Дневник дерзаний и тревог

Киле Пётр

Вторая пьеса «Бедная невеста» была разрешена цензурой к постановке, но столь замарана, с изъятием последнего акта, что автор решил не ставить ее (а ведь репетиции уже было начались), для дебюта он заканчивает другую пьесу, мелодраму «Не в свои сани не садись», которая и прошла с громадным успехом (14 января 1853 года). Тут соединились новая драматургия, молодое поколение актеров и демократическая театральная публика - и произошло чудо, начало новой эпохи в развитии русского театра, с эстетикой, вполне осознанной лишь к концу века К.С.Станиславским.

«Актеры стоят вполне в уровне с автором, - писал Василий Боткин Тургеневу, - более артистической игры я не видал нигде; правда, натура, жизнь -

так и охватывают».

Премьера пьесы «Не в свои сани не садись» прошла и в Петербурге с успехом. На одном из спектаклей присутствовал Николай I. Теперь он знал, кто Островский, первую пьесу которого самолично запретил; царь остался доволен. Казалось, теперь он разрешит поставить на сцене и «Банкрота». Но Островский отказался от мысли хлопотать за него у цензуры. Ведь нет худа без добра. Он шире взглянул на русскую жизнь и нашел свой прежний взгляд «молодым и слишком жестким», «пусть лучше русский человек радуется, видя себя на сцене, чем тоскует. Исправители найдутся и без нас».

«Согласно новому своему настроению, - пишет В.Лакшин, - соединяя «высокое с комическим», в «Бедности не порок» автор перенес на сцену изрядно подзабытый к середине века, особенно в богатых московских домах, мир народного святочного веселья - песен, плясок, обрядов «русского карнавала».

Исследователь лишь не замечает, что и широта восприятия действительности, и карнавальная традиция, и сочетание трагического с комическим - это свойства ренессансного театра.

Следующая пьеса «Доходное место» была запрещена царской цензурой. Умер Николай I, потерпев поражение в Крымской войне, - плачевный итог тридцатилетнего царствования; взошел на престол Александр II, воспитанник Жуковского, ждали послаблений, нет, ничего не изменилось, теперь правительство вступилось за честь оскорбленного чиновничества.

И при таковых обстоятельствах Островский пишет свою знаменитую пьесу «Гроза», в которой драматург выводит уже не типические фигуры купечества, чиновничества, а кого же? Это была первая мещанская драма на русской сцене, в которой человек предстает вне сословной личины, во всей своей индивидуальной неповторимости, соответственно, и судьбы.

Зрителей потрясает не просто трагический сюжет, а правда - как открытие жизни во всей ее непосредственности, во всех ее проявлениях, с тем приходит осознание себя, каков ты есть, каков мир перед тобой. В поэтике «Грозы» есть символика, подтекст, что будет вскоре осознано Чеховым как новый язык драмы.

Гроза пронеслась и над драматургом, степенным отцом уже немалого семейства: в ходе работы над пьесой и репетиций, - автор выступал как режиссер в современном его значении, разумеется, по своей воле, без оплаты, да и за пьесу от дирекции театра он ничего не получил, поскольку предназначил ее для бенефиса актрисы Косицкой, - Островский, зная ее давно, неожиданно полюбил ее, на ужине после премьеры их не было, но все же актриса не отозвалась серьезно на его чувство, и ему понадобилось несколько лет, чтобы придти в себя, как после страшной, упоительной грозы.

По случаю - пожара в Большом театре - дирекция, чтобы занять балетную и оперную труппы на сцене Малого театра заказывает Островскому пьесу. Он пишет «Снегурочку» на мотивы народных сказок, а Чайковский - с увлечением музыку к спектаклю, который, правда, прошел не очень успешно. Странно, новая пьеса-сказка не понравилась ни Некрасову, ни Льву Толстому, лишь Чайковский от нее был в восторге, да Римский-Корсаков, который позже напишет на текст Островского оперу.

Так театр Островского и новая русская музыка, которая непрерывно занималась музыкальной интерпретацией почти всех созданий Пушкина, встретились, обнаруживая общие корни в русской песне и сказке.

Говорят, сегодня пьесы Островского

идут в 18-ти театрах Москвы. Это же фестиваль, не приуроченный ни к какой дате. Нетрудно представить, как ставятся пьесы Островского ныне, - как современные пьесы со всем надрывом и уродством, когда у него веселье и поэзия, помимо бед и тревог бытия. Конечно, режиссеры еще очень далеки от осознания, что театр Островского не бытовая драма, а высокая сфера искусства. Мир векселей и акций, мир коррупции и банкротств, со всеми современными реалиями, возникая из прошлого, с оживающими мертвецами из могил и склепов, не созидает, а рушит настоящее и будущее, что мы и наблюдаем ныне воочию.

Этот мир возникает на сцене не для зеркального отражения, а преображения действительности, когда в душу проникает предчувствие новой жизни и красоты.

Словом, повернув вспять, нельзя там остаться; это, как окунувшись в море, нельзя не всплыть, нельзя не вернуться в будущее; его можно исказить, но отвергнуть нельзя.

Антипоэтическое время

 ..Из провальных дней, может быть, в течение последнего месяца, по многим причинам, даже с остановкой ведения Дневника, кажется, начинаю выбираться, с ощущением, что пробуждается поэзия в душе, как бывает с первыми веяниями весны, словом, приоткрывается сфера поэзии, в ней только мне и творить, вопреки нынешней ситуации в России, если вдуматься, во всех отношениях непоэтической, антипоэтической, с развалом всего и вся и надрывом с одной стороны, а с другой - с торжеством моды в вещах, куда ни шло, а в стереотипах мышления и поведения, когда даже красота вещей и женщин, юности бездуховна, вне поэзии, - и это состояние охватывает, как и сказать иначе, общественное бытие и сознание, что воспринимается, как катастрофическое.

Похоже, с деидеологизацией, денационализацией, дегуманизацией в России восторжествовал и принцип депоэтизации. Мы наблюдаем самое непоэтическое время в истории Российского государства из всех столетий. Больше того. Антипоэтическое, разрушительно действующее на психику индивида и умонастроение общества в целом.

Даже повсеместное и всеобщее обращение, для старших поколений вынужденное и, возможно, искреннее, для молодых поколений больше по моде, - это возвращение в лоно религии есть поворот от эстетического восприятия действительности к моральному и религиозному, по сути, отказ от искусства в его высших проявлениях, отказ от поэзии, духовного содержания жизни и искусства. Соответственно с заменой поэтического содержания жизни и искусства всяческой имитацией, растиражированной СМИ во всех видах.

Вот что происходит с душами детей даже из самых благополучных семей и, соответственно, взрослых. Отсюда там, где ожидали возрождения и процветания, бездуховность, цинизм, преступность в ужасающих мастабах снизу до верха, с коррупцией во властных структурах, не способных соответственно к созиданию ни в сфере народного хозяйства в целом, ни в сфере идей. Власть и партия власти вот уже второе десятилетие управляют страной, не имея понятия о государственной идеологии, духовной основе государства. Поэтому действительность в России предстает оголенной, обнаженной, заплеванной, загаженной, замусоренной, оклеветанной и уродливой до невероятия. А в Белоруссии, говорят, чисто. Там у народа не опустились руки. Там сохранилась вера в государство, не в аппарат управления и принуждения, а в духовное единство народа, что несет от века идеология государства, какие бы перемены не вносила историческая реальность. Союз Белоруссии и России не может оформиться окончательно, потому что РФ не может определиться с идеологией.