Длинные зимние выходные
Шрифт:
Она не замечала, что Рите давно надо отойти к матери, призывы которой уже некоторое время доносились из комнаты, примыкающей к гостиной. Дама вошла в свое обычное слегка возбуждённое состояние и про меня, похоже, забыла. Если сейчас ничего не предпринять, моя миссия может провалиться… Однако я решила не падать духом и не спешить сдаваться.
– Ну чему ты удивляешься, Рита! Мне как раз понятно беспокойство Изольды Альбертовны, – произнесла я. – Влюблённые девицы – опасная штука, я вам скажу… Они действительно обитают в каком-то другом мире, куда уже не вмещаются родители, учеба и вообще прежний образ жизни. Они смотрят
– Именно, именно! – горячо воскликнула Альбертовна и одарила меня благосклонным взглядом. – Иногда мне кажется, что она меня совсем не видит и не слышит… для нее даже болезнь отца существует где-то там, далеко… Ох, как же мне это пережить!
Изольда Альбертовна, найдя во мне поддержку, обращалась уже в основном ко мне. Но на Риту она еще поглядывала, поэтому мне нельзя было снижать темп.
– Я так вас понимаю! – с совершенно искренним сочувствием продолжила я. – Болезнь мужа, эта история с дочерью… Ваши нервы, наверное, напряжены до предела! Но давайте все-таки попробуем найти что-то, что хоть немного вас успокоит…
– Ах, нет, нет, Алиса Аркадьевна, это невозможно, – дама всплеснула ручками, – ничто не сможет успокоить меня… моя душа бьется, как птица в клетке… Вот где сейчас дочь? Она уже давно должна была приехать с экзамена! Она же знает, что сегодня у нашей Риточки Павловны юбилей… Это же так важно! Как можно!
Проглотив не поморщившись «птицу в клетке» и сегодняшний юбилей полугодовой давности, я попыталась вернуть бьющуюся душу в нужное мне русло разговора:
– И все-таки, и все-таки… вам нужно остерегаться излишних волнений! С такими переживаниями вы сорвете себе здоровье и не сможете помочь ни мужу, ни Лере.
– Лере? Как я могу помочь Лере… Да и не нужна ей моя помощь! Она отказалась от музыкальной карьеры, хотя теперь с удовольствием участвует в институтских концертах… Но признать, что была неправа – ни за что! Она же меня даже не слышит… – вскрикнула со всхлипом Альбертовна.
Она развернулась на стуле и говорила уже исключительно со мной:
– Вениамин все время в строю, муж болен – никто меня не может поддержать… А на мне одной столько забот! Вот только вы меня понимаете: у вас ведь тоже дочь? – она посмотрела на меня почти благодарно.
– Ну-у, – протянула я, – моя дочь уже значительно старше Леры, и все это у меня в прошлом. И вот именно мой опыт говорит, что надо просто подождать… Поверьте, Изольда Альбертовна, у умных девочек состояние непредсказуемости и некоторого… м-м-м… оглупления в конце концов проходит… Надо набраться терпения…
Какое-то время я еще продолжала увещевать даму, но умение внимать явно не входило в число добродетелей Изольды Альбертовны, и постепенно общение свелось только к выслушиванию ее жалоб на скорбную жизнь, сетований на то, как изменились времена, во что превратился театр, сколько вылезло бездарных актрис, – «ах, как все опошлилось… вот когда я блистала на сцене, никому и в голову не приходило…» – и осуждений всякого рода…
Мы с ней как воробушки сбились в кучку на углу стола, и я как могла лила бальзам на ее раны, когда удавалось вставить хоть слово. Я говорила то, что следовало говорить, молчала,
Наконец у Риты все было готово.
– Девушки, вы заболтались, я зову всех к столу!
Через минуту в гостиную с явной неохотой спустилась семья Риты – муж Вадим и племянники Митя и Маша.
Изольда Альбертовна переключилась на вновь прибывших. Ее радостная экзальтация так резко сменила экзальтацию жалобную, что я даже несколько растерялась. Скорее всего, этот пункт ее программы был выполнен, и она перешла к следующему.
Впрочем, Рита заранее расписала мне ее немудрёный сценарий, не исполнив который она ни за что не выйдет из-за стола. Следующий акт – восхваление хозяев, затем стол – «как все прелестно, но было бы лучше, если бы…»; вот здесь она делает по другому… а у нее есть дивный повар, который балует ее… и так далее… Затем – тяжелая служба Вениамина; впрочем, о том, в чем именно состояла ее сложность, не будет произнесено ни слова – только о том, кто и когда отметил его заслуги и как этим правильно воспользоваться.
Сейчас Альбертовна перевела свое внимание на молодого человека. Она явно готовила себе зятя. Но спокойного, прагматичного Митю было так просто не взять: он слушал Альбертовну и, не отрывая взгляда от смартфона, изредка что-то отвечал.
Наконец Вадим произнес первый тост, и дальше тосты полились рекой… И все из одного источника.
И вот тут я дала первый сбой. После активного общения с Изольдой Альбертовной мне требовалась передышка. Я устала вникать в разговор – и под предлогом, что нужно выгулять собаку, встала из-за стола.
Чтобы не выскочить из дома вприпрыжку, пришлось приложить некоторые усилия. Я нацепила Мартину поводок и собралась было уже как можно более сдержанно выйти, но тут услышала призыв Изольды Альбертовны. Вновь резко сменив радостную тональность на жалобную, она произнесла:
– Алиса, голубушка, вам же все равно где гулять? Не могли бы вы пойти в сторону станции? Лера должна вот-вот приехать с экзамена… Если встретите, напомните ей, что мы с нетерпением ее ждем. Как можно так опаздывать! Она же знает, что у нашей Риточки Павловны юбилей! Мы все здесь, и Митя тоже…
Может быть, она еще что-то сказала; но я, недослушав, кивнула и вышла во двор.
Встреча
Облегчение я почувствовала только за воротами. Мы с псом медленно двинулись в сторону станции электрички. Мартин с упоением исследовал новые запахи, а я предавалась размышлениям. Удивительно, как иной человек ухитряется создавать невозможно душную, давящую атмосферу вокруг себя. Настолько душную, что любая встреча становится пыткой.
Как же все-таки так получилось, что вполне вроде бы благополучная и обеспеченная женщина -преданная жена, любящая мать, вырастившая достойных талантливых детей, – так отчаянно несчастна? Ее несчастие совершенно очевидно. Она пытается выбраться из него и находит единственный способ – быть в центре всего: событий, разговоров. Она не дает себе покоя, то вылавливая, то организуя малейшие поводы привлечь к себе внимание.