Дневник ее любви

Бакли Эмеральд

– Да, красивую картинку ты набросала. Но море бывает холодным, неласковым, бурным…

– Нет, я говорю о южных морях, о тропической природе. Я люблю пальмы, белый песок и теплую соленую воду.

– А горячий черный кофе ты любишь? Элис обернулась к Бобу и с улыбкой кивнула.

– В таком случае, пойдем в кухню, иначе он остынет.

Усадив Элис за стол, Боб налил для нее чашку кофе и занялся приготовлением бутербродов.

– Ты занимаешься парусным спортом? – спросил он.

– Немного, а ты?

– В прошлом году, когда

я отдыхал на Гавайях, друзья пригласили меня пройтись на яхте, но, должен признаться, этот спорт дается мне с трудом.

Элис взяла чашку ароматного горячего кофе и с наслаждением сделала несколько глотков.

– А ты когда-нибудь занималась любовью на пляже под открытым небом?

Элис выронила чашку из рук, и та, упав на пол, вдребезги разбилась. Ее содержимое частично выплеснулось на стол, а несколько капель горячей жидкости попало на руку Элис, и она вскрикнула от боли.

Боб обернулся на шум и с удивлением взглянул на свою гостью, не понимая, что происходит. Элис встала и, стараясь не наступить на осколки, подошла к раковине. Боб открыл кран с холодной водой, взял руку Элис и подставил обожженное место под струю. Он действовал молча, сосредоточенно. Элис хотелось расплакаться, она на чем свет стоит ругала себя за неловкость. Боб озабоченно хмурился.

– Прости, я не знал, что тебя шокирует мой вопрос, – наконец заговорил он. – Я думал, ты шире смотришь на подобные вещи. Забудь мои глупые слова. Черт дернул меня за язык! – Боб закрыл кран, осторожно промокнул бумажным полотенцем обожженную руку Элис и внимательно осмотрел кожу. – Думаю, все обойдется. Во всяком случае, волдырей не будет.

– Если ты скажешь, где в этом доме находится щетка, я уберу осколки, – пробормотала Элис, виновато поглядывая на Боба. – Ты же босой и можешь поранить ногу.

Боб отпустил ее руку и пошел за щеткой. Пока он отсутствовал, Элис тщательно вытерла бумажными полотенцами кофейные разводы со стола. Наконец Боб принес щетку и совок для мусора, и Элис принялась подметать пол, стараясь собрать все осколки. Боб молча наблюдал за ней.

– Нет, я никогда не занималась любовью на пляже, – неожиданно сказала Элис, отвечая на вопрос, прозвучавший добрых четверть часа назад. – А ты?

– Нет, – буркнул Боб и начал нарезать сыр.

Элис вновь села за стол и, налив себе новую чашку кофе, стала не спеша пить.

– А ты хотела бы попробовать? – спросил Боб, дождавшись, когда Элис поставит пустую чашку на стол.

Она улыбнулась.

– Не знаю. Возможно.

Боб поставил перед ней блюдо с бутербродами и присел за стол.

– А ты? – спросила Элис.

Боб не сразу ответил – сначала он густо намазал булочку джемом и съел ее, тщательно пережевывая.

– Почему бы нет. Но только с подходящей женщиной, – наконец сказал он и облизал пальцы.

Элис не могла оторвать глаз от его розового языка. Дрожь пробежала по ее телу при воспоминании о событиях минувшей ночи. Во рту у нее пересохло.

Боб сводил ее с ума:

одного его взгляда или движения было достаточно, чтобы Элис бросило в жар. Она недовольно поморщилась. Почему меня неудержимо влечет к Бобу Моррису? – спросила себя Элис. Похоже, дело вовсе не в том, что он хорош собой. Есть в нем еще что-то… Он, как никто другой, умеет задеть потаенные струны моей души. Надо держаться подальше от этого опасного человека.

Внезапно их взгляды встретились, и Элис оцепенела. Боб смотрел на нее в упор, и его глаза были полны неутоленной страсти.

– Где и когда? – сдавленным от волнения голосом промолвила Элис.

– Очень скоро, на Гавайях. Есть там один небольшой чудесный островок с золотистым, как твои волосы, песком. Мне страшно хочется полюбоваться твоим обнаженным телом на его фоне. Океан там лазурный и такой прозрачный, что видно дно. Я хочу любоваться тобой, когда ты будешь плавать нагишом. – Боб умолк, но не сводил с Элис горящих глаз. – Я буду заниматься с тобой любовью прямо на мягком золотистом прогретом солнцем песке или в соленой морской воде.

Элис затрепетала, ее охватило страстное желание вновь оказаться в объятиях Боба. Заметив, что Элис не в силах отвести от него глаз, и догадавшись, какие чувства ее обуревают, Боб лукаво улыбнулся и медленно провел кончиком языка по нижней губе. Элис заёрзала на стуле, ощущая легкое жжение внизу живота: ее возбуждение нарастало. Опасаясь, что не выдержит и поддастся искушению, Элис быстро встала и взяла со стола чашку, намереваясь отнести ее в раковину, но Боб, внезапно подавшись вперед, крепко обнял ее за талию.

Элис взвизгнула от неожиданности и замерла. Боб с вожделением смотрел на нее и в этот момент был похож на удава, гипнотизирующего кролика.

– А знаешь, что я еще буду делать с тобой там, на острове? – тихо промолвил он.

Элис зажмурилась. В эту секунду ей действительно стало страшно – как человеку, стоящему на краю пропасти. К страху примешивалось еще какое-то трудно определимое чувство. Внезапно перед ее мысленным взором возникла такая картина: она лежит на залитом ярким солнцем диком пляже, и тут на нее наваливается всем телом обнаженный Боб, впечатывая ее в мягкий песок. Он яростно овладевает ею, а она извивается под ним, словно ящерица, придавленная камнем. В этот момент ее охватывают ужас и восторг, делая минуты соития незабываемыми.

Отгоняя видение, Элис тряхнула головой и подняла глаза на Боба. Он изучающе смотрел на нее.

– Я хотел бы поцеловать все самые укромные уголки твоего тела, – продолжал он, видя, что Элис не собирается отвечать ему. – А потом… потом я взял бы тебя. Я брал бы тебя много раз подряд всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Ты и не представляешь, как богата моя фантазия!

Боб встал и прижал Элис к своей груди. Она слышала, как громко бьется его сердце, и закрыла глаза, стараясь не потерять самообладание. Горячие губы Боба нежно коснулись ее щеки.