Длинные руки нейтралитета

Иванов Михаил

Любой лектор должен иметь обратную связь с аудиторией, а Тифор был не самым плохим. И он не упустил искорку понимания в глазах российского моряка.

– Следовательно, эти исследования предназначены для вас, и, простите великодушно, оплачивать их должна также ваша сторона.

Капитан-лейтенант Мешков проявил хладнокровие, сделавшее бы честь удаву:

– Тифор Ахмедович, вы не могли бы предоставить смету?

Господин магистр был изысканно вежлив:

–

Михаил Григорьевич, к моему величайшему сожалению, через день смогу предоставить только предварительную смету. Сразу же предуведомляю: если по каким-либо причинам результат исследований вас не устроит, то полностью вернем деньги. Ну, а полный счет - лишь по окончании работы.

Российский офицер учтиво наклонил голову.

– Само собой понятно, я немедленно доложу начальству о результатах наших переговоров.

Командир 'Херсонеса' знал, что в Бискайском заливе его ждет шторм. В это время года такое было обычнейшим делом. Но не это было его главной головой болью. Первейшим фактором беспокойства было присутствие на борту его императорского высочества, пусть даже без большой свиты (та отправилась в Берлин сухим путем). Вторым и ничуть не более приятным: возможные каверзы от кораблей бывших противников, о возможности которых Семаков неустанно твердил перед походом.

Однако же Черноморские проливы и Мраморное море были пройдены быстро и без малейших препятствий со стороны османского флота. Мало того, и в Средиземном море никаких оснований для беспокойства не возникло. Правда, российскому отряду повстречался корабль под австрийским флагом, но он даже и не попытался приблизиться, а вместо того отдал приветствие по всем правилам военно-морской вежливости. Разумеется, никто из российских моряков не возражал.

Надобно заметить, что Александр Николаевич (именно так он предложил себя называть из уважения к традициям Российского флота) втайне от окружающих не любил болтанку. Проявление морской болезни он полагал недостойным для наследника престола Российской империи. По сей причине он не без волнения ждал выхода в Бискайский залив, зная по рассказам знакомых адмиралов, что там сильный шторм есть вещь обычнейшая. Какового же было его изумление, когда Руднев, несший вахту, достал из кармана серебряную пластинку с большим голубым камнем в центре, что-то такое на ней нажал, и вокруг корабля появилось пятно с полностью отсутствующим волнением. 'Херсонес' трясся под порывами сильнейшего ветра, но волнам был недоступен. Хотя брызгами на мостике окатывало щедро. Чувства наследника были вполне понятны, ибо в свое время ему не продемонстрировали действие 'Гладкой воды' (просто забыли это сделать).

– Владимир Григорьевич, ведь это истинное чудо, - восхитился вслух цесаревич, имея в виду собственные удобства.

– Такой же механизм Владимир Николаевич в свое время приобрел для применения на 'Морском драконе'. Все же точность гранатомета сильно страдает от качки, а при сотне тонн водоизмещения она сказывается сильно.

Цесаревич решился беснуть эрудицией:

– Владимир Григорьевич, согласитесь, что качка сама себе сильно действует на состояние

корабля; расшатывает крепления, я имею в виду, также ослабляет швы.

– Да, Александр Николаевич, вы правы применительно к кораблям с деревянным набором и такой же обшивкой, но в этом смысле 'Морской дракон' как бы не покрепче нас будет. Однако обязан предупредить: шторм вынудит нас потерять часов пять, а то и шесть. Вы сами видите, я принужден держать курс носом к ветру.

– Ну что, ребята, снова мозговой штурм?

Ответом был неопределенный звуковой сигнал - нечто среднее между 'Ага' и 'Ну конечно, мы его так заждались'.

– Что по последним наработкам?

Вопреки обычаям, слово взял Шахур.

– В общем, теория подтверждается. Энергия солнечного света может посодействовать... э-э-э... зарядке. Основная зависимость взаимосвязи потоков в приближении Ромена - между прочим, мы его уточнили - выглядит так...

Доклад занял не менее часа.

Лучший теоретик Маэры оценил как стройность подхода, так и практические перспективы. Последние он выразил словами:

– Насколько понимаю, хотя выходной поток весьма невелик, но плотность управляющего магополя не позволяет использовать кристаллы даже второго класса.

– Почти так. Здесь важную роль может сыграть размер кристалла. По предварительным прикидкам, кристалл бесцветного кварца весом пятьсот фунтов уже обеспечивает поток подзарядки значимо выше нуля. Однако бесцветный топаз при том же выходе может быть уже весом примерно двести фунтов. Корунд можно использовать из тех, которые выращивает коллега Харир. Десятифунтового кристалла уже достаточно с хорошим запасом. Наилучший коэффициент преобразования для рядового размера кристалла, конечно, дает алмаз.

– А фианит?

– Не считали. Не хватает данных по параметрам кристалла. В частности, никто не измерял предельную плотность потоков и ее распределение по кристаллографическим направлениям.

В воздух нерешительно поднялся палец.

– Прошу вас, почтенный Митен.

– Почему бы не попробовать использовать сразу несколько кристаллов?

Некоторое время стояла тишина, потом она взорвалась гамом, иногда переходящим на личности:

– Да ведь если несколько, то надо согласование по выходным. Невозможно.

– И вовсе даже возможно, если дело только в этом. Всего-то нужен...

– Аналог известен. Лично присутствовал на защите, где ссылались...

– А если взять классический шестиугольный кварц, кристаллы коего расположить вроде как пчелиные соты - ну, вы понимаете - но при этом в качестве связи использовать...

– Чепуху городишь, как всегда. Без эксперимента ни за что не поверю, что...