Дневник Дрянной Девчонки
Шрифт:
Не успел Костя договорить, как получил пощечину. Меня повергло в шок. Главный принцип школы – Нет насилию! У это драчуньи уже было одно предупреждение. Если бы кто-то из учителей увидел как она ударила Костю, её могли бы исключить.
Ей было все равно. – Следующий! – сказала она, подняв вверх подбородок.
8:55 Яна пересела за нашу парту, однако продолжила меня игнорировать. Я пыталась ее разговорить, но в ответ на мои вопросы она или пожимала плечами или хмыкала.
11:30
– Я так рада что ты вернулась, – сказала я, пытаясь завязать разговор, но Свердлова опять пожала плечами. – Яна, да что с тобой? – возмутилась я.
– Меня не было почти две недели, а ты даже не позвонила, – выпалила она.
– Но ты же сказала тебе не звонить. Ты сказала, что звонить можно, только если это вопрос жизни и смерти.
– Откуда ты знала, что это не был вопрос жизни и смерти?
– Но ведь не был же! Все хорошо. Ты жива-здорова и выглядишь сногсшибательно.
– Быстро же ты меня заменила. Да еще и кем? Этой коровой, которая унизила меня перед всеми. Дерьмовая из тебя подруга получается.
– Но Карина сказала, что это было случайно, – прошептала я и тут же пожалела об этом.
– Это пиздеж, – фыркнула Яна. Ее глаза были краснее волос, а ладони сжали круассан с такой силой что шоколадная начинка брызнула на цементные плитки. В таком состоянии, спорить с ней было бесполезно.
– Да, ты права. Неважно что тогда произошло, лучше послушай что случилось пока тебя не было. Представь, Пятачок садится на твое место…
– Подожди. Какой еще Пятачок?
– Лина, новенькая. Мы решили звать ее Пятачок, потому что…
– МЫ? Я не помню, чтобы я это решала.
Черт! Я зарывалась все глубже и глубже. И как будто этого было мало, к нам подошла Ромашка, такая веселая и болтливая.
– Привет, – сказала она и присела на парапет рядом со мной. – Алён, как тебе? – Она опустила голову и указала на четкий, зигзагообразный пробор. – Спасибо, что научила меня. Вчера весь вечер тренировалась. Что думаешь? Хорошо получилось?
Яна встала. Я подумала, что она собирается уходить, поэтому тоже встала, готовая бежать за ней. Мне еще нужно было рассказать ей, как я боролась за ее место, и как я подписала контракт, и теперь должна пыхтеть над сочинениями для Кости. Но Свердлова не спешила уходить. Она посмотрела на Романову и спросила: “Что ты тут делаешь?”
– Я… – Карина начала растерянно. Она взглянула на меня. – Вышла подышать свежим воздухом. Это ведь большая перемена.
– Я имею в виду, что ты делаешь тут, рядом с нами?
На мгновение Ромашка замерла. Потом она встала, пронзая Яну взглядом своих темных глаз и сказала: “Я пришла спросить, почему ты все время носишь платформы, ты ведь такая дылда, что жирафы завидуют.”
Это была точка невозврата. Я должна
– Романова, – начала я. – А ты почему платформы не носишь? Боишься покинуть гильдию карликов? – Мне следовало остановиться на этом, но я продолжила: “А вместо того чтобы рисовать голых теток на переменах, лучше бы с пацанами пообщалась, не то, гляди, помрешь девственницей.”
Яна хихикнула. – Ты ее слышала. Отвали, от нас, корова.
Глаза Карины заблестели. – Вы еще пожалеете об этом, – сказала она сквозь зубы и побежала обратно в школу.
– Видишь? Я же говорила тебе она мстительная сучка. Нафига ты с ней связалась?
11:50 “Иллюстрированная энциклопедия мировой живописи” исчезла с моей парты. Ничего удивительного. Я пожертвовала отличным учебным материалом и подругой ради Яны, но ей этого было мало и она продолжала меня игнорировать. Моей последней надеждой был Договор о Распределении Мест. Я подсунула ей свой экземпляр на паре Украинского языка. Сейчас она узнает на что я пошла чтобы сохранить её место.
Свердлова внимательно прочитала Договор, затем расстегнула молнию пенала, достала красную ручку и нацарапала поперек "Неуд.”
Я вырвала документ из её рук. Да пошла ты, неблагодарщина.
Пока ее не было, моя жизнь скатилась на самое дно Марианской впадины. Я сижу за учебниками день и ночь, Буряк дышит мне в спину, дома происходит какое-то странное дерьмо, а моя лучшая подруга, вместо того, чтобы меня поддержать, включила высокомерную эгоистку.
15:10 В конце дня, я даже не стала говорить Яне до свидания. Равнодушно собрала вещи и направилась к выходу, как будто у меня никогда не было лучшей подруги. И это сработало. Не успела я выти за порог, как Яна меня окликнула: “Алёна, есть минутка?”
– Ну есть, – сказала я с поддельным безразличием.
– Пойдем.
Мы проследовали на улицу.
В лучах солнца ее ярко-красные волосы заиграли шелковым блеском. Мною овладело желание до нее прикоснуться, взять ее под руку, но она все еще была чужой и недоступной.
Пройдя по узкой бетонной дорожке позади школы, мы зашли в наш маленький секретный парк и встали возле поросшей мхом скамейки. Яна вытащила пачку «Слимс», подкурила две сигареты и протянула одну из них мне.
Я курила только с Яной. Она учила меня поглощать табак прямо здесь, у этой скамейки.
После зимних каникул я заметила, что она тайком уходит с уроков и не зовет меня с собой. Один раз, я набралась смелости и проследила за ней. Я хотела узнать, с кем она тусуется. Думала, что застану ее целующейся с парнем. Но мои подозрения не оправдались. Свердлова одиноко остановилась у скамейки и закурила.
– Зачем ты это делаешь? – спросила я.
– Господи, малышь, – сказала она, пряча сигарету за спину. – Ты меня напугала до чертиков. Возвращайся в класс. Я скоро приду.
– Я побуду с тобой, пока ты это делаешь, – сказала я.