Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты

Мраги Лина

Когда мужчины поели и завалились на свои тюфяки, о чём-то переговариваясь, я втихую дёрнула Няня за рубаху и, кивнув в сторону двери, вышла наружу. Вскоре он вышел и я, показав на себя, потом на него махнула в сторону нашей купальни. Парень как-то очень странно посмотрел и нахмурился. Только я собралась повторить свои жесты, как он утвердительно кивнул.

Пока мой провожатый отвязывал "волшебную" верёвку от дерева и перевязывал на себя, я стояла в ожидании и думала: "Вот если бы у меня был выбор, кого, так сказать, отблагодарить собой за спасение, то естественно, выбрала бы Няня и не важно, есть у него мужской орган в штанах или нет". Парень мне действительно нравился. Я привыкла к его постоянному присутствию, к вниманию и заботе.

К тому, как он быстро и чётко решает мои проблемы. Хотя всё же... Я ведь его совсем не знаю... И чем продиктованы непонятные для меня действия, не имею настоящего представления. Атамана же я откровенно боюсь, хотя если бы не его уродливый шрам, то мужик был бы очень даже ничего. Надеюсь, что не вся банда будет иметь доступ к моему телу: Гоблин в мою сторону не смотрел, а Мелкий с Плешивым, после полученного "кровавого" внушения, старательно делали вид, будто меня не существует.

За это время пока я размышляла, Нянь взял из хижины остатки рубахи, заменяющей полотенце, и мы пошли в лес. У водопадика было очень красиво. Закатное солнце пробивалось широкими лучами сквозь стволы деревьев. Красноватый свет перекрашивал и перекраивал лес в какие-то сюрреалистические цвета и формы. Было полное ощущение нереальности всего вокруг.

Подойдя к купальне, я быстро скинула одежду и вошла в воду. За все время я уже настолько привыкла к этой хрустальной ледяной воде, что могла даже немного поплавать. Сделав несколько гребков, я встала на дно и оглянулась. Нянь не сидел, как обычно, вдалеке и отвернувшись, нет... Он сидел прямо на берегу, на камне и смотрел в упор.

Может от страха и ожидания того, что ждёт меня впереди, может от осознания безвыходности и обречённости ситуации, в которой я оказалась, может вообще от всего того, что я пережила за последний месяц, накатило такое раздражение и такая злость, что я обратила весь этот негатив на своего друга.

– Что смотришь, вылупился?! Голой, что ли меня не видел?!
– крикнула я парню.
– Не насмотрелся ещё?! Ну гляди- гляди, облизывайся, кусай локти, что не тебе достанусь, а начальничку твоему, черти бы его взяли!

Я подняла руки кверху, отжимая и откидывая со лба волосы и пошла к берегу, прямиком на парня: грудь приподнялась ещё выше, а соски затвердели от холодной воды. Вообще-то, грудь была моей гордостью. Это единственная часть тела, которая мне по-настоящему нравилась. Не большая, но и не маленькая, высокая, очень красивой формы с аккуратными чёткими сосками. Несмотря на сильное похудение, она почти не изменилась, ну если только чуть-чуть.

Выйдя из воды и подойдя к сидящему юноше, я слегка наклонилась и протянула руку за импровизированным полотенцем. Мои прелести оказались прямо перед его носом. Переведя взгляд с них на моё лицо и обратно, Нянь начал заливаться краской. Потом вскочил, швырнул мне мою одежонку и рванул в сторону.

Я понимала, что повела себя некрасиво. А с другой стороны он сам начал пялиться, сидел и буравил глазами, не отвернулся как обычно; так что сам виноват... Возможно, хотел налюбоваться напоследок. Вот и пожалуйста, вот и получите! Он же понял, что я догадалась о планах Атамана в отношении меня, и понял, что я также догадалась и о том, что он знал об этом заранее.

Мы вернулись уже в сумерках, я прошла в свой угол и задёрнула занавеску. Все спали, Атамана не было. Я слышала, как Нянь ещё возился с одеждой, а потом лёг. Я забралась под своё одеялко и закрыла глаза. "Ничего-ничего, спокойно, как-нибудь перетерплю... как-нибудь...
– пыталась я себя успокоить, но одна мысль не давала покоя.
– А вдруг он со мной наиграется, а потом отдаст на растерзание остальным, воспользуется так сказать "правом первого", а дальше, пользуйтесь ребята, наслаждайтесь. Вот это будет совсем не мой вариант! Такое я не выдержу... Надо будет завтра нож стащить, я видела пару штук, они лежали возле двери, завёрнутые в тряпку, Нянь редко ими пользовался. Если станет совсем невмоготу,

придётся попробовать совершить "харакири", только сомневаюсь, что получится: только покалечусь, что ещё хуже".

Но тут мои суицидальные мысли прервал шорох. Занавеска слегка отодвинулась и в свете тлеющего очага, надо мной возник силуэт. Атаман, а это был, конечно же, он, задвинул шторку обратно. Стало совсем темно. Зажмурив глаза, я начала мысленно считать: "Один, два, три, четыре, пять..." Сердце забилось, ноги похолодели...

Судя по шороху, он разделся, и рядом опустилось тело. "Шесть, семь, восемь, девять, десять..." - я почувствовала рядом его тёплое дыхание и руку, опустившуюся на бедро. Прижавшись, он уткнулся носом мне в шею и шумно вдохнул. Рука, начавшая гладить, вдруг остановилась и сжала ткань моей рубахи. Слегка приподнявшись, мой ночной визитёр, резко рванул мою последнюю защиту. С громким треском одёжка разделилась на две половинки. "Ну вот и всё..." - только и подумала я.

Освободив меня от рубахи, Атаман опять лёг рядом. Голову положил мне на плечо, уткнул нос в подмышку, а рука пошла гулять по телу. Он поглаживал очень нежно и медленно, слегка сжимал грудь и, обводя пальцами сосок, поднимался к шее, плавно проводя под ключицами. Потом опускался вниз, тем же путём, к животу и ниже, но дальше рука не двигалась, а опять поднималась к шее.

Вскоре мужчина приподнялся надо мной, пропустил руки под мою спину и прижал к себе. От страха, я не сразу сообразила, что он делает. Ведь он не целовал меня, нет... Он меня нюхал! Гладил и нюхал... Я не сопротивлялась, но и более ничего не делала. Если он меня поворачивал - я поворачивалась, отклонял мою голову назад - я послушно отклонялась и тогда, проводя пальцами по моей шее, он вдыхал запах моей кожи. Руки у Атамана были очень сильные, он легко держал меня, прижимая к себе.

Так продолжалось довольно долго, от его поглаживаний я расслабилась и успокоилась. Уложив меня очередной раз на спину, он уткнулся носом между грудей. Дыхание его было горячим, а от волос пахло костром, руки сжимали и разжимали мои груди, скользили по бокам и плечам. Странно то, что штаны с меня он так и не снял. Через несколько минут дыхание его участилось, резко подхватив, он опять прижал меня к себе и сильно сжал в объятиях. Сердце его гулко стучало, а тело покрылось испариной. И тут он дёрнулся, застонал прямо мне в ухо, прижимая мою голову к своей, и я почувствовала, как на живот вылилась горячая жидкость.

Полежав рядом ещё некоторое время, он поднялся и ушёл на общую половину. Я лежала и никак не могла понять, что же это было такое. А потом захотелось громко засмеяться, но я зажала рот руками: "И это всё!?.. Сеанс окончен!?.. Секс "по-атамановски"?!.. Погладил, понюхал, пообнимал, удовольствие получил и всё что ли?! А я- то дурища, вот накрутила-то себя, а! Уже в самоубийцы собралась податься, вот ненормальная! Ну, если это всё, что ему от меня надо, то я не возражаю. Даже понравилось! Честно! Посмотрим, что будет дальше, может, я рано радуюсь. Мужик, возможно, давненько этим делом не занимался, за грабежами да убийствами некогда было, вот и сработал раньше времени. А сейчас успокоится, отдохнёт, выспится, а завтра доведёт дело до конца, его ж в шею никто не гонит". Но почему-то глубоко внутри сидело ощущение, что ничего другого ему от меня не надо, во всяком случае, пока. С такими мыслями и чувствами я и заснула.

А дальше всё повторилось. Каждый вечер он приходил ко мне, раздевался, ложился рядом, гладил, нюхал, крепко обнимал, получал разрядку и... уходил.

Днём Нянь старался в мою сторону не смотреть и упорно игнорировал. Правда, продолжал поить каждое утро коричневой горькой бурдой, протягивая плошку и отводя глаза; водил по вечерам купаться, но сидел далеко и, отвернувшись. В общем, делал все, как и прежде, но так, будто меня для него больше не существовало. "Неужели я потеряла своего друга?" - задавалась я вопросом. Очень не хватало его улыбок и тёплых взглядов.