Дневник ангела
Шрифт:
– Я подарю вам: путешествие мертворожденного.
Как сказать словами то, что можно выразить лишь знаком? Я люблю тебя.
Что это?
– Просьба? Осознание? Вопрос? Если - вопрос, то кому: тебе или мне?
Я люблю.
Я хочу любить тебя или я должен тебя любить? Должна ли ты любить меня?
Нелепые, страшные вопросы. Когда - они, то - нет, никакой любви нет.
Но как сказать словами...
Как сказать словами то, банальное, единственно верное, выразимое только
Сказать словами то, что может жить лишь тайной.
Я забываю.
Мы спим.
Глаза закрыты.
Слушай вещи.
Когда Изида соединит их в тебе, он станет отцом.
Вы умеете беседовать. Вы умеете любить.
Непростительно и наказуемо.
Вы знаете направления движений живых металлов.
Ваши дети узнают вас по роскошно сохранившейся плесени вашей любви.
Но вы обсуждаете данную вам вселенную.
Из злости или из зависти - вы уважаете её.
Она пытается казаться вам очень своеобразной пародией на женщину-вамп. Самым сокровенным.
Тайное желание - напиться крови вампира.
Отнять жизнь у живого. Отдать жизнь мертвому.
И - соединить их: пусть тогда попробуют жить!
Женщина дышит.
Мужчина мертв.
Инфанта перочинным ножиком вырезает статуэтку Марии из красного дерева.
Радуйся покою страданий!
Она играет от души. Она так дышит. Ее надо любить. Она хочет быть проституткой. Она хочет любить их всех.
И пока они любят друг друга. И пока их дети прислушиваются к её дыханию. Она родит младенца. Она может родить младенца. Только его.
Она родит персик.
Она спит.
Ее исследуют молча, умиляясь красоте и возвышенности её архитектурного сюжета. Она отблагодарит их Христом.
Сладким, как персик.
Мужчина мертв.
Он не видит её.
Он не любит её.
Он - отец.
Но знаки умерли в его руках.
Что он оставит тем, кто лягут линиями в его орнамент?
Что он отдаст им, живым и богатым?
Чем он проснется в них, когда природа уснет?
Но никогда он не выйдет из праха.
Скованный сутью своей, он мертв. Естество вырастает в нем, убивая его.
Послушай: работа убьет разум.
Когда заговорит его камень: свадьба.
Свет и свет. Тьма и тьма.
Свадьба.
Ты делился с ними тем, чем они не умели делиться с тобой. И ты отдал им все: жизнь, смерть, любовь. И теперь - ты один и у тебя ничего нет.
Теперь их трое.
Уходите прочь. Не хочу лгать!
Мы бабочки.
Но бог идет ввысь, к земле.
Где мы? Там ли, где начинается небо? Там ли, где корни деревьев сплетают свои тенета?
Где: то, что вверху подобно тому, что внизу?
Где точка отсчета? Где - имя ему?
Что
Страх.
То, что движет нами, то, что - делает из нас ищущих.
Страх поднял чайку по имени Дж.Ливингстон в небеса.
Страх отнял её у прочих чаек.
Страх погнал Христа в Иерусалим, а Заратустру - в горы.
Страх породил рок-культуру.
Страх изваял Галатею.
Страх убил Гитлера.
Так не бойтесь же страха - будьте покорны.
Себе скажите: я - трус.
Трус.
И море отступит. И воин опустит клинок.
Буря гробит тяжелый корабль, буря не потопит щепку.
Будь щепкой, корабль!
Подымет ли воин клинок перед бессилием?
Ударит ли он женщину?
Убьет ли ангела?
Клинок пройдет сквозь бесплотное тело.
Не бойтесь страха.
Страх заслонит вас от бед. Но нет такого щита, который нельзя бы было расколоть - гневом божьим или человечьей силой.
Пусть же сила не почувствует щит.
Вот: ты - чайка. Ты поднялся в высь. Ты знаешь - как. Ты измерил дороги светом своих крыл. Вернись.
Сбрось крылья.
Потуши фонарь. Сломай посох.
Поднимись на мгновенье с ними; - что для них твое одиночное восхождение в неизъяснимые простоты? Тебе дали в небесах Ключ, закопай его в землю. Забудь о том, чему научился на Дороге. Стань тем, кем ты родился.
И тогда - восходи. Шаг за шагом. Без бога, без небес. К чему костыли здоровому? К чему крылья тому, у кого есть дом?
Безумцы рвутся в путь - проводи их печальным взглядом. Они ещё спорят со своим страхом, они ещё жаждут взлетов и падений, грехов и покаяний.
Но ты уже понял, что небо - на земле. В этих деревьях, в этих камнях, в тебе и в миллионах таких же, как ты. В каждом простом приветливом взгляде, в каждой с любовью сделанной вещи.
Ты понял: нет ни грехов, ни покаяний. Ты уже сделал себе больно и уже презираешь себя за это.
Они, надеясь на добро, желают совершить зло. Что ж, проводи их печальным взглядом. Не возвращай их. Пройдя через миры, они либо вернутся пустыми к своим домам, либо погибнут там, в неизвестных мирах.
Свари тогда суп из их чайки по имени Дж.Ливингстон и устрой праздничный обед для тех, кто вернулся.
Скажи им: нет неба выше человека, нет бога больше веры, нет дороги дольше дома.
Или лучше просто промолчи. Да, всегда и всюду: лучше всего промолчать.
Я закpываю глаза и тогда: вижу только себя.
Он стоит где-то там, за окном, на дpугом беpегу, отpажением в зеpкале, тенью на иной стоpоне; - он зовет меня.
Я улыбаюсь и делаю невидимый шаг.
Мир меняется.