Дневник безумной мамаши

Вульф Лаура

Необходимость поддерживать хотя бы формальные отношения с этими двумя не снилась мне даже в кошмарах. Но брак такое дело, где главное — умение (мастерское) идти на уступки.

Сегодня Ларри и Митч раз десять восхитились тем, как я выгляжу. Разумеется, это Стивен их науськал, но все равно было приятно. И теперь я разрываюсь между неприязнью к противным субъектам, которые наверняка оставят на нашем диване отпечатки своих нагревшихся ягодиц, и удовольствием от того, что они мастера лизать задницы.

Как ни крути, все сходится на седалище.

15

октября

Позвонила своей подруге Марго и была изумлена, когда она подошла к телефону. Если у тебя трое детей — от восемнадцати месяцев до пяти лет — телефонные разговоры становятся или невиданной роскошью, или домашней обязанностью. Так что мне редко удается до нее дозвониться.

Но сегодня мы разговаривали достаточно долго, чтобы я успела рассказать ей о своей беременности, предложить встретиться и обменяться новостями. Ведь она единственная из моих подруг, у кого есть дети, и у меня к ней столько детских вопросов: колыбельки, подгузники, магазины, врачи…

Марго пришла в восторг от моих известий, с радостью согласилась увидеться и, сверившись с записной книжкой, предложила сделать это как можно скорее — двадцатое ноября подходит?

Очевидно, после рождения ребенка время тащится еще медленнее, чем во время беременности.

16 октября

Думаете, новый имидж любительницы вечеринок поднял мой рейтинг у наших юных сотрудников? Фигушки! Хотя они вежливы и почтительны, в их повадке сквозит презрение — какое я испытывала, когда старшие знакомые безуспешно пытались казаться «крутыми».

Ну и черт с ними! Зато у меня отдельная кабинка.

Неудачники…

Явление Мэнди, зашедшей за мной в обеденный перерыв, не пошло на пользу моему рейтингу. Едва она возникла в дверях — костюм от Кельвина Кляйна, на руке болтается сумочка от Коуч, — я прямо почувствовала, как коллеги закатывают глаза. Последним гвоздем в гроб моей крутости стал звонок на ее мобильник по поводу квартиры, которую она только что смотрела: «Знаю-знаю, миллион триста слишком круто для трехкомнатной, но это же Медисон-авеню. В двух шагах от „Метрополитен“ и бутика Армани».

Через секунду я уже гнала к лифтам, прихватив сумку и Мэнди. И мы почти проскочили в дверь, когда Эдди протянул мне факс — приглашение на ток-шоу для нашего нового клиента, шеф-повара Роя Перкинса по прозвищу Жареная Цыпка, Короля Гриля. Это было официальное приглашение. В следующий вторник вся Америка увидит, как Рой жарит бекон с минимумом усилий и брызг. Нам жутко повезло: национальный эфир в пиковое время! А Перкинс всего две недели как наш клиент. Мы с Эдди радостно обнялись. На подругу это не произвело особого впечатления.

Мэнди. Обожаю это шоу. Но в беконе так много холестерина. Я имею в виду

вредного холестерина.

Я поспешно представила их. Ведь Эдди имеет право знать, кто подлил ложку дегтя в его бочку меда.

Я. Эдди, это моя подруга Мэнди. Она ненавидит жиры.

Мэнди (качая головой). Неужели термин «сердечно-сосудистые заболевания» вас не пугает?

Эдди ничуть не обиделся и ободряюще похлопал Мэнди по плечу.

Эдди. Не переживайте! От волнений появляются морщинки.

Мэнди неуверенно потрогала свое лицо. А напарник наклонился ко мне.

Эдди (шепотом мне на ухо). В «Бэбиленде» обалденная распродажа плетеных колыбелек. Тех, что с виброэффектом.

И он пошел звонить Жареной Цыпке, чтобы поведать ему о предстоящем свидании с Америкой.

Подружка была недовольна. Это стало ясно, как только мы шагнули в лифт.

Мэнди. Это что еще за Мэри Поппинс?

Я. Это Эдди. Второй старший менеджер по работе с клиентами. Он очень поддерживает меня в моем положении.

Мэнди. Еще бы.

Я. На что это ты намекаешь?

Мэнди. Ну ты даешь, Эми! Что, повышенный уровень эстрогена ослабил твои дедуктивные способности? При «поддержке» этой Мэри Поппинс ты вылетишь с работы.

Я. Сама так раньше думала. Но это неправда. Эдди действительно очень добрый.

Мэнди. Отлично, можешь ничего не замечать. Только помни, Джону пришлось постараться, чтобы выбить тебе это место.

Минуточку! Джон вовсе не выбивал для меня место — просто сказал, что оно освободилось. Если мне не изменяет память, я послала резюме, выдержала долгое собеседование и потом во время просмотра дневных телешоу с моего удобного и страшного клетчатого дивана долгими часами молила Бога, чтобы работа досталась мне. Если Джон что когда и выбивал, так это меня из колеи. Но день только начинался, так что я решила положить этому спору мирный конец.

Я. Не забуду.

В «Фрутто ди соль» мы пришли довольно рано, поэтому, когда Рикко, проводив нас к любимому столику в дальнем углу, похвастался, что специально придерживал его, я не поверила. Половина столиков пустовала. Но все равно было приятно, что с нами обращаются как с королевами, пусть и карточными.

Мэнди. Ты будешь вино?

Я. Не самый подходящий напиток для беременной женщины. Но пусть это тебя не останавливает.

Мэнди. Не будь дурой! Одна я пить не стану. Особенно за ланчем. Люди могут не то подумать.

(Что именно? Что ее мучает жажда? И что это за «люди»? Неужто Совет по этикету теперь отслеживает и Вест-Виллидж?) Между прочим, европейки пьют вино вплоть до родов.

Я. Понятно, почему им так нравится Джерри Льюис^[16].