Дневник ангела

Шебалин Роман Дмитриевич

– Все только про себя, все про себя да про себя.

– Почему же? Для нее: "...я влюблен в самого себя?.. Потому что я люблю тебя, люблю все, принадлежащее тебе, люблю, между прочим, и себя: мое "я" принадлежит тебе." Ну как?

– Позерство.

– Но ведь он вправду жил для нее, она ещё об этом не знала, а он - уже жил...

– А потом бросил...

– Что такое "бросил"?
– что она вещь, чтоб её бросать? Гордая, независимая, влюбленная. Да - он воспользовался её независимостью, но он лишь дал имя её свободе, свое имя. Он заставил

мир вертеться вокруг нее, он построил для неё потрясающие декорации, где блистательно сыграл свой спектакль, - о чем ей жалеть, о том, что спектакль не может продолжаться вечно?

– Испортил девушку... кто её возьмет после этого... в Копенгагене? соблазнил и бросил!

– А плата?

– Плата?!

– Он же платил своим рассудком, своим мастерством, своим, извини уж, воздержанием - когда готовился к той единственной встрече с ней, когда... ну, говоря твоим языком, расставлял сети. Он, талантливый садовник, взращивал цветок - сколько сил ушло на это! Но вот цветок сорван - и подарен прекраснейшей...

– После чего благополучно завял...

– Кто? (ха-ха-ха!) Сорванный цветок должен завянуть! А ты бы предпочла, чтобы все старания Йоханнеса пошли прахом? Чтобы его цветок умер, так и не познав...

– Секса?

– Света... ну, (тут я, будучи ханжой, слегка замялся) - наслаждения, греха, грехопадения...

– Но это жестоко!

– Вероятно, но человек, относящийся жестоко к себе, автоматически начинает относится жестоко и к другим, человек, которой готов к тому, чтобы от него требовали всего, - всего требует и от других.

– Очень удобное и пустое слово "всего".

– Каждый наполняет это слово своим содержанием.

– Ну и что? опять - пустота, ведь "все" кончается.

– Но, поверь мне, они провели потрясающую ночь, поверь, ей не было плохо, потому что - мы знаем её письма: "...как я буду любить тебя, боготворить!.. я все ещё люблю тебя...", ну, там и так далее; такие слова, согласись, просто так не говорятся.

– Погоди, но вот же здесь написано: "...нельзя ли так поэтически выбраться из сердца девушки, чтобы оставить в ней горделивую уверенность в том, что, в сущности, это ей надоели отношения?"

– Ты только что выдала ему индульгенцию, получается так, что он дал ей гораздо больше, чем она ему...

– Это софистика, кажется так, да? к тому же - пошлятина... Тебе так не терпится его оправдать?

– Оправдать, зачем? знаешь, я в прошлом году написал работку "Апология Тартюфа", там - я пытался "оправдать" Тартюфа, но после всей этой своей писанины - понял - Тартюф не нуждается в оправдании, "он сам - оправданье"; и здесь, нет, не оправданье, но уже по другой причине - самая страшная шутка Къиркегора заключается в том, что - Йоханнес в высшей степени нормален, нормален снаружи, для тех кто хочет видеть его простым бабником, нормален до тех пор, пока они не заглянут внутрь и - ужаснутся, с другой же стороны - сперва ужаснувшимся он показывает: сукин кот, этот Йоханнес "Я чувствую себя сильным, светлым, всеобъемлющим, как божество!" Наверно, им правду было хорошо

вместе, а?

– (Пожимает плечами.)

– Вот лучше посмотри, ещё цитата...

– Погоди, я тут придумала. Йоханнес говорил, что замужние женщины ему не интересны, так? Ведь замужняя уже не может играть столь искренне, столь невинно, - её уже нечему учить!

– Да, эти замужние - они не поверят в его искренность...

– Искренность? скажи лучше - не дадут так себя охмурить! С ними как раз и проще, они уже знают, куда их ведет твой обольститель.

– Ведет, не ведет. Что за эгоизм. А куда он себя ведет? Посмотри, он же - альтруист, он отдает всего себя...

– Скорее, навязывает, да и ты...

– Допустим, я подарю тебе фотоаппарат, а ты станешь им забивать гвозди, кто посмеет меня осудить, если я укорю тебя за это? или - "довольна старушка, а пудель не рад и просит подарки отправить назад"?

– Однажды ты читал мне одну странную историю о том, как Брюсов подарил Наде Львовой свой пистолет.

– И правильно сделал.

– Ах вот как?!

– Конечно, из этого пистолета в него и в Андрея Белого стреляла "бедная Нина", их Рената, а Надя должна была стать новой Ренатой.

– Должна. Как просто!

– Конечно, - все желания должны исполняться; и есть люди - как Орины из "Бесконечной Книги" Энде - они исполняют все желания, отбирая тем временем у человека, носящего этот Орин воспоминания, увы, такой смешной мир - за все надо платить: закон сохранения энергии.

– Она просто хотела быть любимой...

– Он сделал её бесценной.

– В каком смысле?

– В обоих!

– Ты вообще это к чему?

– Погоди, я что-то ещё хотел сказать... А, ну да, как я уже говорил, Йоханнес любит отдавать, он не может не отдавать, это уже какое-то патологическое состояние альтруизма, когда - стремишься во что бы то ни стало с кем-то поделиться, кому-то проболтаться, проговориться, помнишь? "мне нужно чуткое ухо".

– Но для себя, любимого.

– Человек в одиночку не может быть счастлив...

– Одноразовая любовь...

– Он настолько заполнил её своими иллюзиями, что для него самого там, в ней, места-то и не осталось, теперь она должна либо выплеснуть чай из пиалы, чтобы мог налиться новый, либо...

– Писать ему унизительные письма?

– А ты заметила? она сильно изменилась, она стала такой же, как, может быть, и те, кого он бросал, бросал потому что они менялись, они изменяли ему; помнишь субретку из "Капитана Фракасса"?
– "любя меня как женщину, он жалел об актрисе..."

– Но Корделия не была актрисой! она просто любила.

– Человека которого нельзя было "просто любить", она была хорошей ученицей, но не стала учителем.

– "Какие яйца? какие китайцы?!" при чем здесь это? Ты выгораживаешь этого похотливого мизантропа из компании твоих любимых танцоров "Края Времен" - ещё бы! как он похож на Джерека Карнелиана!

– Да, похож! Там - умели жить!..

– Глупо, искусственно!

– А ты думаешь, в этом дерьме...