Длинноногий папочка

Вебстер Джин

От Мастера Джерви пока никаких известий. Но вы бы видели, как чисто у нас в доме и как тщательно мы вытираем ноги, прежде чем войти! Надеюсь, он приедет скоро: мне так хочется, чтобы было с кем поговорить. Миссис Семпл, говоря по правде, несколько монотонна. Она никогда не позволяет ни одной мысли проникать в спокойный поток ее речей. Здешние люди довольно странны. Для них весь мир — это вершина холма. Они совершенно оторваны от остального мира — надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать. Это совсем как в Приюте Джона Грайера. Все наши помыслы там были ограждены с четырех сторон железной оградой, но тогда я не замечала этого, потому что я была моложе и к тому же ужасно загружена. Ведь мне приходилось к определенному времени застлать все кроватки, умыть рожицы моих ребятишек

и идти в школу: вернувшись домой, снова вымыть их рожицы, заштопать все их чулки, починить штанишки Фредди Перкинса (он рвал их буквально каждый день), в промежутках выучить уроки и когда все было готово, я была в состоянии только лечь спать, и я просто не успевала страдать от недостатка общения с людьми. Но теперь, после двух лет жизни в колледже, где мы привыкли беседовать, я сильно нуждаюсь в этом общении; и я буду рада повидать человека, говорящего на одном языке со мной.

Кажется, я в самом деле закончила это письмо, Папочка. Сейчас мне больше ничего не приходит в голову — в следующий раз постараюсь написать более длинное письмо.

Всегда ваша Джуди.

P.S. Салат-латук плохо взошел в этом году. Было слишком сухо в начале сезона.

* * *

25 августа

Ну вот, Папочка, Мастер Джерви здесь. И как чудесно мы проводим время! По крайней мере я, но, думаю, что и он тоже — он здесь уже десять дней и не подает никаких признаков, что собирается уезжать. Миссис Семпл балует этого человека самым возмутительным образом. Если она так же во всем потворствовала ему, когда он был ребенком, то я не понимаю, как из него мог выйти такой хороший мужчина.

Мы с ним едим вдвоем за маленьким столиком то на боковом крыльце, то под деревьями, то — когда идет дождь или холодно — в парадной гостиной. Он только выбирает место, где ему нравится, а Кэрри бегает за ним со столиком. И если ей приходится много бегать или носить блюда очень далеко, она находит под сахарницей доллар.

Он очень общительный человек, хотя вы никогда не поверили бы этому, если бы увидели его случайно; на первый взгляд, он настоящий Пендльтон, но на самом деле ничуть. Он такой простой, искренний и непринужденный, каким только может быть человек, — странный способ описывать мужчину, но это правда. Со всеми фермерами он необычайно приветлив, встречает их по-товарищески, что сразу их обезоруживает. Сначала они относились к нему весьма недоверчиво, по-видимому, их смущала его одежда! И в самом деле она несколько необычна. Он носит штаны до колен и куртки в складках, и белые фланелевые, и верховые костюмы с шароварами. Всякий раз, когда он надевает что-нибудь новое, миссис Семпл, сияя от гордости, ходит вокруг него, осматривает со всех сторон и твердит ему, чтобы он осторожно садился и не запачкался. Это страшно изводит его, и он говорит ей:

— Ступайте, Лиззи, и делайте свое дело. Вы не можете больше нянчить меня, я уже вырос.

Ужасно смешно представить, что этот большой длинноногий мужчина (он почти такой же длинноногий, как и вы, Папочка) когда-то сидел на коленях у миссис Семпл и она умывала его. Особенно смешно, когда видишь ее колени! Они двойной ширины, и у нее три подбородка. Но он говорит, что когда-то она была худенькая, ловкая и проворная, и бегала быстрее его.

Сколько приключений было у нас! Мы исследовали всю местность на много миль крутом, и я научилась ловить рыбу на приманку из смешных маленьких мух. А также стрелять из винтовки и револьвера. А также ездить верхом — старый Гров обнаруживает необычайный прилив жизненной энергии. Мы три дня кормили его овсом, и он испугался теленка и чуть не понес меня.

Среда

В

понедельник после обеда мы поднялись на Небесный Холм. Это почти гора неподалеку отсюда; не очень высокая гора — без снега на вершине, — но пока доберешься до ее вершины, становишься совершенно бездыханной. Нижние склоны покрыты лесом, но вершина представляет собой только груду скал и открытую степь. Мы оставались там до захода солнца, разожгли костер и приготовили себе ужин. Мастер Джерви готовил: он сказал, что знает это дело лучше меня, и это правда, потому что он бывал в походах. Мы спустились уже при луне, а когда добрались до лесной тропинки, где было темно, — при свете электрического фонарика, который был у него в кармане. Было так весело! Он смеялся и шутил всю дорогу и говорил об очень интересных вещах. Он читал все книги, которые я когда-либо читала, да еще кучу других в придачу. Просто поразительно, сколько он знает разных вещей.

А сегодня утром мы отправились в длительную прогулку и попали в грозу. Пока добежали до дома — промокли насквозь, но наше настроение даже не отсырело. Видели бы вы лицо миссис Семпл, когда мы, мокрые, вбежали к ней в кухню.

— О, Мастер Джерви, мисс Джуди! Вы же совершенно промокли. Боже! Боже! Что делать? Прекрасный новый пиджак совершенно испорчен.

Она была ужасно смешная. Можно было подумать, что мы десятилетние дети, а она расстроенная мамаша. На какой-то момент мне даже показалось, что нам не дадут сладкого к чаю.

Суббота

Начала это письмо сто лет тому назад, но у меня не было и секунды, чтобы закончить его. Разве не прекрасно сказал Стивенсон? «В мире столько прекрасных вещей, что мы все могли бы быть счастливы, как короли». Знаете, это верно. На свете сколько угодно счастья, и его не хватает на всех, надо только довольствоваться тем родом счастья, который выпадает на вашу долю. Весь секрет в том, чтобы уметь приспособиться.Особенно много хорошего в деревне. Я могу ходить по чьей угодно земле, и любоваться чьим угодно видом, и плескаться в чьем угодно ручье и радоваться при этом не меньше, чем если бы все это принадлежало мне — да еще не надо платить налогов!

Сейчас воскресенье, поздний вечер, около 11 часов; предполагается, что я сплю крепким сном, но я пила за обедом черный кофе и не могу заснуть.

Сегодня утром миссис Семпл сказала мистеру Пендльтону весьма решительным тоном:

— Мы должны уехать в четверть одиннадцатого, чтобы быть в церкви к одиннадцати.

— Отлично, Лиззи, — сказал Мастер Джерви, — приготовьте вашу одноколку, а если я не буду одет, отправляйтесь не ожидая меня.

— Мы будем ждать, — сказала она.

— Как вам угодно, — ответил он. — Только не заставляйте лошадей стоять слишком долго.

И пока она одевалась, он велел Кэрри уложить наш завтрак, а мне надеть платье для прогулок, и мы улизнули по задней дорожке и отправились ловить рыбу.

Это внесло ужасное расстройство в домашний распорядок, потому что по воскресеньям в Лок Уиллоу обедают в два часа, а он заказал обед к семи. Он всегда заказывает обеды, когда ему вздумается, можно подумать, что у нас ресторан. Из-за этого Кэрри и Амазею не удалось поехать на прогулку, но он сказал, что это к лучшему, потому что им неприлично выезжать вдвоем, без провожатого: да кроме того, ему самому нужны лошади, чтобы покататься со мной. Слыхали вы что-нибудь подобное?

А бедная миссис Семпл убеждена, что люди, которые идут ловить рыбу в воскресенье, неминуемо попадут в ад. Ее ужасно беспокоит мысль, что она недостаточно хорошо воспитала его, когда он был маленьким и беспомощным; она для этого имела все возможности. А главное, она так мечтала показать его в церкви!

Как бы то ни было, мы наловили рыбы (он поймал четыре маленьких рыбки) и изжарили ее на костре. Рыбки все время падали в огонь и поэтому немного отдавали золой, но мы их все-таки съели. Вернулись домой в четыре, в пять поехали кататься, в семь обедали, а в десять меня отправили спать — и вот я пишу вам.