говорили, что у Семиной за подкладкой в сумке спрятаны деньги? – вмешался Слава.
– На фиг? – изумился Митяй.
– Вы с ней виделись после того свидания?
– Так ее ж убили.
– Кто?
– Нифигасе вопросы. А я знаю?
– С кем она могла встречаться, по-вашему, в тот день?
– «Чертбезрогий» ее клеил. Только они в личке договаривались.
– Вы с этим «чертом» виделись в реале?
– Не-а. Он новичок. Его никто не знает.
– Митяй, – по-дружески обратился Сергей. – А если тебе написать этому «черту» в личку: давай, мол, встретимся – у меня деньги есть?
– Вы че? Я что, баба?
– Так ты ж сам сказал, что его никто не видел, стало быть, никто не знает, мужчина это или женщина.